Андреас Рёшлауб - Andreas Röschlaub

Литографический портрет Андреаса Рёшлауба. Фердинанд Пилоти

Андреас Рёшлауб (21 октября 1768 г. - 7 июля 1835 г.), немецкий врач, родился в г. Лихтенфельс, Бавария.

Изучал медицину в университетах Вюрцбург и Бамберг, получив докторскую степень в последнем учреждении в 1795 году. В 1798 году он стал полным профессором патология в Бамберг, а в 1802 г. переведен в Университет Ландсхута, где он был директором медицинского училища. В 1826 году он переехал в Мюнхенский университет как профессор медицины. Умер 7 июля 1835 г. во время рекреационной поездки в Ульм.

Röschlaub помнят за развитие Erregbarkeitstheorie (теория возбудимости), которая была модификацией Броунизм, умозрительная теория медицины, первоначально сформулированная шотландским врачом Джон Браун (1735–1788).

Он был редактором Magazin zur Vervollkommnung der Theoretischen und Praktischen Heilkunde (Журнал совершенствования теоретической и практической медицины), а также автор учебника по классификации болезней под названием Lehrbuch der Nosologie.

Роль на немецком языке Романтическая медицина

До недавнего времени история немецкой медицины, особенно романтической медицины, по сути очерняла, а затем в значительной степени забыла вклад врача Андреаса Рёшлауба из Бамберга, процесс, который один рецензент назвал «любопытным сочетанием неизвестности и дурной славы». (Найджел Ривз) Однако серьезный пересмотр его места в немецкой и европейской медицине, в частности в романтической медицине, и продвижение Бруноновская система Н. Цуйопулоса, пришел к выводу, что он «был одним из самых известных, неоднозначных и влиятельных личностей своего времени». Его труды были обширными и влиятельными в отношении проблемы реформы медицины и ее постановки на прочную научную основу, и именно эти труды вызвали большую часть дебатов в Германии в то время. Важные деятели того времени, такие как Шеллинг и Хуфеланд, совершали поездки в Бамберг, чтобы встретиться с ним и узнать его мнение. Как писал один современный историк, «даже общественные учителя и немалые фигуры писали учебники, в которых почти каждый абзац начинается со слов« Röschlaub учит »».^[1]

Основная причина игнорирования места Рёшлауба в истории, вероятно, заключается в его принятии идей доктора Ф. Джон Браун в то время как студент-медик и их энтузиазм по продвижению, в том числе делая его основой докторской диссертации. Затем он продвинул идеи Брауна по окончании учебы, сделав Германию главным центром реализации Бруноновская система медицины. Идеи Брауна были известны в Германии примерно через 10 лет после публикации Elementa Medicinae в 1780 году, когда доктор Кристоф Гиртаннер, известный врач в Гёттинген, написал во французском журнале статью о брунонианстве, не приписывая идеи Брауну, что вызвало небольшой скандал. Впоследствии студент-медик из Бамбергского университета послал копию текста Брауна профессору Адаму М. Вейкарду (1742-1803), который был достаточно впечатлен, чтобы организовать первое немецкое издание в 1794 году, а затем опубликовать книгу в следующем году его перевода на немецкий язык (Иоганна Брауна Grundsätze der Arzneilehre aus dem Lateinischen übersetzt, Франкфурт). Затем, в 1796 году, появился второй перевод, сделанный Кристофом Пфаффом.

Рёшлауб сделал свой собственный перевод, но не опубликовал его до 1806-7 (в трех томах, как Sämtliche Werke Джона Брауна) из уважения к Вейкарду. Тем временем Рёшлауб работал в тесном сотрудничестве с Адальбертом Маркусом, директором известной больницы в Бамберге, над внедрением брунонской системы и был готов опубликовать результаты в 1797 году. Главной работой был Решлауб. Untersuchungen über Pathogenie oder Einleitung in die Heilkunde, 3 тт. Франкфурт, 1798-1800 гг. Работы и письменные материалы, вышедшие из клиники Бамберга, сделали город известным, интеллектуальным и медицинским центром ».^[2]

Сотрудничество с Шеллингом

В 1799 году Рёшлауб создал журнал, Magazin der Vervollkommung der Theoretischen und praktischen Heilkunde, опубликованный в конечном итоге в 10 томах между 1799 и 1809 годами. В первом томе знаменитый натурфилософ, Шеллинг, написал статью в ответ на критический обзор брунонской литературы в известном Allgemeine Literatur Zeitung ранее в этом году. Хотя Шеллинг изначально критиковал работы Брауна (Weltseele, 1798), видя в этом лишь механический подход, его контакт с Рёшлаубом позволил ему оценить динамичный, жизненный характер подхода Брауна, выраженного им в Первый набросок системы философии природы. (1799). Принятие Шеллингом идей Брауна привело к тесному сотрудничеству с Рёшлаубом и посещению Бамберг в 1800. Главный вклад Шеллинга в теорию возбудимости заключался в объяснении того, что существует рецептивная и активная противоположная функция, которая включает в себя воспроизводящую силу (Блюменбаха Bildungstrieb и доктора Самуэля Ганемана Lebenserzeugungskraft). Шеллинг считал, что каждому организму нужен «особый ритм», и что это является функцией определенной степени восприимчивости и активности, отклонение от которой означало беспорядок, «потому что он нарушает ритм самовоспроизведения и, наконец, влияет на сам процесс воспроизводства, таким образом вызывая не только количественные, но и качественные изменения в организме ». ^[2]

Природа влияния Шеллинга на немецкую культуру была такова, что она способствовала дальнейшему продвижению брунонской системы, как это было представлено Рёшлаубом. «Именно объяснение Рёшлауба сделало принцип Брауна [жизни как« вынужденного состояния »] приемлемым» для немецкого ума, у которого была более динамичная концепция жизни. Рёшлауб помог выявить динамическое взаимодействие между внешним стимулятором («возбуждающим») и внутренним жизненным потенциалом (возбудимость), что привело к активности, известной как жизнь (биологическое возбуждение). Организм обладает внутренней рецептивной активностью, на которую нужно воздействовать, но также и проактивной способностью реагировать. Рёшлауб также уточнил идею Брауна о том, что расстройства возникают в результате избытка (гиперстения) или дефицита (гипостения) стимулов, добавив, что это связано с диспропорцией между рецептивной и проактивной сторонами возбудимости.^[2]

Роль физиологии

Работа Рёшлауба также позволила ему связать элементы системы медицины Брауна с возникающей идеей о том, что физиология является ключом к научной медицине. В этом отношении центральная идея Брауна о том, что патология - это просто часть физиологии, расширение нормальных здоровых динамических ритмов или функций за пределы определенной приемлемой степени, была центральной для того, чтобы позволить немецкой медицине рассматривать эту «патологию, нозологию и клиническую практику». может быть связано с физиологией », что, казалось, способствовало созданию прочной основы естествознания для медицины.^[2]

Научная физиология была частью медицинского образования в Германии ... но они не могли понять, как использовать эти фундаментальные науки в лечении болезней.^[2]

Медицина для Рёшлауба становится наукой только тогда, когда существует настоящая научная физиология. «Только тогда медицина станет настоящим« искусством », когда физиология организма станет по-настоящему совершенной наукой».^[1] (1801) Это означало, что физиология должна была учитывать жизненный принцип (Lebensprinzip), который организовывал материю, но не зависел от материи.^[3] В то время как Рёшлауб работал с общей концепцией физиологии Иоганна Кристиана Рейля, который признавал, что физиология является продуктом естественных сил, но имел тенденцию рассматривать их в химических терминах уникальным образом.^[1]

Объяснение возбудимости Рёшлаубом (Erregbarkeit) как динамика, полярность между двумя противоположными функциями - восприимчивостью и проактивностью - сделала принцип Брауна приемлемым, а также поддающимся проверке, «и как таковой применимым к практической медицинской диагностике и терапии».^[2] Его продолжающаяся работа, хотя и привела к некоторым разногласиям с Шеллингом, доработала бруноновскую систему, но Рёшлауб в конце концов пришел к выводу, что ее нельзя развивать без более всеобъемлющей теории самого возбуждения и понимания жизненной энергии [статья Нелли, стр. . 72] (которые со временем проявятся в работе Вильгельм Райх на оргонной энергии).

Дебаты о природе человека

Взгляд эпохи Просвещения на человеческую природу был по сути статичным (уникальная личность, которая может быть усовершенствована в соответствии с разумом), взгляд романтической медицины - динамичным (человек был уникален, но также и эволюционировал). Хотя идея изменчивости человеческой природы возникла в 1700-х годах, она укоренилась в «динамизации и исторификации сознания посредством немецкой философии».^[1]

В немецкой философии возник новый взгляд на жизнь и сознание как на деятельность и действие, как это выразил Фихте: «Единственное Существо есть Жизнь. И способы действия - единственная реальность Я». которую Рёшлауб часто цитировал, и эту идею он сам выражал: «Если мы называем эффективность живых действий« Жизнью », то мы должны сказать, как воплощение этого, что все эти тела живут». (1800) ^[1] Из этой концепции возникла возможность нового представления отношения между субъектом (Я, сознание-организм) и объектом (внешним миром, природой). Внешний мир впервые приобретает фундаментальное значение для «субъекта»; его можно рассматривать как основу сознания и жизни; определяет именно режим субъекта, не отменяя его; это стимул активности, который модулирует субъект, точка зрения, которая была поразительно близка к точке зрения Джона Брауна, но не могла быть воспринята иначе, как в более динамичном контексте немецкой романтической медицины.

Последствия для здравоохранения заключались в том, что динамический подход рассматривал терапевтические меры, влияющие на внутреннюю среду, как важные соображения для врача. Решлауб вступил в дебаты по этому вопросу, аргументируя роль врача в «социальной медицине» или гигиене, а также важность самой гигиены для научная медицина, позиция, которую позже в значительной степени занял Вирхов, чьи взгляды на это в 1849 году могли быть дословно повторять взгляды Рёшлауба.

Если медицина действительно должна выполнять свою великую задачу, она должна вмешиваться в политическую и социальную жизнь в целом; он должен перечислить помехи, которые стоят на пути нормального выполнения жизненных процессов, и работать над их устранением. Если это когда-нибудь будет достигнуто, медицина станет такой, какой должна быть - общим достоянием для всех. Тогда оно перестанет быть медициной и сольется в общую, единую совокупность научных знаний, которая является синонимом «ноу-хау».^[1]

Однако там, где Вирхов рассматривал гигиену только как профилактическую меру (отрицательная роль), Рёшлауб также отстаивал положительную роль, то есть использование лечебных мер для укрепления здоровья. Об этой идее почти забыли, пока ее не возродил Ганс Бухнер в 1896 году в лекции о Доктрина биологии и здоровья, который вызвал большой резонанс в немецких медицинских кругах,^[1] но это также поднимает вопрос о цели терапии, вопрос, на который через несколько десятилетий был дан ответ в работах Вильгельма Райха и его функции оргазма (специальная теория) и более всеобъемлющей теории «супервыложения».

Влияние

Именно благодаря интерпретации, продвижению и развитию нового подхода Брауна к медицине Рёшлаубом он оказал влияние на немецкую медицину и стал ключевым аспектом немецкой романтической медицины. Как утверждает крупный историк Рёшлауба, немецкая медицина перешла от механизма 1700-х годов к более динамичной концепции жизни и болезней.

Идея об активной, самовоспроизводящейся и самозащитной силе, опосредующей общую реакцию организма, с тех пор никогда не переставала находить отклик в немецкой медицинской мысли ».^[2]

Рёшлауб стремился объединить хирургию и медицину и поставить здравоохранение на естественнонаучную основу, в то же время признавая необходимость специальных методов в приближении к клинической практике, которые выходят за рамки естественных наук, но также выходят за рамки чисто умозрительных симптоматических предписаний традиционной медицины (семиотики). ).

Мысль о том, что медицина как единое естествознание может быть реализовано только путем преобразования семиотической клиники в лечебный центр, была поистине новаторской в концепции Рёшлауба.^[1]

Отстаивание Рёшлаубом новых взглядов Фихте и Шеллинга на человека и окружающую среду, вытекающих из Локка, и их интеграции в брунонскую систему, обеспечило научную основу для рассмотрения вопроса о здравоохранении, которое продолжает находить отголоски в медицине, как, например, высказанные полвека спустя в творчестве Клода Бернара. Новое представление о человеке как о человеке, действующем в соответствии с окружающим его миром и действующим в ответ на него для создания индивидуальной среды, отличной от окружающей среды в целом, сохранилось в медицине, особенно у различных врачей, занимающихся гигиеной. и взаимодействие организма и окружающей его среды, например, в области клинической экологии или «экологической» медицины. Как довольно прозорливо писал сам Рёшлауб:

Тело может быть только органической индивидуальностью и утверждать себя как таковое в том смысле, что оно отрывается от органической природы посредством своей собственной активности и самоэффективности. Но это действие прекратилось бы, если бы не действие, связанное с объектами. Поэтому тело должно подвергаться воздействию внешних объектов и обладать восприимчивостью к ним. Таким образом, деятельность определяет восприимчивость и, в свою очередь, определяется ею ». (1800)^[1]

Работает

Untersuchungen über die Pathogenie oder Einleitung in die medicinische Theorie, Франкфурт-на-Майне, 1798 г.
Von dem Einflusse der Brown’schen Theorie auf die praktische Heilkunde, Вюрцбург 1798 г.
Lehrbuch der Nosologie, Бамберг / Вюрцбург 1801
Über Medizin, ihr Verhältnis zur Chirurgie, nebst Materialien zu einem Entwurfe der Polizei der Medizin, Франкфурт-на-Майне 1802
Lehrbuch der besonderen Nosologie, Jatreusiologie und Jatrie, Франкфурт-на-Майне, 1807–1810 гг.
Philosophische Werke. Bd. 1: Über die Würde und das Wachstum der Wissenschaften und Künste und ihre Einführung in das Leben, Зульцбах 1827 г.
Magazin zur Vervollkommnung der Theorethsichen und Praktischen Heilkunde 1799-1809

Библиография

Andreas Röschlaub und die Romantische Medizin: Die Philosophische Grundlagen der modernen Medizin Нелли Цуйопулос (Штутгарт: Густав Фишер Верлаг, 1982)