Правительство Лумумбы - Lumumba Government

Эта статья может быть слишком долго читать и удобно ориентироваться. В читаемый размер прозы 117 килобайт. Пожалуйста примите к сведению расщепление содержание в подстатьях, уплотнение это или добавление подзаголовки. (Сентябрь 2018 г.)

Правительство Лумумбы Gouvernement Lumumba
1-е правительство Республика Конго (теперь Демократическая Республика Конго)
премьер-министр Патрис Лумумба (слева в центре, в галстуке-бабочке) со своим правительством за пределами Palais de la Nation после его инвестирования
Дата создания	24 июня 1960 г. (1960-06-24)
Дата роспуска	10 сентября 1960 г. (1960-09-10)[а]
Люди и организации
Глава государства	Джозеф Каса-Вубу[b]
Глава правительства	Патрис Лумумба
Заместитель главы правительства	Антуан Гизенга
Нет. министров	23
Статус в законодательной власти	MNC-L возглавляемая коалицией
Лидеры оппозиции	Жан Боликанго Жозеф Илео Альберт Калонджи
История
Выборы)	1960 всеобщие выборы в Бельгии, Конго
Срок полномочий законодательного органа	Первый конголезский парламент
Бюджет (ы)	51,5 миллиона фунтов стерлингов (июль – декабрь 1960 г.)
Предшественник	никто
Преемник	1-е правительство Илео[c]

В Правительство Лумумбы (Французский: Gouvernement Lumumba), также известный как Министерство Лумумбы или же Кабинет Лумумбы, был первым набором министров, государственных министров и государственных секретарей, которые управляли Демократическая Республика Конго (тогда Республика Конго ) под руководством премьер-министра Патрис Лумумба с 24 июня по 12 сентября 1960 года. Правительство унаследовало многие проблемы эпохи Бельгийское Конго, строго управляемая колония, у которой на протяжении большей части своего существования было мало политических свобод. Его члены принадлежали к разным социальным классам, разным племенам и придерживались различных политических убеждений. Слабый и разобщенный, в его владениях преобладали широко распространенный мятеж в армии и два отделения. Исход тысяч бельгийских функционеров, контролировавших большую часть бюрократии, оставил администрацию в замешательстве. В Объединенные Нации созданный большие многонациональные миротворческие силы чтобы помочь правительству восстановить закон и порядок. Западные страны находились под впечатлением, что Лумумба был коммунистом, а Соединенные Штаты, Бельгия и Франция работали над подрывом и расколом его правительства. К концу июля внутренняя оппозиция правительству усилилась, и Лумумба все больше полагался только на нескольких советников и редко консультировался с Советом министров в полном составе; несколько членов правительства начали действовать без его указаний. Он прибегал к все более авторитарным мерам, чтобы сохранить контроль над страной.

5 сентября Президент Джозеф Каса-Вубу уволен Лумумба и шесть других членов правительства. Распоряжение об увольнении было скреплено подписями двух министров, которые не одобряли действия Лумумбы. Лумумба отказался покинуть офис и оспаривал свою замену за контроль над администрацией. Парламент подтвердил свое доверие правительству Лумумбы, что привело к конституционному тупику. 14 сентября полковник Жозеф-Дезире Мобуту запустил переворот это определенно отстранило Лумумбу от власти и установило его собственный режим. Позднее Лумумба был убит, и конституционный кризис, вызванный его удалением, оставался неразрешенным до 1961 года.

Фон

Бельгийское правление Конго

Карта Африки с Демократическая Республика Конго современные границы

В Свободное государство Конго была основана в 1885 году как частное владение Король Леопольд II Бельгии.^[2] Однако на рубеже веков насилие официальных лиц Свободного государства против коренных конголезцев оказало сильное дипломатическое давление на Бельгию с целью взять ее под официальный контроль, что она и сделала в 1908 году, создав Бельгийское Конго.^[3] Колония была разделена на шесть провинций: Леопольдвиль, Любитель, Восточный, Киву, Касаи, и Катанга.^[4] Город Леопольдвиль был назначен столицей в 1923 году.^[5]

Бельгийское правление в Конго основывалось на «колониальной троице» (Trinité Coloniale) из государственный, миссионер и частная компания интересы. Привилегия бельгийских коммерческих интересов означала, что капитал иногда возвращался в Конго, а отдельные регионы становились специализированный.^[6] Страна была разделена на гнездовые, иерархически организованные административные единицы и управлялась единообразно.^[7] Уже в 1920-х годах Конго обладало одним из самых плотных колониальных режимов в Африке. Администрация была активно вовлечена в жизнь конголезцев; Бельгийские чиновники внимательно следили за сельскохозяйственным производством и обеспечивали его соблюдение, оказывали медицинские услуги многим жителям и часто совершали поездки даже в самые сельские районы, чтобы наблюдать за своими подданными.^[8] Также была высокая степень расовая сегрегация между коренным и белым населением, последнее из которых значительно выросло после окончания Вторая Мировая Война из-за иммиграции из Европы.^[7]

Рост политической активности Конго

На последних этапах Второй мировой войны в Конго возник новый социальный слой, известный как évolué с. Формируя африканский средний класс в колонии, они занимали квалифицированные должности (например, клерков и медсестер), ставшие доступными в результате экономического бума.^[9] Наиболее évolués стремились использовать свой уникальный статус для получения особых привилегий в Конго.^[10] Поскольку возможности для продвижения вверх через колониальную структуру были ограничены, évolué класс институционально проявил себя в социальных клубах.^[11] Дополнительные группы, такие как профсоюзы, ассоциации выпускников и этнические синдикаты, обеспечивали других конголезцев средствами организации.^[12] Среди наиболее важных из них были Alliance des Bakongo (ABAKO), представляющий Люди Конго Нижнего Конго.^[13]

В 1954 году компания ABAKO была поглощена Джозеф Каса-Вубу, и под его руководством он становился все более враждебным по отношению к колониальной власти и искал автономии для регионов Конго в Нижнем Конго.^[14] В 1956 году группа конголезских интеллектуалов выпустила манифест, в котором содержался призыв к переходу к независимости в течение 30 лет. АБАКО быстро отреагировало требованием «немедленной независимости».^[15] Правительство Бельгии не было готово предоставить Конго независимость, и даже когда оно начало осознавать необходимость плана деколонизации в 1957 году, предполагалось, что такой процесс будет твердо контролироваться Бельгией.^[16] В декабре того же года колониальная администрация провела реформы, которые разрешили муниципальные выборы и создание политических партий.^[17] Национализм увеличился в 1958 г. évolués начали взаимодействовать с другими людьми за пределами их собственных регионов и начали обсуждать будущие структуры постколониального конголезского государства.^[18] Тем не менее, большая часть политической мобилизации произошла по племенным и региональным разделениям.^[19] В Катанге различные племенные группы объединились, чтобы сформировать Confédération des tribales du Katanga (КОНАКАТ) под руководством Годфроид Мунонго и Моиз Чомбе. Враждебно относясь к иммигрантам, он выступал за автономию провинций и тесные связи с Бельгией. Большая часть его поддержки исходила от отдельных вождей, бизнесменов и европейских поселенцев южной Катанги.^[20] Против этого выступили Джейсон Сендве 'Генеральная ассоциация балуба дю Катанга (БАЛУБАКАТ).^[21]

Патрис Лумумба, член-основатель и лидер MNC

В октябре 1958 года группа Леопольдвиля évolués включая Патрис Лумумба, Сирил Адула и Жозеф Илео учредил Национальное движение Конголезцев (MNC). Разнообразная по составу партия стремилась мирным путем добиться независимости Конго, способствовать политическому просвещению населения и искоренить регионализм.^[22] Большую часть членов ТНК составили жители восточного города Stanleyville и от населения Провинция Касаи, где усилия направлялись Muluba бизнесмен, Альберт Калонджи.^[23] Бельгийские официальные лица оценили его умеренную и антисепаратистскую позицию и позволили Лумумбе присутствовать на Всеафриканская конференция народов в Аккра, Гана, в декабре 1958 года. Лумумба был глубоко впечатлен Панафриканист идеалы президента Ганы Кваме Нкрума и вернулся в Конго с более радикальной партийной программой,^[24] требуя «подлинной» независимости страны.^[19] Опасаясь, что их затмевают Лумумба и ТНК, Каса-Вубу и руководство АБАКО заявили, что они проведут митинг в столице 4 января 1959 года.^[19] Городское правительство издало де-факто запрет на мероприятие. Сторонники АБАКО пришли в ярость и в назначенное время митинга инициировали трёхдневный митинг. жестокие и разрушительные беспорядки.^[25] В Force Publique (колониальная армия) подавила восстание со значительной жестокостью.^[26] 13 января бельгийский король, Бодуэн, заявил, что независимость будет предоставлена ​​Конго в будущем.^[26]

Между тем возникло недовольство среди руководства ТНК, обеспокоенного господством Лумумбы над политикой партии. Отношения между Лумумбой и Калонджи также стали напряженными, поскольку первый был расстроен тем, как последний преобразовывал ветвь Касаи в группу исключительно Луба и противодействовал другим племенам. Это привело к расколу партии на MNC-Lumumba / MNC-L при Лумумбе и MNC-Kalonji / MNC-K при Калонджи и Илео. Последний начал выступать за федерализм. Адула вообще покинул организацию.^[23] В одиночку возглавив свою фракцию и столкнувшись с конкуренцией со стороны АБАКО, Лумумба все более и более требовал независимости. Он был арестован после беспорядков в Стэнливилле; тем не менее, его влияние и влияние MNC-L продолжали быстро расти. Партия выступала за сильное унитарное государство, национализм и прекращение бельгийского правления и начала формировать союзы с региональными группами, такими как базирующийся в Киву Centre du Regroupement Africain (CEREA).^[27] Хотя бельгийцы поддерживали унитарную систему, а не федеративные модели, предложенные ABAKO и CONAKAT, их и более умеренных конголезцев нервировала все более экстремистская позиция Лумумбы. При неявной поддержке колониальной администрации умеренные сформировали Национальную партию прогресса (PNP) под руководством Пол Боля и Альбер Дельво. Он выступал за централизацию, уважение к традиционным элементам и тесные связи с Бельгией.^[28] В южной провинции Леопольдвиль социалистически-федералистская партия Parti Solidaire Africain (PSA), была основана Антуан Гизенга как его президент.^[29]

Белго-конголезская конференция за круглым столом

После беспорядков 4 января 1959 г. бельгийские лидеры все больше опасались ожесточенного политического конфликта, разразившегося в Конго. Ситуация с безопасностью в стране в течение года ухудшилась, особенно в Нижнем Конго и в Касаи. Опасаясь перерастания беспорядков в колониальную войну и столкнувшись с сильным давлением в пользу реформ, в конце 1959 года бельгийское правительство объявило, что оно проведет круглый стол конференция в Брюсселе в 1960 году с конголезским руководством для обсуждения политического будущего страны.^[30]

Открытие Белго-конголезской конференции за круглым столом 20 января 1960 г.

Круглый стол официально открылся 20 января. В первой речи премьер-министр Бельгии заверил, что Конго будет предоставлена ​​независимость, но не уточнил дату.^[31] Каса-Вубу потребовал немедленного формирования конголезского правительства, но его просьба была отклонена.^[32] Разногласия между ним и бельгийцами по поводу компетенции конференции привели к тому, что Каса-Вубу ушел во время переговоров. Его бескомпромиссный стиль вызвал раскол с вице-президентом ABAKO. Даниэль Канза. Тем временем Лумумба был освобожден из тюрьмы и вылетел в Брюссель для участия в конференции.^[33] 27 января он впервые появился и заявил о своей поддержке независимости. После некоторого обсуждения конголезцы согласились на 30 июня 1960 года для предоставления суверенитета.^[34] Вопросы о том, сохранит ли Бельгия какие-либо обязанности после обретения независимости в течение переходного периода, были решены комитетом, который рекомендовал передать все полномочия конголезскому государству и согласовать любую техническую помощь посредством договора.^[35] Решения делегатов были ратифицированы серией резолюций 19 февраля, и конференция закрылась на следующий день.^[36]

В одной из резолюций содержится призыв к проведению еще одной конференции для переговоров по экономическому переходу Конго. Конференция открылась 20 апреля. Большинство конголезских участников предыдущего круглого стола были заняты внутриполитическими делами и не присутствовали.^[37] Конференция распалась без серьезных гарантий со стороны конголезцев, хотя они и получили для конголезского государства большое количество акций в Union Minière du Haut Katanga (УМХК), высокодоходная горнодобывающая компания.^[38]

Loi Fondamentale

На конференции за круглым столом было решено, что принятые участниками резолюции послужат основой для Loi Fondamentale (Основного закона), временного проекта конституции, оставленного для Конго до тех пор, пока конголезский парламент не сможет принять постоянный проект.^[39] Разделение исполнительной власти между предположительно символическим главой государства и главой правительства было наиболее заметной и потенциально вредной чертой, заимствованной из бельгийской конституции. Как в парламентская система такие полномочия должны были осуществляться премьер-министром и кабинетом, ответственным перед парламентом. Если кабинет потеряет доверие парламента, вотум недоверия будет принят (либо простым большинством в обеих палатах, либо большинством в две трети голосов в одной палате), и он будет отклонен. Для сравнения: глава государства (президент) был безответственным и имел право только ратифицировать договоры, обнародовать законы и назначать высокопоставленных чиновников (включая премьер-министра и кабинет министров). В Бельгии парламентская традиция сделала эти обязанности несущественными перед лицом влияния премьера.^[d] В Конго такой конвенции не было.^[41] Loi Fondamentale определял правительство как исключительно «премьер-министр и министры»; канцелярия президента рассматривалась как отдельный институт.^[1]

Парламент должен был состоять из нижней палаты, Палата депутатов, а верхняя камера - Сенат.^[41] Сенаторам и депутатам, занявшим министерские посты в центральном правительстве, было разрешено сохранить свои места в парламенте.^[42] Уполномоченный штата будет назначен главой государства с согласия Сената, чтобы представлять центральное правительство в каждой провинции. В их основные обязанности входило «управление государственными службами» и «обеспечение координации провинциальных и центральных учреждений».^[43]

Конституция разграничила власть центрального и провинциальных правительств.^[43] В обязанности центрального правительства входили иностранные дела, национальная оборона, внутренняя безопасность, таможня и валюта, связь, основные общественные работы, высшее образование, национальная судебная система и экономическое планирование. В тех областях, где провинциальные и центральные правительства занимали противоречивые позиции, позиции центрального правительства имели приоритет. Разделение власти - компромисс между федералистами и унитарианцами - было названо бельгийскими юристами «квазифедерализмом».^[44] Loi Fondamentale был очень сложным и громоздким документом для политически неопытных конголезцев.^[43]

Генеральный исполнительный колледж

В одной из резолюций, принятых на политическом круглом столе, содержится призыв к созданию Collège Exécutive Général (Генеральная исполнительная коллегия) - органа, состоящего из шести конголезцев - по одному от каждой провинции - предназначенного для разделения власти с генерал-губернатором до обретения независимости.^[45] Это были следующие: Реми Мвамба от Катанги, Джозеф Каса-Вубу от Леопольдвиля, Патрис Лумумба от Orientale, Поль Болиа от Équateur, Пьер Ньянгуйл от Kasaï и Анисет Кашамура для Киву.^[46] Члены колледжа не несли прямой ответственности ни за какие кафедры.^[47]

Всеобщие выборы 1960 г.

Лумумба машет своим сторонникам в Стэнливилле

Несмотря на то, что дата обретения независимости была установлена ​​на конференции за круглым столом, в Конго все еще оставалась значительная неопределенность в отношении того, какая фракция станет доминировать в политике в новом правительстве. Это вызвало глубокую тревогу у большинства электората.^[39] Официальная избирательная кампания началась 11 мая, омраченная неразберихой и насилием.^[48] За заметными исключениями CONAKAT, PNP и Parti de l'Unité Nationale (PUNA), риторика большинства партий была антиколониальной.^[49] Частые нападения кандидатов на колониальную администрацию привели к замешательству среди сегментов электората, у которых сложилось впечатление, что все формы правления - за исключением социальных служб - должны быть устранены после обретения независимости.^[50] MNC-L и PNP были единственными партиями, которые начали значительные национальные кампании.^[51]

Результаты выборов

Палата депутатов

Результаты Палаты депутатов были следующими:^[52]

Сенат

Результаты для Сената были следующими:^[52]

Реакции

После объявления результатов Лумумба заявил: «Я готов сотрудничать с нашими оппонентами из национального профсоюзного правительства».^[53] Бельгия была удивлена ​​успехом MNC-L на выборах. Бельгийцы, ожидавшие появления правительства под руководством PNP, были ошеломлены перспективой, что Лумумба возглавит независимое Конго.^[54] Однако многие члены различных зарубежных миссий в Конго считали, что он был единственным человеком, способным навести порядок и стабильность в стране.^[55] Luluabourg столица провинции Касаи, была назначена временной резиденцией парламента и, возможно, нового правительства, но этнические столкновения между балуба и лулуа в Касаи заставили власти остаться в Леопольдвиле.^[56]

Формирование

Назначение формататор

Статьи 47 и 48 Loi Fondamentale диктовали, как должно было быть сформировано первое конголезское правительство. В соответствии с ними король Бельгии будет консультироваться с основными политическими силами, появившимися после выборов, и назначать формататор (бывший), который затем создаст правительство, «которое, вероятно, заслужит доверие парламента». По совету формататор, Король назначит премьер-министра и предложенных министров. В течение трех дней после выдвижения кандидатуры правительство должно получить вотум доверия от обеих палат парламента (в этом случае потребуется 69 голосов от палаты и 43 голоса от сената). Бельгийцы надеялись, что возникнет умеренный альянс, чтобы противостоять MNC-L, так что им не пришлось бы отдавать Лумумбу на пост премьер-министра.^[57] Коалиция против МНС-Л действительно сформировалась; он в основном состоял из PNP, PUNA и MNC-K во главе с Жан Боликанго (из PUNA), Kalonji и Iléo (оба из MNC-K). Каса-Вубу присоединился к оппозиции, но отказался стать ее лидером. Лояльность других партий была неуверенной, и вся ситуация осложнялась разделением мнений внутри самих партий. Между тем, Лумумба, помня о своей множественности в Палате и пытаясь подтвердить поддержку других сторон, потребовал, чтобы формататор.^[58]

Переговоры о составе первого правительства начались 31 мая.^[59] хотя формататор еще не был выбран.^[58] Бельгия обязалась 30 июня обрести независимость и рискует поставить себя в неловкое положение в международном сообществе, если она пойдет без собственного правительства Конго.^[60] Вальтер Гансхоф ван дер Меерш было поручено консультировать Бодуэна по выбору формататор.^[57] 12 июня он назначил Лумумбу информатор (информатор), которому поручено изучить возможность формирования правительство национального единства Среди них были политики с самыми разными взглядами, а крайний срок - 16 июня.^[61] В тот же день, когда о назначении Лумумбы было объявлено о создании парламентской оппозиционной коалиции Cartel d'Union Nationale.^[62] Хотя Каса-Вубу придерживался их убеждений, он оставался от них дистанцированным. У MNC-L также были проблемы с установлением лояльности PSA, CEREA и BALUBAKAT.^[63] Члены картеля отказались работать с Лумумбой. 16 июня Лумумба сообщил о своих затруднениях Гансхофу, который затем продлил крайний срок и пообещал выступить в качестве посредника между лидером ТНК и оппозицией.^[64] Однако, как только он вошел в контакт с руководством картеля, он был впечатлен их упорством и заверениями в сильной антилумумбаской политике. Он также столкнулся с растущим давлением со стороны бельгийских и умеренных конголезских советников с требованием положить конец назначению Лумумбы.^[65]

На следующий день Гансхоф заявил, что Лумумба не справился со своей ролью, и завершил свою миссию.^[63] Действуя по совету Гансхофа, Бадуин назвал Каса-Вубу формататор.^[60][e] В ответ Лумумба пригрозил сформировать собственное правительство и представить его в парламент без официального утверждения.^[63] Впоследствии он объявил о создании «народного» правительства при поддержке Пьер Мулель PSA. Между тем Каса-Вубу, как и Лумумба, совершенно не мог общаться со своими политическими оппонентами.^[66] Решение о его назначении формататор сплотил PSA, CEREA и BALUBAKAT в пользу Лумумбы, что делает маловероятным, что он сможет сформировать правительство, которое переживет вотум доверия. Это было подтверждено на заседании Палаты 21 июня для выбора своих должностных лиц; Джозеф Касонго из MNC-L был сделан президентом с 74 голосами (большинство), в то время как два вице-президента были обеспечены кандидатами PSA и CEREA, оба из которых были поддержаны Лумумбой.^[63] Со временем до обретения независимости Бадуин воспользовался новым советом Гансхофа и заставил Лумумбу формататор.^[60] На следующий день Сенат собрался для избрания своих должностных лиц. Хотя Илео стал президентом, два вице-президента были присуждены BALUBAKAT и MNC-L.^[67]

Выбор членов

Джастин Бомбоко, избранный Лумумбой после некоторых колебаний на пост министра иностранных дел.

Как только стало очевидно, что блок Лумумбы контролирует парламент, несколько членов оппозиции захотели вести переговоры о создании коалиционного правительства, чтобы они могли разделить власть. Среди них были Боликанго, Дельво и Болиа.^[68] Их поиски компромисса подорвали силу альянса против MNC-L.^[69] К 22 июня (незадолго до голосования по должностным лицам Сената) в правительство Лумумбы, возглавляемое им на посту премьер-министра, входили члены MNC-L, PSA, CEREA, BALUBAKAT и Fédération des Association de Ressortissments du Kasaï au Katanga (ФЕДЕКА, участник картеля с БАЛУБАКАТ). Однако переговоры между Лумумбой и Боликанго, Дельво и Каса-Вубу продолжались. По сообщениям, Лумумба предложил ABAKO министерские должности по иностранным делам и средним классам, но вместо этого Каса-Вубу потребовал от Министерства финансов, государственного министра, государственного секретаря по внутренним делам и письменного заверения о поддержке со стороны MNC-L и своих союзников за его кандидатуру в президенты.^[70] Лумумба взвесил свои варианты для министра иностранных дел между Томас Канза (Сын Даниэля Канзы), Андре Манди и Джастин Бомбоко. Он не доверял Бомбоко, которого поддерживали бельгийцы и с которым у него были политические разногласия. Канза, который был хорошо знаком с Бомбоко, предложил сделать его самого делегатом Объединенные Нации (ООН) со статусом министра, чтобы он мог действовать автономно, а Бомбоко должен получить ответственность за иностранные дела, потому что он был избранным депутатом и имел большую политическую поддержку. В конце концов Лумумба согласился с этим предложением, а Манди стал государственным секретарем по иностранным делам.^[71]

К утру 23 июня правительство было, по словам Лумумбы, «практически сформировано». В полдень он сделал встречное предложение Каса-Вубу, который вместо этого ответил письмом с требованием создания седьмой провинции для баконго. Лумумба отказался подчиниться и вместо этого пообещал поддержать Боликанго в его заявке на пост президента. В 14:45 он представил прессе свое предлагаемое правительство.И ABAKO, и MNC-K отсутствовали в его составе, а единственные члены PSA были из крыла партии Гизенги. Баконго из Леопольдвиля были глубоко расстроены исключением из кабинета Лумумбы. Впоследствии они потребовали устранения провинциального правительства, в котором доминирует СРП, и призвали к всеобщая забастовка чтобы начать на следующее утро. В 16:00 Лумумба и Каса-Вубу возобновили переговоры. В конце концов Каса-Вубу согласился на более раннее предложение Лумумбы, хотя Лумумба сообщил ему, что не может дать ему гарантии поддержки его кандидатуры на пост президента.^[72]

В результате переговоров с Каса-Вубу в состав кабинета вошли министры финансов ABAKO. В свою очередь, предложенный министр финансов взял на себя ответственность за координацию экономики. Министр, освобожденный от должности в результате смены, унаследовал Министерство земельных дел, которое было отделено от Министерства горной промышленности. Член PUNA возглавил Министерство социальных дел, которое было отделено от Министерства труда. АБАКО получил одного государственного министра и государственного секретаря. Государственный секретарь внутренних дел был переведен в Финансовый секретариат, в то время как PUNA была возложена на одного государственного министра.^[73] По словам Канзы, Лумбала и Мобуту оказали большое влияние на окончательное решение правительства Лумумбы.^[74] Бадуин также официально назначил Лумумбу премьер-министром.^[75]

Сочинение

Правительство состояло из следующих лиц:^[76][77][f]

Министры

Государственные министры^[грамм]

1. Жорж Гренфелл (MNC-L)
2. Чарльз Кисолокеле (АБАКО)
3. Пол Боля (PNP / UNIMO)
4. Андре Нгенге (Пуна)

Государственные секретари

Анализирует

Правительство Лумумбы, состоящее из 37 человек, было очень разнообразным, его члены принадлежали к разным классам, племенам и придерживались различных политических убеждений.^[82] Хотя у многих была сомнительная лояльность к Лумумбе, большинство открыто не противоречило ему из политических соображений или из страха перед репрессиями.^[83] Он доминировал в Совете министров, и большинство министров уважали его способности.^[84] Из членов кабинета министров только Канза и Бомбоко имели университетское образование, пока Яв заканчивал учебу в Брюсселе.^[85] Девятнадцать министров работали клерками, двое - помощниками врачей, один - учителем, а еще один - профессионально в частном секторе (Канза работал с Европейское Экономическое Сообщество ).^[86][87] Лумумба, Болиа, Нкайи, Рудахиндва, Нгувулу, Манди и Лионго были членами профсоюза Association du Personnel Indigene de la Colonie (APIC).^[88][89] Четырнадцать министров были открыто левыми, в том числе Гизенга, Мулеле и Гбенье.^[90] Гизенга, Мулеле, Кашамура и Бисукиро были связаны с иностранными левыми - в основном африканскими националистами - и придерживались более программного подхода к своей политике, вероятно, из-за недовольства фермеров в их округах.^[91] Яв, Бомбоко и Боламба были известными бельгийскими протеже, а Рудахиндва работал по указанию белых поселенцев Киву. Нимбо использовал свое положение государственного секретаря по обороне, чтобы шпионить за деятельностью ведомства в пользу Чомбе,^[92] который занял пост президента провинции Катанга.^[93] Большинство членов правительства, за исключением Бомбоко, Канзы и Манди, не знали международных дел и Холодная война динамика.^[94] Место Манди в качестве государственного секретаря по иностранным делам позволило ему контролировать деятельность Бомбоко для Лумумбы.^[95] В качестве министра молодежи и спорта Мполо имел возможность выступать в качестве основного пропагандиста правительства.^[96] Чарльз Кисолокеле был выбран государственным министром ABAKO, потому что был практикующим членом Кимбангизм. Лумумба, вероятно, надеялся, что благодаря этому назначению он сможет заручиться поддержкой остальных членов кимбагистов из ABAKO, тем самым разделив партию.^[92]

Члены MNC-L контролировали восемь министерств, включая четыре основных портфеля: национальная оборона, внутренние дела, координация экономики и сельское хозяйство.^[97] Чомбе возражал против того, что первые два удерживались членами MNC-L, в то время как большинство членов PUNA и MNC-K были крайне недовольны тем, что их партийные лидеры не были включены в правительство.^[98] Лумумба не смог предотвратить инакомыслие, предоставив АБАКО и КОНАКАТ, партиям, контролирующим регионы с автономными тенденциями, более второстепенную роль в своем правительстве.^[99] Европейские круги были недовольны тем, что портфель по экономическим вопросам, контролируемый членом CONAKAT, был подорван из-за того, что националисты поставили под контроль Министерство и Секретариат по экономической координации, и что шахты и земельные вопросы были помещены в отдельные портфели. Чомбе заявил, что это сделало его согласие на поддержку правительства "недействительным".^[100]

Инвеститура

Заседание Палаты депутатов для голосования по Правительству Лумумбы

23 июня в 22:40 Заседание Палаты депутатов в г. Palais de la Nation голосовать за правительство Лумумбы.^[101] Лумумба обратился к депутатам, пообещав сохранять национальное единство, подчиняться воле народа и добиваться нейтралист внешняя политика.^[85] В Палате начались жаркие дебаты.^[101] Хотя в правительство входили представители партий, которым принадлежало 120 из 137 мест, достижение большинства было непростой задачей. Хотя несколько лидеров оппозиции принимали участие в переговорах о формировании, с их партиями в целом консультации не проводились. Более того, некоторые люди были расстроены тем, что их не включили в правительство, и пытались лично воспрепятствовать его инвестированию.^[102] В последующих аргументах несколько депутатов выразили неудовлетворенность отсутствием представительства их соответствующих провинций и / или партий, при этом несколько депутатов угрожали отделением. Среди них был Калонджи, который сказал, что будет поощрять жителей Касаи воздерживаться от участия в центральном правительстве и создать собственное автономное государство.^[103]

Когда наконец было проведено голосование, присутствовали только 80 из 137 членов Палаты. Из них 74 проголосовали за правительство, пятеро против и один воздержался. Почти все 57 пропусков были добровольными. Хотя правительство заработало столько же голосов, сколько когда Касонго стал президентом Палаты, поддержка не была одинаковой; члены умеренного крыла PSA проголосовали против правительства, в то время как несколько членов PNP, PUNA и ABAKO,^[104] За него проголосовал единственный депутат КОНАКАТ.^[105] В целом, голосование стало разочарованием для коалиции MNC-L.^[104] Заседание было закрыто 24 июня в 02:05.^[106]

Сенат собрался в тот день, чтобы проголосовать за правительство. Был еще один жаркий спор, в котором Илео и Адула выразили резкое недовольство его составом.^[106] Члены КОНАКАТ при голосовании воздержались. Когда аргументы закончились, правительство было одобрено решающим голосом: 60 проголосовали за, 12 против, а восемь воздержались. Все диссидентские аргументы в пользу альтернативных кабинетов, в частности требование Калонджи о новой администрации, оказались бессильными, и правительство Лумумбы было официально вложено.^[107] С введением широкой коалиции парламентская оппозиция была официально сокращена только до МНС-К и некоторых лиц.^[108] Советский Союз был доволен составом правительства и сделал несколько попыток Лумумбы заручиться его благосклонностью, в то время как официальные лица Соединенных Штатов не знали, как реагировать.^[109]

Владение

Выборы главы государства

Джозеф Каса-Вубу, избран первым президентом Республики Конго

Согласно Loi Fondamentale, парламент должен был собраться для избрания главы государства в течение 48 часов после назначения председателей каждой палаты. Боликанго и Каса-Вубу были единственными заявленными кандидатами. Лумумба пообещал поддержать первого на выборах в обмен на поддержку PUNA его правительства. После этого он тайно поручил националистическим парламентариям проголосовать за Каса-Вубу, полагая, что это понравится большинству групп давления и успокоит избирательный округ АБАКО, который, как многие опасались, приведет к отделению Нижнего Конго.^[110] Мполо считал, что избрание Каса-Вубу будет ошибкой, и попытался отложить голосование, чтобы дать Лумумбе время пересмотреть свое решение. Во время заседания он взял слово и предложил, чтобы в свете возросшей напряженности между сторонниками Боликанго и Каса-Вубу собрание было прервано, чтобы способствовать дальнейшим обсуждениям между политическими партиями по выбранным ими кандидатам. Сбитый с толку предложением, Касонго (председательствующий) спросил, было ли оно сделано от имени правительства. Разочарованный, Лумумба ответил, что это не так. Вместо того, чтобы использовать свои полномочия, чтобы отложить заседание, Касонго уступил собранию, которое решило продолжить выборы. Томас Канза уговорил Лумумбу выйти из комнаты, где он, его отец и Мполо тщетно пытались изменить его мнение. Лумумба отказался изменить свое решение на том основании, что члены ABAKO восстанут и что, по его личному мнению, Каса-Вубу станет лучшим главой государства.^[111] Каса-Вубу победил в голосовании со 150 голосами против 43 при 11 воздержавшихся.^[112]

Избрание Каса-Вубу вызвало широкое признание новой администрации Конго. Бельгийская пресса положительно отреагировала на это развитие событий, а ежедневная газета Léopoldville Courrier d'Afrique, отредактированный Mukongo, выказал гораздо более теплое одобрение правительства.^[98] Однако это также укрепило оппозиционный расклад ПУНА, КОНАКАТ и МНС-К.^[113] Сторонники Боликанго пришли в ярость от результата, как и многие солдаты Бангалы.^[97] Тем не менее, недовольство, похоже, мало угрожало деятельности или авторитету правительства Лумумбы, за исключением Касаи (в отношении MNC-K).^[114] Международное общественное мнение выразило удовлетворение установлением должного баланса в руководстве.^[98] Бельгийские политики надеялись, что Каса-Вубу сдержит порывы и личное презрение Лумумбы к политике Бельгии.^[115] Он был официально приведен к присяге в качестве президента 27 июня.^[116]

Организация управления и подготовка к независимости

«Первые заседания Совета Министров^[я] были незабываемыми. Наши дискуссии носили весьма бессистемный характер. Все мы были счастливы или, по крайней мере, веселы и довольны тем, что были священниками. Это была игра; Некоторые из них - чистая комедия, некоторые - ближе к трагедии. Мы были министрами; мы, колонизированные, теперь имели титулы и достоинство; но у нас не было никакой власти ни над одним из инструментов, которые нам требовались для выполнения ожидаемых от нас функций. Мы спорили об офисах, о подходящих и доступных для них площадках и о том, как их нам делить. Обсудили размещение служебных автомобилей; выбор и выделение министерских резиденций; организация наших семей и их путешествия ... Короче говоря, мы бесконечно разговаривали, глупо смеялись и в конце концов согласились, что бельгийские колонизаторы виноваты во всех наших бедах ».

— Томас Канза, Министр-делегат при Организации Объединенных Наций^[118]

В начале своего премьерства Лумумба преследовал две основные цели: обеспечить, чтобы независимость привела к законному улучшению качества жизни конголезцев, и объединить страну в централизованное государство путем устранения трайбализма и регионализма.^[98] Он также был обеспокоен тем, что оппозиция его правительству возникнет быстро и что с ней нужно будет быстро и решительно справиться.^[119]

Лумумба полагал, что для достижения первой цели потребуется всеобъемлющая «африканизация» администрации, несмотря на все риски.^[121] В Конго насчитывается 9800 бельгийских гражданских служащих, все из которых занимают руководящие должности. Из 12 485 конголезских функционеров только 637 занимали должности более высокого уровня.^[122] Из трех высших разрядов гражданской службы только три должности занимают конголезцы.^[123] Бельгийцы выступали против африканизации, поскольку это привело бы к неэффективности бюрократии Конго и привело бы к массовому исходу безработных государственных служащих, с которым они не смогли бы справиться в Европе.^[115] Тем не менее это предложение не могло быть принято быстро до обретения независимости;^[121] Лумумба опасался поспешной реорганизации, которая подвергнет опасности администрацию, и неохотно выступал за более медленную трансформацию.^[124] Он также считал важным африканизацию территориальной службы, но, поскольку центральное правительство было озабочено, задача в основном ложилась на ответственность провинциальных властей.^[125]

В поисках другого жеста, который мог бы взволновать конголезский народ, Лумумба предложил бельгийскому правительству сократить сроки заключения для всех заключенных и амнистировать тех, кто отбывает срок от трех лет или меньше. Гансхоф опасался, что такое действие поставит под угрозу закон и порядок, и уклонялся от каких-либо действий, пока не стало слишком поздно для выполнения запроса. Мнение Лумумбы о бельгийцах было еще больше омрачено этим делом, что также способствовало его опасениям, что независимость не будет казаться «реальной» для среднего конголезца.^[121] Он также опасался продолжающегося доминирования католической церкви в конголезских делах, но заявил, что его правительство будет поддерживать свободу религии и отделение церкви от государства.^[126] Хотя он с оптимизмом смотрел на свою возможность управлять, он был разочарован тем фактом, что его правительство, состоящее из неопытных людей и созданное в спешке, не могло функционировать должным образом и что ему приходилось работать со многими политиками, которые выступали против его программы.^[127]

Между тем прошло первое заседание Совета министров. Большая часть кабинета министров была обеспокоена формальностями, которые должны были быть соблюдены во время церемоний независимости, и, после обращения за советом к Министерству иностранных дел Бельгии, они приняли порядок приоритета это было почти идентично системе, используемой в Бельгии.^[128] Министры также позаботились о жилье, и некоторые из них посетили бельгийских чиновников в их домах в поисках будущего жилья. Лумумба не мог переехать ни себя, ни своих сотрудников в указанную резиденцию и офисы до тех пор, пока генерал-губернатор Бельгии не покинул помещение 5 июля.^[129]

Создание новой администрации сопровождалось существенной неразберихой. Бельгийцы ожидали, что будет 10 министров, а не 23 (из которых 20 отвечали за уникальное министерство).^[130]), поэтому большинство отделов пришлось разделить. В результате многие министры были сбиты с толку относительно местоположения своих офисов, состава своих сотрудников и объема своих обязанностей.^[84] Организационные схемы министерств находились на оценке еще 28 июня.^[47] Большое количество отделов также сильно подорвало авторитет; социальная политика распределяется между тремя министерствами (социальных дел, труда, молодежи и спорта), а экономическая политика - между четырьмя (экономические вопросы, экономическая координация и планирование, внешняя торговля, финансы).^[130] Министерства были созданы по бельгийской модели, согласно которой каждое было разделено на две секции. Первый состоял из личного кабинета министра численностью до 12 человек (для которых не была указана минимальная квалификация) под руководством шеф-повар.^[131][132] Создание кабинетов было главной заботой министров и их клиентов, и они были единственными правительственными организациями, которые были быстро учреждены во время передачи власти.^[129] Вторая секция министерства состояла из нескольких отделов, возглавляемых генеральным секретарем.^[133] Обе ветви, которым было поручено консультировать министра по «политическим» и «административным» функциям соответственно, были предрасположены к конфликту из-за двойственности полномочий, которыми они обладали в своих министерствах.^[134] В министерствах, которые были созданы до обретения независимости, посты в кабинете министров в основном занимали лояльные члены партии ответственного министра.^[133] Меньшинство занимали европейцы, за исключением мест в кабинете обороны, которые были полностью заняты бельгийскими офицерами.^[129] Несколько секретариатов были переданы некоторым из немногих выпускников конголезских университетов. В запутанной политической ситуации многие министры недоверчиво относились к другим и производили такие назначения на основе региональной или племенной принадлежности.^[133] Мелкие племенные, религиозные и личные разногласия между персоналом препятствовали созданию администрации.^[135] Триста конголезских сотрудников были отправлены в Бельгию для обучения в различных министерствах.^[j] но очень мало изменилось на нижних уровнях управления; большинство служащих получали ту же зарплату, что и раньше, и оставались под контролем тех же бельгийских государственных служащих.^[133] Министерства иностранных дел, молодежи и спорта, образования и информации, по сравнению с другими ведомствами, изначально могли функционировать под конголезским управлением.^[135] Накануне независимости начальник Sûreté Nationale (полиция безопасности) была прикреплена к канцелярии премьер-министра, что позволяло Лумумбе контролировать деятельность Гбенье и Мвамбы, которые оба, действуя в своем соответствующем качестве министра юстиции и министра внутренних дел, пытались укрепить свой собственный контроль над организацией.^[129]

С обретением страной независимости новое правительство также унаследовало сложное финансовое положение.^[137] Политическая неопределенность 1959 года привела к общему выводу из Конго более 90 миллионов фунтов стерлингов частным сектором до конца года.^[138] В 1960 году отток капитала составлял в среднем 7 миллионов фунтов стерлингов в месяц, пока не вмешались бельгийские власти.^[137] К тому времени Центральный банк Конго и Руанда-Урунди был истощен до такой степени, что он больше не мог выполнять свои финансовые обязательства. Для обеспечения стабильности Национальный банк Бельгии согласился поддержать его операции. Взамен Центральный банк перевел все свои золотовалютные резервы в Брюссель и согласился с тем, что Конго денежный и фискальная политика решение будет принято обоими учреждениями, что значительно ограничит экономическую свободу нового правительства.^[139] Конголезцы остались без денежных полномочий и поэтому не могли выпускать валюту или генерировать кредиты.^[140] Бельгийцы также убедили несколько крупных предприятий внести в казну Конго 17,5 млн фунтов стерлингов (в декабре 1959 г. в ней было всего 4,9 млн фунтов стерлингов).^[141]) в качестве авансовых платежей по будущим налогам, пошлинам и дивидендам. Однако это действие фактически гарантировало, что будущая прибыль страны покроет ее дефицит, что сильно поставило под угрозу будущее. ликвидность финансов Конго. Падение мировых цен на сырьевые товары, начавшееся в 1956 году, снизило прибыльность Конго, что привело к трех с половиной годам дефицита, хотя бельгийцы предложили субсидировать его. Правительство Лумумбы также несло ответственность за Национальный долг 350 миллионов фунтов стерлингов.^[137] На его управление было потрачено 24,2% бюджета Конго на 1960 год.^[142] безусловно, самое большое долговое бремя любой отказавшейся африканской колонии. Однако этому несколько смягчили два фактора. Во-первых, большая часть этого была понесена в результате разработки. Во-вторых, правительство взяло под свой контроль портфолио активов на сумму около 240 миллионов фунтов стерлингов, включая значительное количество акций UMHK и нескольких крупных полугосударственных компаний.^[143] В дополнение к 13,5 миллионам фунтов стерлингов на обслуживание долга бюджет на второй семестр 1960 года также предусматривал расходы в размере 38 миллионов фунтов стерлингов в виде регулярных ассигнований. Он предусматривал только 28,5 миллионов фунтов стерлингов в виде поступлений, поэтому бельгийская субсидия (которая должна была поступать ежемесячными платежами) была необходима для поддержания баланса.^[144]

Флаг «Республики Конго»

27 июня правительство Лумумбы собралось и объявило, что после обретения независимости страна будет известна как Республика Конго. Во время встречи был создан комитет для разработки Договора о дружбе, помощи и сотрудничестве, который будет подписан с Бельгией.^[145] В нем оговаривалось, что бельгийские государственные служащие в Конго и бельгийские офицеры Force Publique останутся на своих постах и ​​получат компенсацию от бельгийского правительства.^[146][k] Это также позволило Бельгийские столичные войска продолжить гарнизон на базах Китона и Камина до тех пор, пока другое соглашение не сможет организовать передачу объектов конголезскому правительству.^[147] Текст договора был спешно закончен, и 29 июня соглашение было подписано премьер-министром Бельгии. Гастон Эйскенс, Министр иностранных дел Бельгии Пьер Виньи, Лумумба и Бомбоко.^[131][145] Большинство наблюдателей, знакомых с ситуацией в Конголезе, полагали, что новое правительство при такой большой технической помощи не будет действительно действовать независимо от Бельгии, а некоторые опасались, что, несмотря на такую ​​поддержку, оно не сможет действовать эффективно.^[146]

Между тем в преддверии празднования Дня Независимости в столицу прибыли иностранные делегации.^[148] Советские жесты в адрес Лумумбы гарантировали прямую договоренность в их дипломатических отношениях с конголезским правительством, и для участия в церемонии независимости был назначен посол. Более сложные переговоры по международным отношениям велись с другими государствами, такими как Гана.^[109] Конголезские министры были приглашены на множество приемов, вечеринок и конференций. Их ассоциации выявили различные фракции в правительстве; некоторые люди тесно связаны с представителями социалистических стран или "прогрессивных" африканцев и азиатов, в то время как другие смешиваются только с представителями Запада и их сторонниками.^[148] По мере появления этих разделений министры начали навешивать друг на друга ярлыки в соответствии со своими убеждениями; категории варьировались от социалистических и антиимпериалистических до реакционных и пробельгийских. Имена министров в правительственном списке, распространенном среди прессы, все чаще дополнялись их партийной принадлежностью. Такое развитие событий, по словам Канзы, привело иностранцев к тому, чтобы помешать министрам придерживаться убеждений своих партий.^[118]

Независимость

Формальности Дня независимости устроили бельгийцы.^[150] Маршрут начался в 11:00 с церемонии во Дворце Наций, где должны были выступить король Бодуэн и президент Каса-Вубу. Обращение Каса-Вубу, которое было заранее представлено на рассмотрение Совета министров, состояло из двух частей. Первая касалась истории Конго и ее будущего, а вторая была данью уважения Бодуэну.^[151] Лумумба был расстроен тем, что его не было в программе, и он тайно составил свою собственную речь с помощью Канзы и Манди и сообщил Касонго, который должен был председательствовать на церемонии, о своем намерении выступить.^[152][153]

Обращение Бодуэна носило патерналистский характер. Он начал с празднования первых бельгийских колонистов Конго и Леопольда II. Он предупредил конголезцев, чтобы они не внесли никаких резких изменений в государственные институты, которые им были предоставлены, призвал их опасаться иностранного вмешательства и заявил, что теперь они должны показать себя достойными предоставления независимости. Конголезской аудитории не понравилась речь, и Каса-Вубу пропустил в своей речи дань уважения Бодуэну. Затем Касонго позвал Лумумбу на подиум.^[151] Премьер-министр доставил харизматичный, националистический адрес в котором хвалили конголезское движение за независимость и говорили о необходимых жертвах, которые необходимо принести для улучшения страны. Он подчеркнул злоупотребления, с которыми конголезский народ столкнулся в период колониального правления, и подчеркнул важность Конго как нового африканского государства.^[154] Бельгийская пресса и население вызвали крайне негативную реакцию, и оба считали выступление премьер-министра доказательством радикальных и антизападных взглядов.^[155] После выступления Лумумба и Бомбоко подписали со своими бельгийскими коллегами соглашения, официально предоставляющие суверенитет Конго.^[156]

День независимости и последующие три дня были объявлены национальным праздником.^[157] Конголезцы были озабочены празднествами, которые прошли в относительном мире.^[158] Между тем в офисах Лумумбы и Гизенги началась бурная деятельность.^[159] Лумумба, со своей стороны, был в основном озабочен длительным маршрутом приемов и церемоний.^[129] Бомбоко, Канза и Манди пытались организовать Министерство иностранных дел.^[159] Бомбоко был расстроен тем фактом, что большинство иностранных контактов осуществлялись либо через все правительство, либо через Лумумбу, а не напрямую через него.^[160]

Марка в память о независимости Конго

1 июля Лумумба отправил телеграмму в ООН с просьбой о членстве, заявив, что Конго "безоговорочно принимает обязательства, предусмотренные в Устав ООН и обязуется абсолютно добросовестно их соблюдать ".^[161] Генеральный секретарь ООН Даг Хаммаршельд телеграфировал в Министерство иностранных дел, указав на трудности с принятием страны в ООН под своим именем перед лицом другого заявления о членстве от соседнее Конго, готовясь к независимости от французского контроля. Была отправлена ​​делегация из Браззавиль решить вопрос с Канзой и Манди. Обсуждались также проблемы, представляющие взаимный интерес между двумя странами. В конце концов, было решено, что бывшее Бельгийское Конго будет признано Республикой Конго или Конго-Леопольдвиль, а бывшее Французское Конго будет известно как Конголезская республика или Конго-Браззавиль.^[162] Правительство Лумумбы также подписало Третья Женевская конвенция.^[163]

3 июля правительство приказало арестовать «соперника» Калонджи из провинциального правительства Касаи, что спровоцировало волнения в Лулуабурге.^[164] На следующее утро Лумумба созвал Совет министров, чтобы обсудить беспорядки в войсках Force Publique.^[165] Министры решили создать четыре комитета для изучения, соответственно, реорганизации администрации, судебной системы и армии, а также принятия нового устава для государственных служащих. Все должны были уделить особое внимание прекращению расовой дискриминации.^[166] Лумумба объявил о решении в тот вечер по радио. Парламент собрался впервые после обретения независимости и принял свое первое официальное законодательное решение, проголосовав с целью значительного повышения заработной платы своих членов. Лумумба, опасаясь последствий повышения бюджета, был одним из немногих, кто возразил, назвав это «разрушительной глупостью».^[167][168]

Мятеж Force Publique и бельгийская интервенция

Конголезские войска в начале июля 1960 г.

Force Publique долгое время характеризовался репрессивными действиями полиции и укоренившейся расовой сегрегацией. За исключением 10 адъютантов, назначенных незадолго до обретения независимости, ни один конголезский солдат не смог продвинуться дальше звания сержанта.^[169] Многие надеялись, что независимость приведет к немедленному продвижению по службе и материальной выгоде, но были разочарованы медленными темпами реформ Лумумбы. Рядовые чувствовали, что конголезский политический класс - особенно министры в новом правительстве - обогащаются, но не в состоянии улучшить положение войск.^[170] Было недовольство тем, что Лумумба назначил непопулярного полковника на высокий пост в министерстве обороны, а войска из Экваториальной провинции и южного Касаи были дополнительно расстроены тем, что Боликанго и Калонджи не вошли в состав правительства.^[158] Многие из солдат также устали от поддержания порядка во время выборов и участия в праздновании независимости.^[170]

Утром 5 июля Генерал Эмиль Янссенс, командующий Force Publique, в ответ на рост беспорядков в конголезских рядах, вызвал все войска, дежурившие в лагере Леопольд II. Он потребовал, чтобы армия поддерживала дисциплину, и написал на черной доске «до независимости = после независимости», чтобы подчеркнуть, что ситуация не изменится. В тот вечер конголезцы разграбили столовую в знак протеста Янссенса. Он предупредил резервный гарнизон Кэмп Харди, в 95 милях от Тисвилля. Офицеры пытались организовать конвой для отправки в лагерь Леопольда II для восстановления порядка, но люди взбунтовались и захватили арсенал.^[171] "Конго кризис ", который последовал за этим, стал доминировать в правительстве Лумумбы.^[172] На следующее утро войска в Тисвилле начали арестовывать европейцев и конфисковывать огнестрельное оружие. Некоторые солдаты уехали в другие города Нижнего Конго, раздувая мятеж.^[173] Тем временем Янссенс завершил разработку планов нападения на лагерь Харди и предупредил командующего бельгийскими столичными войсками в Конго. Правительство отменило его приказ и вместо этого отправило Мобуту, Кисолокеле и вице-президента провинции Леопольдвиль для переговоров с мятежниками. Им удалось освободить пленных европейцев и начать их эвакуацию в столицу.^[174] По столице бродили банды разъяренных солдат, и Лумумба прервал заседание кабинета министров в своей резиденции, чтобы пригласить одну группу поделиться своими недовольствами.^[175] Пытаясь успокоить мятежные войска, он уволил Янссенса и повысил каждого солдата на одну ступень.^[176] Он также уволил бельгийского офицера, ответственного за Sûreté, и вынудил его покинуть страну, что привело к краху организации, завершившемуся отъездом большинства других бельгийских сотрудников.^[146] В Леопольдвиле несколько конголезских солдат были убеждены, что Лумумба ввел в страну советские войска, чтобы разоружить Force Publique. Возмущенные этим, они штурмовали гостиничные номера советских дипломатов. Услышав, что произошло, Лумумба приказал Бомбоко взять на себя ответственность за безопасность всех иностранных делегаций, присутствующих в Конго, и гарантировать, что Советы могут безопасно покинуть страну. Бомбоко приказал Канзе сопроводить делегацию в Нджили аэропорт где они оба убедили конголезских солдат разрешить Советам уйти с миром.^[177]

7 июля начались официальные переговоры между мятежниками и правительством о реорганизации армии.^[174] Хотя обстановка в столице была относительно спокойной, в европейском сообществе росло беспокойство, которое начало вооружаться оружием из незаконных складов.^[175] Бельгийские гражданские лица начали искать пути во Французское Конго или убежища в бельгийском посольстве в ожидании репатриации.^[178] Бомбоко и Дельво уделяли им много времени.^[179] Президенты провинций, которые были вызваны в столицу, встретились с членами Совета министров, чтобы обсудить вопросы внутренней безопасности в контексте мятежа. Также были рассмотрены другие вопросы, включая назначение административного персонала и бюджет. Чомбе специально просил выделить Катанге уникальный бюджет с учетом ее минеральных богатств. Лумумба пообещал, что проконсультируется со своими советниками по этому предложению, но заявил, что его больше заботит обеспечение порядка в провинции.^[180] Бельгийские официальные лица обратились к Лумумбе с просьбой разрешить бельгийским войскам вмешаться для сохранения закона и порядка. Публично Лумумба заявил, что во вмешательстве нет необходимости. В частном порядке правительство рассматривало возможность вмешательства как необходимость и что оно могло быть запрошено в соответствии с условиями Договора о дружбе. Был создан министерский комитет для наблюдения за мятежом.^[178]

Жозеф-Дезире Мобуту, назначен начальником штаба Конголезской национальной армии

8 июля весь Совет министров собрался на внеочередное заседание под председательством Каса-Вубу в лагере Леопольд II в Леопольдвиле для решения задачи африканизации гарнизона. К тому времени серьезность мятежа убедила министров в необходимости радикальной реформы для поддержания дисциплины в армии.^[181] Совет впервые заслушал жалобы солдатских делегаций; Основная причина их недовольства заключалась в том, что руководство армии было полностью европейским, несмотря на независимость от Бельгии.^[182] Затем министры обсудили, кто станет подходящим начальником штаба армии. Двумя основными кандидатами на этот пост были Мполо и Мобуту. Первый продемонстрировал некоторое влияние на восставшие войска, но Каса-Вубу и министры баконго опасались, что он совершит переворот, если ему будет предоставлена ​​власть. Последний воспринимался как более спокойный и задумчивый.^[183] В итоге Мобуту дали роль и присвоили звание полковника. Затем министры решили, что министр обороны должен назначить конголезского сержант-майора вместо Янссенса на посту главнокомандующего армией в звании генерала.^[184] Лумумба по предложению Мвамбы выбрал Виктор Лундула для роли.^[185][l] В дополнение к назначениям Государственный комитет армии - официально переименованный в Armée Nationale Congolaise^[м] (АНК) - была создана и передана под руководство конголезского офицера. Далее было определено, что президент ex officio будучи верховным главнокомандующим вооруженными силами, премьер-министр и министр обороны будут управлять армией в структуре, утвержденной парламентом, и все армейские подразделения будут переданы под командование конголезских офицеров.^[189] Для реализации последней реформы должны были быть отправлены делегации по всей стране.^[190] Министры приняли решение сохранить всех бельгийских офицеров, «готовых лояльно служить Конго» и гарантировать безопасность их доходов, семей и имущества.^[189] чтобы они могли действовать в качестве советников своих преемников.^[176] Марсель Ленгема сменил Мобуту на посту государственного секретаря при президенте.^[81]

Министры решили, что лучше всего как можно скорее обнародовать свои решения. Сразу после закрытия Собора гарнизон лагеря Леопольда II был вызван на казарменную площадь. Лумумба, действуя в качестве министра обороны, объявил о мерах, которые правительство предпринимает для рассмотрения жалоб армии. Секретариат Совета министров распространил для печати и радио коммюнике, в котором резюмируются решения правительства.^[184] Конголезские солдаты остались ими довольны, и напряженность снизилась. Тем не менее, европейские гражданские лица продолжали попытки бежать из страны.^[190]

9 июля правительственные делегации покинули столицу, чтобы наблюдать за африканизацией АНК. Мобуту отправился в Экваториал^[192] и пока он был там, Мполо исполнял обязанности начальника штаба АНК.^[193] Каса-Вубу и Лумумба отправились прямо в Матади где напряженность быстро нарастала.^[192] С этого момента и до конца месяца они работали в тесном сотрудничестве друг с другом и вместе принимали наиболее важные решения.^[194] Назначив нового командующего гарнизоном, наблюдая за выборами других офицеров и обеспечив освобождение пленных европейцев, пара покинула город, чтобы осмотреть другие подразделения по всему Нижнему Конго. Европейские офицеры без происшествий передали контроль конголезцам в Киву и на Востоке, но военная ситуация в Касаи и Катанге оставалась напряженной и сопровождалась насилием. Решение правительства африканизировать армию вызвало беспокойство у гражданского населения последней провинции, которое опасалось, что такая реформа приведет к краху внутренней безопасности.^[195] Правительство провинции отказалось поддержать африканизацию и обратилось непосредственно к Бельгии с просьбой вмешаться и разрешить ситуацию. Впоследствии войска взбунтовались. Тем временем в Брюсселе новости о конфликте и злоупотреблениях в отношении европейцев вызвали общественное давление на бельгийское правительство с целью принятия мер. Гансхоф и Август де Шрайвер были отправлены в Леопольдвиль с ультиматумом для Лумумбы: либо может быть сделан официальный запрос о военной помощи Бельгии, либо столичные войска будут действовать по собственной инициативе для защиты бельгийских граждан.^[196] Поскольку Лумумбы в столице не было, Гансхоф и де Шрайвер встретились с другими министрами, пытаясь убедить их согласиться на военное вмешательство. Дискуссии продолжались до позднего вечера и, хотя некоторые члены кабинета оказались восприимчивыми, вице-премьер Гизенг упрямо выступают против таких действий и в конечном итоге отказался согласие. За ночь приказы о вмешательстве несколько раз передавались бельгийским войскам на базе Камина, но правительство неоднократно отменяло их.^[197] Лумумба и Каса-Вубу были проинформированы о запланированном вмешательстве и, хотя изначально восприняли эту идею, были обеспокоены тем, что бельгийское правительство не даст гарантий относительно уважения суверенитета Конго, и впоследствии потребовали вывода всех бельгийских войск с конголезской территории.^[198]

Тем не менее, решение бельгийцев вмешаться в конечном итоге возобладало, и в 06:00 10 июля столичные войска из Камины влетели в Элизабетвиль, столица провинции Катанга, и занимала местный аэропорт.^[n] Днем Лумумба и Каса-Вубу вернулись в столицу, успешно подавив беспорядки в Нижнем Конго и убедившись, что переговоры могут разрешить ситуацию. Позже они решили обратиться к ООН за помощью в реструктуризации Force Publique.^[199] Министры кабинета министров встретились с представителем ООН Ральф Банч обсудить, какую техническую помощь ООН может предложить конголезской администрации. Вскоре после этого Банч сообщил Хаммаршельду о намерении конголезского правительства.^[200] К вечеру Лумумба узнал о бельгийской интервенции в Элизабетвиле. Он был в ярости, что бельгийцы действовали вопреки Договору о дружбе, и ответили по радио:^[199]

Мы только что узнали, что бельгийское правительство направило войска в Конго и что они вмешались. Ответственность Бельгии велика. Мы резко протестуем против этих мер, которые наносят ущерб хорошим отношениям между нашими странами. Мы призываем всех конголезцев защитить нашу Республику от тех, кто ей угрожает.

В то же время бельгийцы предприняли вторую интервенцию в Лулуабурге. 11 июля в город вылетели Лумумба и Каса-Вубу.^[199] Наблюдая за выборами новых офицеров для гарнизона, Лумумба присоединился к Каса-Вубу, призвав европейцев остаться. Большинство отказалось сделать это, если они не пользовались защитой бельгийских войск. После продолжительных переговоров Лумумба согласился с условием и сообщил генеральному консулу Бельгии, что силы могут оставаться в провинции Касаи в течение двух месяцев. Вернувшись в Леопольдвиль, Гансхоф и де Шрайвер продолжали встречаться с министрами в надежде на установление взаимных гарантий безопасности как для европейцев, так и для африканцев.^[202] Затем, по не совсем понятным причинам, бельгийские части вмешались в Матади.^[o] В результате боевых действий 12 конголезцев были убиты.^[202] Новости о конфликте (наряду с преувеличенными сообщениями о жертвах) распространились по другим армейским лагерям по всей стране, что привело к волне новых мятежей и антибельгийской враждебности.^[203]

В период с 10 по 18 июля бельгийские силы 28 раз вторгались в конголезские районы. За исключением разрешения Лулуабура, бельгийские войска никогда не действовали с разрешения правительства.^[204] Мятежи Force Publique увеличили непопулярность армии и стоили правительству значительной поддержки в сельских районах.^[205] Вызванная ими небезопасность также препятствовала экономическому производству и распределению товаров.^[206] и отвлекли руководство от решения других проблем, стоящих перед администрацией.^[179] В конечном итоге порядок был восстановлен в основном за счет использования жандармерии, более мощного и надежного учреждения, чем армия.^[207]

Катангский сецессион

Моиз Чомбе, лидер КОНАКАТ и президент объявленного штата Катанга

Ряд руководителей КОНАКАТ и европейцы незадолго до 30 июня предприняли попытку объявить Катангу независимой страной. Бельгийское правительство сорвало их планы, так как оно способствовало превращению своей колонии в единое государство. Мятеж Force Publique и отказ Лумумбы согласиться на военную интервенцию заставили бельгийцев изменить свое мнение; отделение могло бы предоставить им возможность восстановить порядок в регионе и защитить свои крупные коммерческие интересы в местной промышленности. Политики CONAKAT также все больше беспокоились о том, что Лумумба свергнет их провинциальное правительство и заменит их членами BALUBAKAT.^[208]

Вечером 11 июля Чомбе, обвинив центральное правительство в коммунистических взглядах и диктаторском правлении, объявил, что Катанга является отделение из Конго. Когда офицер АНК, ответственный за африканизацию гарнизона Элизабетвилля, прибыл в город, власти Катанги немедленно задержали и изгнали его. Он вылетел в Лулуабург и сообщил Лумумбе и Каса-Вубу об отделении. Эти двое решили полететь в Катангу, чтобы самостоятельно изучить ситуацию.^[209] Министр внутренних дел Катанги Мунонго отказал им в разрешении на посадку в аэропорту и сообщил по радио, что, хотя Каса-Вубу может посетить Катангу, если пожелает, Лумумбе не разрешили въехать на территорию. Разъяренные президент и премьер-министр вернулись в Лулуабург.^[210] Впоследствии они запросили помощь у Совет Безопасности ООН в реструктуризации АНК телеграммой и проинформировал кабинет о своем обращении.^[211]

Бельгийские войска немедленно начали отход в Катангу после провозглашения независимости, повредив по пути инфраструктуру.^[212] Они разоружили подразделения АНК, которые оставались верными центральному правительству, и несколько бельгийских офицеров были назначены во вновь созданный Катангская жандармерия.^[213] Сецессия получила поддержку UMHK, которая помогла в создании нового Катангского государства - материально и финансово - и призвала бельгийское правительство поддержать его. Компания никогда не пыталась прийти к компромиссу с правительством Лумумбы.^[212] Впоследствии бельгийское правительство учредило миссию технической помощи в Элизабетвиле и призвало своих граждан в местной администрации оставаться на своих постах.^[214] В то время как отделение было положительно воспринято консерваторами в западных кругах, левые СМИ рассматривали это событие как попытку Бельгии сохранить контроль над своими экономическими интересами и подорвать правительство Лумумбы.^[215] Правительство часто подвергалось критике в бельгийской прессе, а ситуация в Катанге хвалилась.^[216] Две из крупнейших газет Леопольдвиля, Courrier d'Afrique и Présence Africaine, неоднократно критиковал администрацию за неспособность положить конец кризисному состоянию.^[217]

В 15:30 12 июля правительство собралось в Леопольдвиле в отсутствие президента и премьер-министра с послом Бельгии. Жан ван ден Бош, Гансхоф, де Шрайвер и, наконец, посол США Клэр Х. Тимберлейк. Бомбоко руководил большей частью встречи и предложил, в свете натянутых отношений между Бельгией и Конго, ввести «иностранную нейтральную армию» для поддержания порядка. После того, как его первоначальное предложение об израильских войсках было сочтено слишком непрактичным, Бомбоко выдвинул идею использования сил Соединенных Штатов. Затем министры написали официальный запрос о предоставлении 3000 военнослужащих для использования в столице и Нижнем Конго, который правительство Соединенных Штатов отклонило, вместо этого поддержав направление помощи через ООН.^[219] Позже в тот же день Гизенга направил Ван ден Бошу умеренное письмо, в котором умолял правительство последнего помнить о Договоре о дружбе. Вечером того же дня Кашамура по радио заявил, что правительство «возмущено» действиями бельгийцев в Матади.^[211]

Утром 13 июля Бомбоко забрал бельгийских офицеров и их семьи из Тисвилля и доставил их в столицу.^[211] Тем временем другие министры отправились во Дворец нации, где проходила сессия Палаты. Кашамура заявил, что «Бельгия подавляющим большинством голосов проголосовала за объявление войны Конго». Дельво и президент провинции Леопольдвиль встретились с главнокомандующим бельгийской интервенцией в аэропорту Нджили, где конголезцы после долгих дебатов согласились попытаться организовать совместное патрулирование в столице, «чтобы организовать товарищество. между белыми и черными солдатами », и чтобы« член правительства был делегирован [командованию бельгийской столичной армии], чтобы действовать согласно с ним ». Но ближе к вечеру конголезское правительство под руководством Гизенги после отказа правительства Соединенных Штатов решило обратиться за военной помощью к Гане в ожидании прибытия международных миротворческих сил.^[211] Гизенга устроил так, чтобы все присутствующие министры подписали письмо, чтобы никто не мог от него отказаться.^[220] О своем решении он объявил по радио.^[211] Вечером правительство направило Ван ден Бошу письмо с требованием вывести все бельгийские войска из Леопольдвиля к 05:00 следующего дня под угрозой разрыва дипломатических отношений.^[221]

Затем Лумумба и Каса-Вубу отправили в ООН еще одну телеграмму, в которой говорилось, что миротворцев просят охранять суверенитет Конго от бельгийской агрессии, и предупреждая, что, если просьба не будет оперативно выполнена, они обратятся к Бандунг Пауэрс для оказания помощи.^[94] На следующий день они отправили сообщение советскому премьеру. Никита Хрущев из Кинду с просьбой внимательно следить за ситуацией в Конго.^[222] В Нью-Йорке Совет Безопасности ООН принял Резолюция 143 СБ ООН, призывая Бельгию вывести свои войска и уполномочивая Генерального секретаря направить военную и техническую помощь Конго в консультации с правительством для восстановления законности и порядка.^[223] Это привело к созданию крупные многонациональные миротворческие силы ООН (широко известный под французским сокращением ONUC). Вскоре после этого в столицу прибыли иностранные контингенты. Позже Хаммаршельд заявил, что они должны были сформировать «временные силы безопасности», которые, хотя действовали с согласия и выполняли некоторые из задач правительства, полностью находились под командованием ООН.^[224]

Позже в тот же день Лумумба и Каса-Вубу, отчасти чтобы удовлетворить настоятельные требования парламента, а также расстроенные продолжением военных интервенций, объявили, что они разрывают дипломатические отношения с Бельгией:^[225][226]

После того, как сначала Бельгия грубо нарушила Договор о дружбе с Республикой Конго от 29 июня в отношении пункта о том, что бельгийские войска не могут быть использованы на конголезской территории без специального запроса правительства Конго, а во-вторых, из-за нападения на наша территориальная целостность, которую Бельгия взяла на себя, спровоцировав отделение Катанги, это нападение было доказано, во-первых, отказом бельгийских войск разрешить главе государства высадиться в Элизабетвиле во вторник, 12 июля, а во-вторых, назначением бельгийского офицера командовать армией в Катанге наше правительство решило в результате акта агрессии против Республики Конго разорвать все дипломатические отношения с Бельгией с этого дня, 14 июля 1960 года.

Затем Лумумба и Каса-Вубу поручили своему бельгийскому пилоту перелететь их из Кинду в Стэнливиль. Действуя по приказу Брюсселя, он отвез их в Леопольдвиль, где их обоих встретил большой бельгийский контингент в аэропорту Нджили. Позже они сделали еще одну попытку долететь до Стэнливилля, но их пилот повернул назад, сказав, что самолет "неисправен". По возвращении они подверглись преследованиям со стороны бельгийских десантников и беженцев, и у них сложилось впечатление, что суверенитет Конго не уважается.^[227] Большинство конголезцев были глубоко расстроены их обращением и считали, что бельгийское вмешательство - даже если оно изначально было оправданным - зашло слишком далеко. Руководство начало переключать свое внимание с решения системных проблем АНК на сдерживание военных действий Бельгии. Несколько наблюдателей были обеспокоены тем, что Лумумба действует без надлежащих консультаций со своими министрами или парламентом.^[228]

16 июля Лумумба и Каса-Вубу смогли вылететь в Стэнливиль. Лумумба призвал к спокойствию в гарнизоне, но, узнав о новых вмешательствах, он и Каса-Вубу потребовали, чтобы все бельгийские столичные силы ушли из Конго в течение 24 часов, в противном случае они запросят военную помощь у Советского Союза. Это было сделано для того, чтобы оказать давление на должностных лиц ООН, чтобы обеспечить отъезд Бельгии и оставить возможность помощи от другой стороны.^[229] Официальные лица ООН отреагировали на ультиматум, назначив встречу в аэропорту Нджили с бельгийским главнокомандующим, а также Бомбоко и Канзой. Все присутствующие согласились с тем, что требование было неудачным и что бельгийцы не смогли бы уйти так быстро. Бомбоко и Канза, оба удивленные ультиматумом, пообещали попытаться добиться отмены этой меры на следующем заседании кабинета министров.^[230] Баншу удалось заручиться заверениями бельгийского командования, что все столичные войска покинут Леопольдвиль к 23 августа.^[231] Последние бельгийские войска покинули Конго только 7 августа, за исключением Катанги, откуда солдаты не эвакуировались до 4 сентября.^[232]

17 июля Яв, член КОНАКАТ Чомбе, объявил о своем выходе из правительства Лумумбы и отбыл в Катангу.^[233] Ньембо последовал его примеру.^[234] Тем временем контингенты ONUC со значительным успехом начали разоружение восставших солдат, во многом благодаря сотрудничеству с Мполо. 19 июля Лумумба приказал ОНУК приостановить эту практику на том основании, что такие конфискации являются унизительными и что, если миротворцы не собираются урегулировать вопрос об отделении Катанги, ему потребуется АНК, который будет к этому готов.^[235]

Взаимодействие с парламентом

Парламент собирался на внеочередную сессию с конца июня до конца июля, и в его обсуждениях в то время преобладали мятеж Force Publique и отделение Катанги.^[236] В целом палата депутатов одобрила деятельность правительства, а Сенат - нет.^[237] В течение июля и августа Сенат неоднократно критиковал действия членов правительства. 5 июля он отказался дать свое согласие на предложение Лумумбы государственных уполномоченных, сославшись на его отказ проконсультироваться с провинциальными чиновниками по поводу кандидатур (позже он подтвердил Сендве в качестве государственного уполномоченного по Катанге).^[238] Правительство сочло настойчивое требование Сената контролировать его деятельность властным.^[239] 14 июля Лумумба поговорил с Палатой, подробно рассказав о том, как с ним обращались бельгийцы и катангцы, и объяснил, что его длительное отсутствие в столице было вызвано поездкой, чтобы успокоить беспорядки во внутренних районах. Он попросил парламент объединиться с его правительством для управления ситуацией, и большинство депутатов впоследствии выразили свою поддержку.^[240] На следующий день Канза, Бомбоко и Дельво предстали перед парламентом, чтобы отвергнуть обвинения в личном «соучастии» в отношении бельгийской интервенции и подтвердить свое согласие с действиями, предпринятыми Лумумбой и Каса-Вубу для восстановления порядка.^[241] 18 июля Сенат выразил свое неодобрение угрозе Лумумбы и Каса-Вубу обратиться за поддержкой к Советскому Союзу, в то время как Палата отклонила предложение предоставить правительству аварийные мощности.^[242] Между тем, характер материалов, выпускаемых Министерством информации Кашамуры, подвергался все большей критике, поскольку католические круги называли их «контролируемыми и искаженными». По инициативе Илео сенат 19 июля постановил рассмотреть содержание правительственных пресс-релизов и расследовать возможность вотума недоверия Кашамуре.^[242]

Парламент также попытался пересмотреть программу правительства. После того как этот вопрос был первоначально поднят несколькими сенаторами 7 июля, Палата и Палата представителей согласились, что программа должна быть представлена ​​к 19 июля. Невыполнение этого требования привело к двухдневным интенсивным дебатам, в ходе которых несколько членов парламента пригрозили лишиться своего доверия к правительству.^[238] 7 августа несколько сенаторов подали запрос на имя Лумумбы с просьбой дать ответ в связи с отсутствием программы.^[243] В конце концов одного из них освободил Кашамура в качестве министра информации. Частично он гласил:^[244]

• Однако местный авторитет вождей и знати необходимо поддерживать в интересах стабильности.
• Правительство приветствует демократическую оппозицию, когда реконструкция уже началась.
• Правительство гарантирует индивидуальные свободы; разделяет Церковь и Государство. Правительство готовит закон, чтобы закончить произвольный арест. Свободный брак.
• Республика будет правовым государством, следовательно, будет относительное разделение властей.
  • Законодательная: Палата депутатов.
    Сенат.
    Исполнительная власть представлена ​​Главой государства.
    У всех равная инициатива.
    • Члены правительства участвуют в законодательной власти двумя способами:
      (а) Под руководством главы государства они представляют законодательные проекты Палатам.
      (b) Они голосуют как депутаты или сенаторы.
  • Судебная: Немедленная африканизация магистратуры, насколько это позволяет учеба.
  • Исполнительная власть: должна принять необходимые меры для выполнения законов. [Глава государства] - это прежде всего слуга законодателя.

Заявление правительства

• Он имеет дело с общими правилами и частными встречами.
  Международные отношения: Конго будет придерживаться политики:
  Сделки: преследует следующие цели:
  • (i) поддерживать существующие рынки; для расширения этих рынков.
  • (ii) Политика открытых дверей в отношении импорта, если это согласуется с защитой местной промышленности.
  • (iii) Программа взаимности импорта / экспорта.
  • (iv) Правительство заявляет, что частная собственность является прерогативой свободы личности. Он, как правило, отказывается признавать национализацию.
• Правительство особенно заботится о развитии села - испытании общинных и коллективных организаций. Улучшение дорог и служб. Городское жилье подлежит регулированию. Кооперативы будут оплодотворены правительством; прочая техническая и финансовая помощь индивидуальным трейдерам и т. д.
• Правительство стремится создать процветающий средний класс.
• Создают Центральный банк и Национальный институт развития.
• Шахты: в настоящее время составляют 35–40% доходов казны. В 1959 вложено 14 миллиардов франков. В 1959 году 80 тысяч рабочих.
  • Правительство стремится развивать производство цинка, кобальта, марганца, золота и др. На основе частной инициативы; возможности в Киву и Баконго область, где глинозем и мощность находятся на Boma.
• Земельная политика: владения будут ограничены в будущем. Готовится компенсация и стабилизация владения недвижимостью.

План экономической координации

• Финансы: необходимо пять миллиардов зарубежных инвестиций. Налога не хватит; также идет процесс получения займов от международных агентств и Бельгии. Конго намерено оставаться в пределах бельгийских валютных зон.
• Коммуникационный драйв.

Прочие вопросы: политика заработной платы без дискриминации по признаку расы ... или пола.

• Квалификационные стандарты в построении рациональной системы оплаты труда. Общие усилия по повышению общей заработной платы на 30%. Стремитесь снизить безработицу. Рабочие трибуналы и инспекционные органы. Развитие кооперативов, жилищных семей, Социальная защита законодательство, молодежь и спорт.
• Программа обучения: Драйв неграмотности (взрослые и дети). Первичная инструкция для всех. Субсидии на среднее, нормальное и техническое образование при равном обращении с девочками. Наращивание учебных кадров.

Распад администрации

"С 1 июля по 29 сентября 1960 года страной больше не управляли. Ни закона, ни постановления, ни важного решения не было принято. Достаточно пролистать Moniteur Congolais [в правительственная газета ] на этот период, чтобы оценить это. Выясняется, что были изданы два указа, один 5 сентября ограничивал гражданские свободы, а другой 16 августа 1960 года устанавливал особый военный режим. Для полноты нужно добавить три приказа Минфина по вопросам административного распорядка ... Внутри администрации чиновники, лишенные кадров высшего звена и правительственных распоряжений, сочли невозможным заставить функционировать административную машину. Государственные службы были парализованы прогулами и пронизаны гангреной политического фаворитизма ... Наконец, правительство не приняло никаких мер для обеспечения непрерывности финансовых поступлений и поставок. Не было принято никаких мер, чтобы остановить финансовое кровотечение, вызванное массовым переводом капитала и резервов за границу ".

— Альберт Нделе, шеф-повар в Министерстве финансов правительства Лумумбы^[172]

Беспорядки, охватившие Конго, не позволили функционировать почти всем правительственным министерствам.^[172] В основном это было связано с бегством европейских функционеров, которые начали уходить. в массовом порядке после того, как де Шрайвер подтвердил, что всем бельгийским государственным служащим будет гарантирована работа в метрополии.^[245][п] К концу июля 5 589 бельгийских государственных служащих покинули Конго, а в августе к ним добавятся еще 1 129 человек. Почти все, кто работал на центральное правительство Леопольдвиля, ушли. Все европейцы из Bureau Central des Traitements (офис, отвечающий за правительственные зарплаты) уехали, оставив офис в руках конголезского старшего клерка. Все, кроме одного, из 175 почтовых работников покинули свои посты, вместе со всеми 542 специалистами в области сельского хозяйства (некоторые позже вернулись) и большей частью из 328 бельгийцев, эксплуатирующих телекоммуникационные системы. Медицинские услуги пострадали не так сильно, поскольку многие из сельских отделений уже управлялись конголезцами, в то время как значительное число частных практикующих врачей, оставшихся в стране, выполняли работу в городских районах. Воздействие на образование не сразу почувствовалось, потому что школы были вне сессий и большинство учителей были в Европе, хотя маловероятно, что многие вернутся на сентябрьские занятия.^[247] Хотя правительству больше не приходилось выплачивать большие зарплаты многим европейцам, экономическая выгода в значительной степени компенсировалась увеличением заработной платы солдатам и обычным конголезским госслужащим (в июле было объявлено о повышении заработной платы на 30% для всех конголезских функционеров).^[248] За это время ухудшились и другие административные районы, включая санитарию, почтовую службу, железные дороги, управление воздушным движением и радиосвязь.^[249] Мятежи лишили правительство эффективных средств правоохранительной деятельности.^[207] В результате краха провинциальным учреждениям пришлось действовать самостоятельно.^[250] Начиная с 20 июля, бельгийское правительство пыталось остановить бегство чиновников и убедило некоторых вернуться на свои посты.^[246] Посол Ван ден Бош хотел избежать полного административного краха и работал над сохранением бельгийского персонала. При этом он установил контакты с ONUC, конголезскими министрами в пользу прочных отношений с Бельгией, а также с некоторыми министерствами (а именно с министерствами финансов, экономики и внешней торговли). Он также пообщался с оставшимися бельгийскими государственными служащими, которые беспокоились о работе в администрации, не одобряемой бельгийским правительством, посоветовал тем, кто нанимает умеренных министров или президента, продолжать свою работу, одновременно предостерегая тех, кто связан с «экстремистами». (например, Лумумба и Кашамура), чтобы избежать любых обязательств, которые могут нанести ущерб интересам Бельгии.^[251][q] В течение июля несколько министерств, в том числе министерства сельского хозяйства, юстиции и труда, предупреждали бельгийских отсутствующих, что, если они не вернутся к своим обязанностям, их занятость будет прекращена. В Министерстве финансов была укоренились оппозиция к возвращению работников, бежавшие в Бельгию.^[252]

Большинство конголезских государственных служащих восполнили пробел в руководстве, избрав своих коллег на руководящие должности, некоторые из которых прошли сокращенную подготовку в Бельгии. Несколько должностей были выданы исключительно по политическим соображениям политиками или политическими партиями.^[253] За некоторыми исключениями, большинство назначенцев столкнулись с существенной путаницей в своих новых ролях. Ситуация осложнялась тем, что многие бельгийские чиновники вышли с ключами от картотеки и уничтожили свои документы.^[254] Передача полномочий в Министерстве экономической координации и планирования под руководством Кабанги прошла относительно гладко, и департамент занялся организацией распределения иностранной продовольственной помощи во внутренних районах Конго. В конце июля министерство направило делегации в столицы провинций в консультации с ООН для оценки экономических потребностей провинций.^[255] Почти все бельгийские сотрудники Минфина освободили свои должности,^[р] но переход к конголезскому управлению произошел быстро и с минимальными нарушениями. Это произошло потому, что большинство конголезских сотрудников департамента уже были опытными бухгалтерами, аполитично относились к своей работе и стремились научиться действовать на своих новых должностях. Их деятельность облегчила то, что бельгийские служащие Центрального банка остались работать в столице.^[257] Тем не менее, внутренний опрос показал, что даже после реформы министерству потребовались дополнительные технические специалисты, и требовался набор иностранных экспертов.^[258] Персонал ОНУК также занял много постов в администрации.^[259] работая в основном на основе сотрудничества с конголезцами, хотя они взяли на себя управленческую ответственность за здоровье, связь и некоторые транспортные услуги. ONUC также учредила несколько успешных программ профессионального обучения для государственных служащих.^[260] Тем не менее в течение июля и августа наблюдатели соглашались, что в целом правительство действовало в беспорядке.^[261] Без функционирующей администрации пострадали сельское хозяйство и строительство, которые зависели от их услуг. общественные работы и полугосударственные.^[s] Важнейшие компоненты поддержки инфраструктуры, такие как пароходы, локомотивы, сельскохозяйственная техника, оборудование связи и дноуглубительное оборудование, несмотря на то, что они получили лишь минимальный ущерб во время армейских мятежей, не обслуживались летом и в конечном итоге пришли в негодность и не подлежали ремонту.^[262]

Регулирование государственных расходов, сбор налогов (особенно подоходный налог ), и валютный контроль пошатнулся,^[206] сбрасывая чеки. Эффективного контроля за суммой и использованием средств, взятых администрациями провинций, не проводилось. Многочисленные повышения заработной платы привели к увеличению регулярных расходов примерно на 3 миллиона фунтов стерлингов. Платежи по госдолгу резко упали.^[144] У правительства начался ежемесячный дефицит в размере 700 миллионов франков (14 миллионов долларов). Чтобы покрыть расходы, Центральный банк начал предоставлять правительству авансы в среднем на сумму более 500 миллионов французских франков в месяц (установленный законом лимит авансов был дважды увеличен указом президента).^[248] покрывая 90% дефицита.^[263]

Поездка Лумумбы за границу

Канза и Манди уехали 19 июля в Штаб-квартира ООН в Нью-Йорке, прибыв на следующий день.^[264] Вечером того же дня Совет Безопасности обсудил конголезскую ситуацию, и Канза обсудил с Виньи истинный характер бельгийской интервенции. А новое разрешение был единогласно принят, подтвердив требование о выходе Бельгии и предоставив Генеральному секретарю полномочия предпринять «все необходимые действия» для обеспечения его выполнения.^[265] Лумумба намеревался поехать в Нью-Йорк и сам изложить позицию своего правительства. К этому его побудили некоторые другие министры, которые считали, что Канза не станет достаточно жестким упреком действиям Бельгии.^[266]

Лумумба прибывает в Нью-Йорк 24 июля 1960 г.

Незадолго до своего отъезда Лумумба объявил, что подписал экономическое соглашение с американским бизнесменом, создавшим Конго международную управленческую корпорацию (CIMCO). Согласно контракту (который еще не был ратифицирован парламентом), CIMCO должен был сформировать корпорация развития инвестировать и управлять определенными секторами экономики.^[т] Он также заявил о своем одобрении второй резолюции Совета Безопасности, добавив, что «[советская] помощь больше не нужна».^[268] и объявил о своем намерении обратиться за технической помощью к США.^[269] 22 июля Лумумба уехал из Конго в Нью-Йорк.^[u] Сопровождала делегация, в которую входили Mbuyi и Kiwewa. Через два дня группа прибыла в США.^[271] и встретились с Канзой и Манди в Барклай Отель подготовиться к встречам с официальными лицами ООН. Лумумба был сосредоточен на обсуждении вывода бельгийских войск и различных вариантов технической помощи с Хаммаршельдом.^[272] Африканские дипломаты были заинтересованы в том, чтобы встречи увенчались успехом, а также убедили Лумумбу подождать, пока Конго не станет более стабильным, прежде чем достигать каких-либо еще крупных экономических соглашений (таких как соглашение CIMCO). Премьер-министр встретился с Хаммаршельдом и другими сотрудниками Секретариат ООН 24, 25 и 26 июля.^[273] Канза, Манди и другие советники присутствовали на всех трех встречах.^[274] Хотя Лумумба и Хаммаршельд колебались по отношению друг к другу, их обсуждения прошли гладко. На пресс-конференции Лумумба подтвердил приверженность своего правительства «позитивному нейтрализму».^[273]

После встречи 26 июля Хаммаршельд отбыл в Брюссель. После переговоров с бельгийским правительством он вылетел в Леопольдвиль, где 28 июля встретился с членами Совета министров. Хаммаршельд был удивлен гневом и нетерпением министров по поводу Катанги и медленных темпов операций ONUC.^[275] Он не одобрял позицию правительства Лумумбы, особенно его отношение к тяжелому финансовому положению Конго. Он считал это «неуклюжим, неадекватным правительством, которое не делает должных вещей»^[276] и надеялся, что он примет руководящую опеку ООН до тех пор, пока не разрешится кризис в Конго.^[277] В телеграмме в штаб-квартиру ООН Генеральный секретарь описал свое общее впечатление о правительстве:^[278]

После ряда встреч здесь с Кабинетом и членами Кабинета я получил довольно четкое представление о внутренней динамике политики в центральном правительстве. Двое или трое мужчин, которых можно охарактеризовать как умеренных и которые, в любом случае, являются людьми настоящей честности, интеллекта и чувства национальной ответственности, я считаю, полностью понимают мой подход ... Однако подавляющее и громогласное большинство придерживается весьма высокого мнения. эмоциональное и непримиримое отношение ... Пока проблема Катанги не будет решена ..., я уверен, что в Кабинете министров будет продолжаться движение к экстремизму и продолжаться ослабление тех, в отношении кого, на мой взгляд, [ ] Политическое будущее Конго, если оно вообще должно быть построено.

Было решено, что в составе кабинета министров должен быть создан комитет для координации с официальными лицами ООН, в состав которого войдут Гизенга (вместо Лумумбы), Бомбоко, Канза, Гбенье, Мвамба и Мполо.^[275] На следующий день Гизенга выразил недовольство снисходительностью ONUC к бельгийским войскам и нежеланием войти в Катангу. Лумумба подтвердил свое согласие еще в Нью-Йорке. Такое давление в сочетании с угрозой советской интервенции убедило Хаммаршельда принять меры; он объявил, что Банч возглавит передовой отряд в Элизабетвиль, а вскоре после этого - миротворческие контингенты ООН. Требование Гизенги разрешить правительственным министрам сопровождать Банча было отклонено.^[279] Из-за нескольких политических маневров Катанги Банч был отправлен в Катангу рано утром 4 августа. Он сообщил об угрозах катангского вооруженного сопротивления Хаммаршельду, который решил отложить ввод войск ОНУК.^[280]

Лумумба пошел в Вашингтон, округ Колумбия., столица США, 27 июля. Он встретился с госсекретарем США и обратился за финансовой и технической помощью. Американское правительство проинформировало премьер-министра, что будет предлагать помощь только через ООН. На следующий день он получил телеграмму от Гизенги с подробным описанием столкновения в Колвези между бельгийскими и конголезскими войсками. Таким образом, Лумумба чувствовал, что ООН препятствует его попыткам изгнать бельгийские войска и победить Катангу. 29 июля он отправился в Оттава, столица Канады. Канадцы отклонили запрос технических специалистов и заявили, что они будут направлять свою помощь через ООН. Расстроенный, Лумумба встретился с советским послом и обсудил вопрос о передаче военной техники. Когда на следующий вечер он вернулся в Нью-Йорк, он очень нерешительно относился к ООН. Отношение правительства Соединенных Штатов также было более негативным из-за сообщений об изнасилованиях и насилии, совершенных солдатами АНК, и проверок со стороны Бельгии, которую огорчил прием, оказанный Лумумбе в Вашингтоне.^[281] Бельгийское правительство считало Лумумбу коммунистом, антибелым и антизападным, и, учитывая свой опыт работы в Конго, многие другие западные правительства поверили бельгийскому восприятию.^[282] Президент США Дуайт Д. Эйзенхауэр разделял такие взгляды.^[283]

Разочарованный очевидным бездействием ООН в отношении Катанги, когда он уезжал из Америки, Лумумба решил отложить свое возвращение в Конго и вместо этого посетил несколько африканских государств. Очевидно, это было сделано для того, чтобы оказать давление на Хаммаршельда и, в случае неудачи, получить гарантии двусторонней военной поддержки для подавления Катанги. Со 2 по 8 августа он посетил Тунис, Марокко, Гвинею, Гану, Либерию и Того.^[284] Гвинея и Гана пообещали независимую военную поддержку, в то время как другие выразили желание работать через Организацию Объединенных Наций, чтобы разрешить отделение Катанги. Была также достигнута договоренность о проведении саммита африканских государств в Леопольдвиле с 25 по 30 августа для дальнейшего обсуждения этого вопроса. Лумумба вернулся в Конго, очевидно, будучи уверенным, что теперь он может рассчитывать на военную помощь африканцев.^[285] Он также считал, что может получить двустороннюю техническую помощь для Африки, что поставило его в противоречие с целью Хаммаршельда направить поддержку через ОНУК. Лумумба и некоторые министры опасались варианта ООН, поскольку он снабжал их функционерами, которые не подчинялись напрямую их власти.^[269]

Усиление оппозиции и разногласий

К концу июля оппозиция правительству Лумумбы укрепилась в парламенте.^[286] Отсутствие Лумумбы в стране позволило этим элементам организовать и заявить о своей позиции.^[287] Ван ден Бош использовал это время, чтобы установить контакты с умеренными министрами: Бомбоко, Дельво, Кабанги, Канза и Мбуи. Бомбоко стал самым частым контактом посла, и ему передали сообщения от Вигни.^[v] Ван ден Бош также наладил отношения с Илео, который пообещал, что будет работать в тандеме с другими сенаторами, чтобы отстранить Лумумбу от власти.^[289] 3 августа Боликанго официально осудил политику Лумумбы, а на следующий день за этим выступил центральный комитет MNC-K.^[290] Нетерпеливый и импровизационный подход премьер-министра вызвал недовольство государственных служащих, которые хотели действовать более спокойным и методичным образом. 27 июля Нкайи выразил это на пресс-конференции, на которой он поделился своими опасениями по поводу спада социальной и экономической активности в стране. Ссылаясь на Лумумбу, он осудил «демагогические заявления, наносящие вред интересам конголезского народа».^[291] Через его шеф-повар, он заявил, что сделка Лумумбы с CIMCO недействительна, поскольку до ее подписания с кабинетом министров не проводились консультации.^[292] Джозеф Малула Католический епископ Леопольдвиля осудил поддержку правительством Лумумбы отделения церкви от государства и, в частности, секуляризации последнего.^[293]

Чтобы отвлечься от своей деятельности, оппозиционные группы начали распространять слух о перевороте в Гизенге. Подозрительный, Лумумба попросил Гизенгу отвезти Бомбоко, Канзу, Мвамбу и Мполо в Нью-Йорк 8 августа, чтобы выступить перед Советом Безопасности ООН. Сторонники Лумумбы убедили Гизенгу позволить Бомбоко выступать от имени делегации в ООН. Речь, которую он произнес, была подготовлена ​​четырьмя другими министрами и содержала критику действий Бельгии. Это продемонстрировало солидарность кабинета министров и на короткое время обескуражило мысли о более пробельгийских взглядах Бомбоко.^[294]

Лумумба также столкнулся с инакомыслием в центральном Конго. После обретения независимости Балуба по всей Катанге и Касаи стал объектом жестоких нападений. Калонджи и его союзники сделали официальный призыв к балубам через Конго вернуться на свою «родину» в южной части провинции 14 июля. Первоначально они предусматривали разделение Касаи на две части, чтобы обеспечить создание квазиавтономной MNC-K и провинциального правительства с доминированием Любы. Однако быстро Калонджи понял, что хаос в остальной части Конго можно использовать для одностороннего отделения и провозглашения полной местной независимости.^[295] 9 августа он объявил о выходе из "Горнодобывающий штат Южный Касаи ".^[286] Это осложняло любые будущие военные действия против Катанги, поскольку железнодорожная ветка от военной базы в Лулуабурге до провинции проходила через территорию Калонджи.^[295]

В течение августа Лумумба все чаще уходил из своего полного кабинета и вместо этого консультировался с официальными лицами и министрами, которым он доверял, такими как Мполо, Мбуи, Кашамура, Гизенга и Кивева.^[297] Желания Каса-Вубу часто оставались без внимания правительства.^[298] Лумумба продолжал Кашамуру, несмотря на его проявленную некомпетентность и неорганизованность, вместо этого решил проблемы, возложив большую часть обязанностей Кашамуры на своего собственного пресс-секретаря Сержа Мишеля.^[299] Между тем в офисе премьер-министра царил беспорядок, и лишь немногие из его сотрудников выполняли какую-либо работу.^[297] Его шеф-поварДэмиен Кандоло часто отсутствовал и действовал как шпион от имени бельгийского правительства.^[300][w] Лумумба постоянно получал слухи от информаторов и Сурете, поощряя его относиться к другим с большим подозрением.^[297] Канза тщетно пытался оказать сдерживающее влияние на премьер-министра. Гизенга в частном порядке выразил свое неодобрение методам Лумумбы.^[300] Все это время Мулель пытался организовать программа обмена студентами с Страны Восточной Европы и национализировать Лованиум университет. Ему удалось предложить последнее действие на заседании Совета министров 16 августа, но негативная реакция христианских групп отговорила Лумумбу и Каса-Вубу от его проведения.^[299] Совет министров собирался все реже в течение августа;^[302] к сентябрю он вообще не собирался.^[303]

Карта Конго в 1961 году с южным Касаи, выделенным красным цветом, с южной границей сепаратистской Катанги.

Тем временем из страны были выведены крупные суммы капитала, а экспорт резко упал. Без участия Катанги в экономике поступления в твердой валюте сократились вдвое.^[304] 6 августа правительство отреагировало на ухудшение ситуации, приняв указ, запрещающий международные платежи. Распоряжение никогда не публиковалось и не доводилось до сведения тех, кого оно могло касаться, и Центральный банк все же разрешил ряд транзакций.^[305] В период с 1 июля по 15 августа валютные резервы банка упали примерно с 75 миллионов долларов до 35 миллионов долларов.^[306] Правительство Лумумбы пригрозило экспроприировать заброшенные европейские предприятия, если их владельцы не вернутся в Конго и не откроют их заново, но никогда не предпримет никаких действий.^[307] Он также запросил финансовую поддержку от Международный Валютный Фонд и отправил Нкайи и Дельво в Женева для переговоров с бельгийскими властями.^{[308][303][309]} Лумумба и Совет министров были полностью проигнорированы в выполнении решений, согласованных в ходе обсуждений; В начале сентября Нкайи с единоличной санкции Каса-Вубу учредил денежный совет и начал выпуск новых бумажных денег.^[303] Хотя было принято решение о ликвидации Центрального банка, эта мера так и не была проведена.^[308]

К сентябрю финансовое положение правительства было плачевным;^[308] Сочетание срыва сбора налогов, недоступности горнодобывающей промышленности Катанги, закрытия европейских предприятий, падения производства и сокращения объемов внешней торговли привело к серьезному сокращению доходов.^[310] Ни солдат, ни чиновников,^[311] государственные подрядчики не могли получить должную компенсацию. Пострадала вера пострадавших в правительство, а также общий моральный дух и дисциплина АНК.^[140] Не было средств на импорт, необходимый для содержания определенных слоев населения. Из-за нехватки продуктов питания эти группы отказались от поддержки администрации.^[311] Лумумба считал, что Альберт Нделе, Нкайи шеф-повар и исполняющий обязанности генерального секретаря министерства финансов руководил женевскими переговорами и будет реализовывать финансовые цели Бельгии за счет целей Конго. В эпизоде, который продемонстрировал потерю Лумумбой контроля над правительством, он уволил Нделе только для того, чтобы Совет министров восстановил его в должности 1 сентября.^[312]

Тяжелая административная и экономическая ситуация вызвала ужас среди профсоюзов;^[313] правительству угрожала возможная забастовка государственных служащих со стороны APIC, которая протестовала против политически партийных назначений.^[314] Кампании разногласий и подрывной деятельности, включая распространение листовок против Лумумбы и разжигание армейских мятежей, были организованы в Браззавиле при поддержке президента. Фульберт Юлу, Бельгийские спецслужбы,^[315] французский Служба внешней документации и борьбы с ней, и США Центральное Разведывательное Управление (ЦРУ).^[316] Батшикама, хотя и был государственным секретарем в правительстве Лумумбы, каждый вечер проводил в Браззавиле два часа, ведя радиопрограмму против Лумумбы.^[317] Виньи направил туда бельгийских агентов, чтобы побудить конголезскую оппозицию сместить Лумумбу путем отзыва президентских полномочий, поскольку парламентский вотум недоверия считался слишком вероятным.^[318] На встрече со своими советниками 18 августа президент Эйзенхауэр высказал предположение, что он хочет, чтобы Лумумба был убит; Впоследствии ЦРУ организовало операцию по убийству. Бельгия строила аналогичные планы.^[319] К концу месяца в столице ходили слухи о предложениях Запада Каса-Вубу сменить правительство Лумумбы.^[320]

Попытки реконсолидации

На заседании 1 августа Совет министров учредил новый департамент - Министерство общественных функций. Нгенге был назначен ответственным за портфель, а опытный клерк был назначен его генеральным секретарем. В течение 15 дней после своего создания министерство разработало план поэтапной африканизации администрации ( прожиточный минимум, компетентность персонала и меры жесткой экономии) и разработали стандарт трудовое соглашение для столь необходимых зарубежных специалистов. В конце месяца министерство при поддержке ООН провело встречу различных генеральных секретарей правительства, чтобы обсудить пути сдерживания политизации государственной службы.^[255]

Лумумба вернулся в Конго 8 августа и вскоре после этого встретился с членами Совета министров.^[322]На следующий день он объявил исключение по всему Конго,^{[321][Икс]} и его правительство выполнило приказ о высылке посла Ван ден Боша. Манди настаивал на том, что его отставка не означает постоянного разрыва между Бельгией и Конго. Лумумба объявил, что всем остальным бельгийским дипломатическим сотрудникам грозит арест, если они не покинут страну.^[324] Впоследствии он издал несколько приказов, пытаясь восстановить свое господство на политической сцене. Первый объявил вне закона создание ассоциаций без санкции правительства. Второй подтвердил право правительства запрещать публикации, которые производят материалы, которые могут навредить репутации администрации. 11 августа Courrier d'Afrique напечатал передовую статью, в которой заявлялось, что конголезцы не хотят подпадать «под второй вид рабства». Редактор был арестован без суда и следствия, и четыре дня спустя публикация ежедневной газеты прекратилась, а вскоре после этого последовал приказ о закрытии. Белга и Агентство Франс-Пресс телеграфные услуги.^[325] Лумумба также издал указ о национализации Белги, создав Agence Congolaise de Presse,^[326] создание среды, с помощью которой платформа правительства может быть более легко доведена до сведения общественности.^[327] На Боламбу возложили ответственность за агентство.^[328] Другой приказ предусматривал, что официальное разрешение должно быть получено за шесть дней до публичных собраний.^[323] 16 августа Лумумба объявил об установке особый военный режим на срок шесть месяцев,^[329] включая создание военных трибуналов.^[330][y] Он также инициировал арест общественных деятелей, выступавших против него.^[331][z]

Между тем, Каса-Вубу подвергся критике со стороны АБАКО и президента Юлу за то, что он не обуздал авторитарные действия Лумумбы. Он сопротивлялся их давлению и 13 августа транслировал призыв к единству и поддержке правительства. Тем не менее он предостерег правительство от произвола и эксцессов:^[194]

Если у меня есть моральное обязательство поддерживать и защищать правительство в пределах, установленных законом, члены правительства сами обязаны работать вместе, как одна команда. Их политика должна быть политикой правительства, а не политики одной партии, одной расы или одного племени. Это должна быть политика, отражающая интересы нации и позволяющая гуманитарным ценностям процветать в условиях свободы. Этот императив исключает все чувства ненависти, подозрения и недобросовестности по отношению к тем, кто нам преданно сотрудничал. Правительство также обязано уважать созданные институты и соблюдать обычные правила демократической практики.

В Нью-Йорке Совет Безопасности ООН обсудил вопрос о вводе войск ONUC в Катангу. Бомбоко обсуждал с бельгийскими делегатами характер военной интервенции в Катанге. 9 августа тело прошло резолюция который призвал Бельгию вывести свои войска из Катанги со всей необходимой поспешностью и подтвердил, что миротворцы должны входить в провинцию, но не выступать в качестве стороны какой-либо воюющей стороны.^[333] Чомбе присоединился к резолюции, и ONUC обосновалась в Катанге, но не вмешивалась в работу правительства Чомбе.^[334] Бельгийские войска бездействовали и постепенно выводились.^[335] Лумумба оставался разочарованным, и пять дней спустя он отправил письмо Хаммаршельду, в котором заявил, что Генеральный секретарь проигнорировал свои обязательства по резолюции от 14 июля консультироваться с конголезским правительством, прежде чем принимать меры, и не помог ему восстановить закон и порядок на протяжении всего периода вся страна.^[336]

Поскольку ООН отказалась принять меры против отделения, Лумумба решил, что его правительству придется реинтегрировать территории самостоятельно.^[337] В нападение центрального правительства отбивать Южный Касаи начали 23 августа. Лумбала консультировал армию во время операции и организовывал аресты руководства повстанцев.^[338] Все Сабена Самолеты в Конго были реквизированы правительством для наступления, а техническая и материальная помощь была запрошена у Советского Союза.^[339] Советы поставили 14 Ильюшин транспорты и 100 грузовиков.^[340] Солдаты были доставлены в район Касаи с небольшими припасами.^[341] Блоки АНК обеспечены Бакванга, столица Южного Касаи, в ночь с 27 на 28 августа при небольшом сопротивлении временно прекратила отделение.^[342] Калонджи бежал в Элизабетвиль, где поклялся продолжать восстание.^[338] Солдаты начали захватывать продукты и автомобили, готовясь к штурму Катанги. Между армией и резидентом Балубой разразился конфликт, который быстро перерос в неизбирательные расправы над вторым со стороны первого. Международные наблюдатели сообщили о гибели сотен балуба 29 и 30 августа.^[341] Полковник Мобуту завершил кампанию 1 сентября, не проконсультировавшись с правительством.^[342] Хаммаршельд счел это событие «случаем зарождающегося геноцида» и полагал, что Лумумба, отдав приказ начать наступление «почти случайно», потерял всякое чувство ответственности.^[343] Американская пресса изображала режим премьер-министра как советскую марионетку, зависящую от советской помощи. Западное мнение считало его виновным в зверствах.^[344] Насилие и окончательный провал антисецессионистского движения сильно подорвали шаткую репутацию правительства.^[345]

Солдат бросает винтовку в протестующего 25 августа, в первый день Панафриканской конференции

Пока шла операция, Лумумба искал африканской поддержки антисецессионистской кампании и продолжил Панафриканскую конференцию в Леопольдвиле. Присутствовали представители 13 независимых стран и четырех националистических движений.^[346] Открытие конференции утром 25 августа было омрачено крупными демонстрациями сторонников АБАКО, ПУНА и МНС-К у зала заседаний. Полиция открыла огонь по воздуху, чтобы разогнать толпу, что вызвало панику и сильно обеспокоило иностранные делегации. В своей вступительной речи Лумумба широко выступил с призывом к африканскому единству. Почти все делегации рекомендовали остановить атаку на Катангу и чтобы правительство Конго наладило отношения с ООН. Лумумба был разочарован их отношением и понял, что он не сможет заручиться их военной поддержкой и что сближение с ООН необходимо. Тем не менее, его не отговорили от продолжения наступления Южный Касаи-Катанга; 27 августа он вылетел в Стэнливиль, чтобы собрать подкрепление для кампании.^[347]

Вернувшись в столицу, Бомбоко возглавил Панафриканскую конференцию. Иностранные делегации по-разному призывали к усилению дисциплины в армии, улучшению отношений с ООН и к тому, что Конго должно было решить, применять ли силу или переговоры против Катанги. В ответ конголезские представители выпустили новое политическое заявление, поясняющее, что правительство не просило африканские государства или ООН напасть на Катангу, а только то, что первые предоставили ему техническую помощь и отказались от помощи Чомбе, а также к миротворцам - помочь в изгнании. бельгийских войск. В заявлении также говорилось, что правительство не будет вести переговоры с Чомбе и что АНК попытается оккупировать Катангу после ухода Бельгии, а в случае неудачи может быть подан призыв о двусторонней военной помощи африканским странам. Иностранные делегации согласились с новой политикой, полагая, что наступление на Катангу вскоре потерпит неудачу и что позже они смогут выступить посредником в разрешении сепаратистского спора.^[348] После конференции различные африканские дипломаты призвали официальных лиц ООН укрепить отношения с Лумумбой и поощрять более тесное сотрудничество между ним и Каса-Вубу. Хаммаршельд жаловался, что «дух примирения» «зашел слишком далеко на пути к компромиссу», и сказал, что «совершенно некомпетентное» правительство Лумумбы «полностью неверно понимало [свои] права по отношению к ООН и [ее] ] собственная роль в мире ". Он также добавил, что премьер-министра нужно «принудить к конституционности».^[349]

Растворение

Отставка Лумумбы и формирование правительства Илео

Жозеф Илео, назначенный Kasa-Vubu, чтобы заменить Lumumba

В течение августа президента Каса-Вубу все больше беспокоил растущий авторитаризм Лумумбы, крах администрации и растущие перспективы гражданской войны.^[349] 3 сентября он вызвал Эндрю Кордье (Временная замена Банча), чтобы сообщить, что он рассматривает возможность увольнения премьер-министра.^[аа] Кордье сообщил об этом Хаммаршельду, который отметил, что за таким действием может последовать «полный распад власти».^[356]

В 20:12 5 сентября Каса-Вубу объявил об увольнении Лумумбы вместе с заместителем премьер-министра Гизенга, министром юстиции Мвамбой, министром внутренних дел Гбенье, министром информации Кашамура, госсекретарем Боламбой и госсекретарем Лумбалой. радио. Он заявил, что Илео сформирует новое правительство.^[357] После того, как Лумумба услышал об увольнении, он провел горячие дискуссии со своими министрами и сделал три радиопередачи, защищая свое правительство и объявляя Каса-Вубу о свержении.^[358] Каса-Вубу не заявлял об одобрении его решения ответственными министрами, что делает его действие юридически недействительным.^[359][ab] Позже в тот же день Каса-Вубу удалось закрепить подписи Дельво и Бомбоко на свой заказ. Вместе с ними он вновь объявил о своем решении по радио Браззавиля.^[361][ac] Хотя увольнения были признаны, правящее правительство, согласно бельгийской традиции,^[365] юридически действует до тех пор, пока не будет сформирована полная администрация, которая могла бы заменить его^[366][367]- хотя противники Лумумбы оспаривали такую ​​точку зрения. Каса-Вубу предположил, что Илео мог работать с министрами, которые не были отозваны, пока у него не было правительства, готового к парламентскому голосованию.^{[117][объявление]} Несмотря на замешательство, Лумумба все еще мог использовать свои полномочия и возобновил военную кампанию против Южного Касаи и Катанги.^[369]

Лумумба и оставшиеся ему верные министры приказали арестовать Дельво и Бомбоко за то, что они подписали приказ об увольнении. 7 сентября палата собралась для обсуждения постановления об увольнении Каса-Вубу. Дельво неожиданно появился и поднялся на помост, чтобы осудить свой арест и объявить о своей отставке из правительства.^[370] Палата проголосовала за аннулирование заявлений об увольнении Каса-Вубу и Лумумбы, 60 против 19. На следующий день Сенат выразил правительству вотум доверия 49 голосами против нуля при семи воздержавшихся.^[371][ae] Тем не менее многих депутатов все еще не устраивал стиль правления Лумумбы. Законодательный орган считал, что необходимо достичь взаимопонимания между президентом и премьер-министром, чтобы способствовать возвращению стабильного правительства. Таким образом, Палата проголосовала за создание комиссии по примирению для поиска компромисса между ними.^[373] Комиссия потребовала от Лумумбы обещания перетасовать Совет министров и управлять им при помощи и под наблюдением другой парламентской комиссии (которое так и не было выполнено).^[374] Другие попытки примирения предпринимались иностранными дипломатами в Леопольдвиле.^[373]

В течение следующих нескольких дней Парламент и Совет министров не предпринимали никаких действий.^[375] Лумумба объявил себя премьер-министром в законе и выступил с риторическими нападками на своих политических оппонентов.^[376] Согласно статье 51, Парламенту была предоставлена ​​«исключительная привилегия» толковать конституцию.^[366] Несмотря на это, Лумумба проигнорировал призывы Сержа Мишеля обеспечить ему формальное голосование по толкованию конституции в парламенте, отклонив приказ об увольнении Каса-Вубу.^[376][аф] 9 сентября он объявил, что принял на себя обязанности главы государства, принял на себя командование АНК и уволил Бомбоко, Дельво и Нкайи из своего кабинета.^[379]

Илео объявил о своем завершенном правительстве 10 сентября.^[377] Согласно бельгийской традиции, администрация может принять на себя свои обязанности сразу после ее объявления до утверждения парламентом.^[359] Среди заявленных министров, которых он нанял из кабинета Лумумбы, были члены MNC-L Алоис Кабанги, Александр Махамба и Альфонс Сонголо^[380] и член CEREA Марсель Бисукиро.^[381] Впоследствии Кабанги отказался принять почту.^[382] Кисолокеле оставался государственным министром, а Боля был назначен министром здравоохранения.^[383] Калонджи, хотя и не отказался от своего сепаратистского проекта, принял пост министра юстиции.^[384] Илео не представил свое правительство парламенту для вотума доверия, и даже если бы он и получил, маловероятно, что он заручился бы его поддержкой.^[377] Каса-Вубу издал указ, освобождающий Камангу, Рудахиндву и Лутулу от их обязанностей.^[385]

13 сентября Парламент собрался на совместное заседание обсудить политический тупик. Лумумба призвал их предоставить ему «всю полноту полномочий» для управления кризисом в стране, но заверил, что готов искать взаимопонимание с соперничающими политическими фракциями. Парламент принял резолюцию в соответствии с пожеланиями Лумумбы, но также учредил комиссию по надзору за осуществлением правительством полномочий. Однако подлинность и законность голосования были весьма сомнительны.^[386][ag] Законодательный орган также учредил новую комиссию для изменения состава правительства Лумумбы.^[350] Опасаясь, что правительству Илео никогда не будет вынесено вотум доверия, Каса-Вубу объявил перерыв в работе парламента на один месяц.^[388][ах]

Переворот Мобуту и ​​Коллегия генеральных комиссаров

14 сентября Мобуту объявил по радио, что он начинает «мирную революцию», чтобы выйти из политического тупика и таким образом нейтрализовать президента, правительства Лумумбы и Илео и парламент до 31 декабря. Он заявил, что "техники "будет руководить администрацией, пока политики улаживают свои разногласия. На последующей пресс-конференции он пояснил, что выпускникам конголезских университетов будет предложено сформировать правительство. Лумумба и Каса-Вубу были удивлены переворотом.^[389][ai] Вскоре после этого Мобуту прекратил кампанию АНК против Катанги и Южного Касаи.^[390]

Президент Каса-Вубу с коллегией генеральных комиссаров

20 сентября Мобуту объявил о создании Коллегия генеральных комиссаров под председательством Бомбоко.^[391] Солдаты выгнали оставшихся политиков из своих кабинетов.^[392] Из генеральных комиссаров четыре исполняли обязанности шеф-повар.^[393] И Канза, и Манди были приглашены присоединиться к Колледжу, но они были обеспокоены склонностью тела к Каса-Вубу и в итоге отказались участвовать в управлении. Их воздержание привело к безудержному усилению анти-Лумумбы настроений правительства.^[394] Дальнейшие попытки африканских дипломатов примирить Лумумбу и Каса-Вубу не увенчались успехом.^[395]

После краткого заключения в тюрьму войсками Мобуту Гизенга поехал в Стэнливиль.^[396] Лумумба продолжал проводить встречи с членами своего правительства, сенаторами, депутатами и политическими сторонниками, делать публичные заявления и утверждать, что он по-прежнему находится у власти.^[397] Разочарованный тем, как с ним обращался Лумумба и столкнулся с сильным политическим давлением, к концу месяца Мобуту больше не поощрял примирение и присоединился к Каса-Вубу.^[398] Он приказал подразделениям АНК окружить резиденцию Лумумбы, но кордон миротворцев ООН не позволил им произвести арест, в результате чего Лумумба был прикован к своему дому.^[399]

11 октября Каса-Вубу издал «конституционный декрет-закон» об учреждении Коллегии генеральных комиссаров, утверждая свое право как главы государства назначать и увольнять ее членов, откладывая работу парламента на неопределенный срок и наделяя всеми законодательными полномочиями, предписанными для Парламент от Loi Fondamentale к колледжу.^[400][aj] Со временем Колледж должен был восстановить порядок в администрации, утраченный во время правления правительства Лумумбы.^[172] Лумумба часто критиковал авторитет тела.^[394] Сонголо осудил Лумумбу и поддержал Колледж, но впоследствии был арестован властями Стэнливилля.^[402] По мере приближения конца года Мобуту отложил возвращение к нормальному управлению на неопределенный срок.^[403]

Попытка побега Лумумбы и бегство его министров

Оказавшись ограниченным в Леопольдвиле, Лумумба начал разрабатывать планы восстановления своей власти.^[404] В письме от 17 сентября на имя Нкрума он заявил о своем намерении переместить свое правительство в Стэнливиль.^[40] К октябрю сторонники Лумумбы были убеждены, что немногие из их целей могут быть достигнуты с помощью Коллегии уполномоченных.^[405]

В Нью-Йорке Канза воссоединился со своей делегацией, чтобы представлять правительство Лумумбы в ООН. Его появление вселило в сторонников Лумумбы надежду на то, что внутренний кризис может разрешиться в их пользу.^[407] Каса-Вубу отправил свою делегацию. 20 сентября Конго было официально принято в ООН, но его место в Генеральной Ассамблее осталось вакантным, и вопрос о том, какая делегация должна разместиться, был передан на рассмотрение Комитет по полномочиям.^[408] После нескольких задержек 22 ноября Генеральная Ассамблея приняла решение разместить делегацию Каса-Вубу.^[409] Распространение признания ООН на делегацию Каса-Вубу окончательно положило конец надеждам Лумумбы на законное возвращение к власти.^[410]

Лумумба (в центре), задержанный солдатами Мобуту, перед отправкой в ​​Тисвилл.

После своего возвращения в Конго Канза избежал ареста, укрывшись в своей квартире в здании, охраняемом ООН. Лояльные члены правительства Лумумбы, оставшиеся в столице, часто посещали квартиру Канзы, чтобы позвонить Лумумбе по линии ООН.^[411] Во время телефонного разговора 26 ноября Лумумба поделился с Канзой и несколькими другими министрами своим намерением избежать домашнего ареста и отправиться в Стэнливиль.^[412] Впоследствии он покинул столицу в колонне с Мвамбой и Мулеле. 1 декабря войска Мобуту догнали его отряд, когда он пересекал Река Санкуру. Они арестовали Лумумбу и вернули его в Леопольдвиль.^[413] Впоследствии он был заключен в армейский лагерь в Тисвилле, и было заявлено, что его будут судить за подстрекательство к восстанию.^[414] Мвамба и Мулеле благополучно пересекли Санкуру и провели несколько дней в кустах, прежде чем достигли Стэнливилля.^[415]

Другие члены правительства Лумумбы бежали на восток, некоторые просто потому, что чувствовали угрозу в Леопольдвиле.^[416] Кашамура, Лутула и Гбенье без особого труда добрались до Стэнливилля.^[417] Канза, опасаясь ареста, бежал в Браззавиль и попросил убежища в Гвинея, где он был признан президентом Ахмед Секу Туре как официальный представитель правительства Лумумбы. Позже к Канзе присоединился Kiwewa.^[418] Манди был тайно вывезен из Конго Мобуту, его личным другом, который опасался за его безопасность.^[419] Мбуи пытался встретиться с люмумбистами в Стэнливилле, но был убит в Charlesville область, край.^[410] Мполо также намеревался добраться до города, но был арестован в Муши. Позже он был переведен на базу в Тисвилле вместе с политическим союзником вице-президентом Сената. Джозеф Окито.^[420] Полагая, что Лумумба больше не имеет большого политического значения, Соединенные Штаты и Бельгия приостановили свои операции по убийствам.^[319]

Последствия

Режим Гизенги

Антуан Гизенга, Заместитель премьер-министра Лумумбы и основатель про-Лумумбы режима в Стэнливилле.

После того, как делегация Каса-Вубу была признана в ООН, лумумбисты ускорили свои планы по установлению нового режима в Восточной провинции.^[421] Окончательное решение об объявлении режима-соперника было принято только после ареста Лумумбы. 12 декабря Гизенга объявил Стэнливиль новой столицей Конго.^[422] Когда Лумумба был задержан, он заявил, что временно возьмет на себя роль главы правительства.^[417] Тем временем Гбенье, Мвамба, Рудахиндва, Бисукиро и Лутула, успешно эвакуировавшиеся в Стэнливиль, получили те же должности, что и при Лумумбе в правительстве Гизенги.^[423] Кивева была назначена послом в Гане, Гвинее и Мали.^[424] Мулеле возглавил все дипломатические посты Гизенги за рубежом. Он находился в Каире, и к нему быстро присоединился Манди.^[425]

Была проведена крупная реорганизация местных армейских подразделений и произведена чистка сторонников Мобуту.^[422] В конце декабря режим расширил свой контроль над Киву, и Кашамура возглавил администрацию провинции.^[426] Несмотря на военную мощь, которой оно обладало, правительство Стэнливилля никогда не создавало обширной административной структуры, вместо этого действуя как правительство в изгнании.^[427]

Смерть Лумумбы

«Если бы [Лумумба] не был убит, он бы непременно вернулся в качестве главы правительства. Его политические враги как внутри, так и за пределами Конго были убеждены в этом так же, как и мы. Убийство было фактически единственным надежным средством предотвратить его убийство. вернуться к власти ".

— Томас Канза^[428]

13 января 1961 года дисциплина в гарнизоне Тисвилля пошатнулась, и солдаты, симпатизирующие Лумумбе, открыли его камеру. Каса-Вубу, Мобуту и ​​Бомбоко удалось восстановить порядок путем переговоров, но они пришли к выводу, что Лумумба был слишком сомнительным заключенным, чтобы его можно было держать в лагере.^[429] В течение следующих нескольких дней в центральном правительстве шла дискуссия о его окончательном «устранении».^[430][ак] 17 января центральное правительство отправило Лумумбу, Мполо и Окито в Элизабетвиль.^[433] Той ночью все трое были загнаны в ближайший лес и в присутствии катангского кабинета министров и многочисленных бельгийских советников были расстреляны.^[434] Яв, занимавший пост министра обороны Катанги, решил не присутствовать на казни своих бывших коллег.^[435]

13 февраля Мунонго объявил на пресс-конференции, что Лумумба и двое его сообщников были убиты разгневанными сельскими жителями при попытке сбежать из-под стражи. Его истории не поверили.^[436] Общественность была шокирована, узнав о смерти Лумумбы. Вскоре после этого стало известно, что группа политиков-лумумбистов, удерживаемых центральным правительством в качестве политических заключенных, которые были переведены в Южный Касаи, были казнены местными властями за «преступления против народа Люба».^[437][438] Лумбала был среди них.^[439] Каманга, который вместе с остальными предстал перед традиционным судом, был приговорен к пяти годам тюремного заключения, но был освобожден в марте.^[440][441] Убийства привели в ярость войска Гизенги, и 20 февраля расстрел Стэнливилля казнил 15 политических заключенных, в том числе Сонголо.^[437] В надежде разрядить обстановку власти Леопольдвиля начали серьезные переговоры с режимом Гизенги.^[442]

На международном уровне объявление о смерти Лумумбы побудило несколько государств Восточного блока и Африки заявить, что режим Гизенги был единственным законным правительством Конго.^[443] 21 февраля Совет Безопасности ООН принял резолюция это позволило ОНУК использовать военную силу в качестве последнего средства предотвращения гражданской войны, учредило комиссию для расследования смертей Лумумбы, Мполо и Окито и призвало к повторному созыву парламента для восстановления демократических процессов в правительстве.^[444]

Правительство Адулы и "примирение"

Сирил Адула, премьер-министр утвержден вновь созванным парламентом

В попытке указать на переориентацию в сторону законности Коллегия уполномоченных была распущена Каса-Вубу 9 февраля 1961 года и заменена новым кабинетом под руководством Илео. Бомбоко вернулся на свой пост министра иностранных дел, а Адула стал министром внутренних дел.^[445] После нескольких неудачных попыток сближения с Чомбе правительство Илео повернулось к режиму Стэнливилля, чтобы укрепить свои позиции против Катанги.^[446] Это привело к решению о созыве парламента с участием сенаторов и депутатов, представляющих округа, находящиеся под контролем обоих правительств.^[447]

Парламент вновь собрался изолированно в университете Лованиум в конце июля. Выборы новых должностных лиц в Палату депутатов и Сенат показали небольшое поддерживающее Лумумбу / Гизенгу большинство.^[448] Однако Соединенные Штаты полагали, что умеренный Адула, как твердый антикоммунист, выступавший против отделения Катанги, был лучшим выбором для премьер-министра.^[449] 1 августа Адула был назначен формататор нового правительства. На следующий день он представил свое правительство парламенту в качестве премьер-министра. Хотя во время заседания Гизенга оставался в Стэнливилле, кабинет заместителя премьер-министра был возвращен под его контроль.^[450] Из других членов правительства Адулы Бомбоко, Гбенье, Мвамба, Кабанги, Каманга, Лутула, Илунга, Рудахиндва, Бисукиро, Махамба получили те же должности, что и в правительстве Лумумбы. Двое получили разные должности; Кисолокеле был назначен министром труда и социальной защиты, а Боля - государственным секретарем юстиции.^[423] Дельво и Кашамура отсутствовали в правительстве, первый из-за того, что его лояльность считался подозрительным в парламенте, а второй потому, что репрессивность его правления в провинции Киву привела в ужас его коллег.^[451]

Интенсивная кампания по лоббированию и подкупу, проводимая западными шпионскими агентствами, обеспечила Адуле поддержку в парламенте;^[449] правительству было вынесено почти единодушное вотум доверия.^[452] Таким образом, конституционный кризис, спровоцированный отзывом Лумумбы 5 сентября 1960 года, был разрешен.^[453] хотя несколько неприсоединившихся государств отложили признание правительства Адулы, отдав предпочтение Гизенге, которого они считали надлежащим преемником Лумумбы.^[454] Гизенга использовал свое положение, чтобы заставить Адулу принять меры против Катанги.^[455] Правительство Адулы утверждало, что его внешняя политика является продолжением политики правительства Лумумбы, особенно с его заявленным стремлением к неприсоединению и поиском помощи со стороны других африканских государств.^[456] Независимо от появления коалиции, включение Адулы люмумбистов в его кабинет было лишь жестом, направленным на временную стабилизацию его положения; в течение 1962 года люмумбисты были постепенно изгнаны из правительства.^[457] Из 23 министров, которые были заменены в течение года, 15 были сторонниками Лумумбы. К апрелю 1963 года остался только один из семи министров и двух государственных секретарей режима Гизенги, интегрированных в правительство Адулы в 1961 году.^[458]

Конец кризиса в Конго и национальные разветвления

Сецессия Южного Касаи была подавлена ​​АНК в октябре 1962 года.^[459] В декабре того же года катангские силы атаковали миротворцев ООН, сильное контрнаступление что привело к краху отделения Катанги в январе 1963 года.^[460] Тем не менее, подавление люмумбистов продолжалось, и население росло все более недовольным властью.^[457] В начале 1964 г. левые восстания были инициированы Гбенье и Мулеле с целью свергнуть Адулу.^[461] Чомбе вернулся в конголезскую общественную жизнь в июле 1964 года при поддержке Бельгии, чтобы сменить Адулу на посту премьер-министра и подавить восстания.^[462] К 1965 году восстание было в основном подавлено.^[463] Каса-Вубу уволил Чомбе в октябре и попытался заменить его, что вызвало новый политический кризис, который привел к захвату власти Мобуту 25 ноября.^[464] При его правлении власть была сосредоточена в руках исполнительной власти, было создано унитарное государство, а политическая деятельность была ограничена.^[465] Гизенга бежал из Конго после переворота 1965 года и провел много лет за границей, пытаясь заручиться поддержкой для свержения Мобуту. Перспектива многопартийных выборов в 1992 году побудила его вернуться в страну и организовать Parti Lumumbiste Unifié. Мобуту был свергнут в 1997 году. Гизенга занимал пост премьер-министра Конго с 2006 по 2008 год.^[466]

Наследие и историческая оценка

Правительство Лумумбы оказалось неспособным сохранять сплоченность перед лицом чередующихся кризисов.^[313] Его слабость отчасти объяснялась его происхождением как коалицией унитарных и федералистских элементов; Лумумба столкнулся с сильным сопротивлением в использовании чрезвычайных полномочий со стороны федералистов, которые опасались, что он использует их для построения централизованного государства.^[207] Министры по-разному воспринимали внутреннюю ситуацию и по-разному представляли, как ее лучше всего решить; Таким образом, шкаф никогда не мог нормально функционировать.^[232] Политолог Кэтрин Хоскинс утверждала, что, если бы Каса-Вубу и Лумумба не сотрудничали друг с другом так тесно в июле, правительство рухнуло бы гораздо раньше, чем в сентябре.^[194] Слабость правительства Лумумбы в конечном итоге побудила политизированные этнические элементы стремиться к созданию более федерализованной конституции.^[313] Один был принят в 1964 году и разделил шесть провинций на 21 новую зону на принципах этнического и регионального самоопределения. Впоследствии центральная власть была раздроблена.^[468] Вопросы федерализма, этнической принадлежности в политике и централизации государства не были решены в течение оставшейся части кризиса в Конго и частично способствовали снижению поддержки концепции государства среди конголезцев.^[469]

Отстранение правительства Лумумбы от власти и последующая смерть Лумумбы сильно повредили панафриканистскому движению.^[470] Согласно администрации Адулы, отсутствие Конго в многосторонних обсуждениях на протяжении 1961 года заставило международное сообщество «забыть» о панафриканских целях правительства Лумумбы.^[471] За исключением института денежно-кредитного совета, в соответствии с его правилом не было внесено никаких существенных изменений в финансовую структуру Конго.^[260] Подорванное расколами и политической борьбой и отсутствием международной поддержки, правительство оказалось неспособным реформировать экономику националистическим способом Лумумбы.^[472]

Международная пресса считала, что в правительстве царит острый кризис и серьезная нестабильность. Историк Жан-Клод Уиллам писали, что в свете сложной ситуации, унаследованной правительством Лумумбы, время его пребывания у власти заслуживает более тщательной оценки.^[473] По мнению правительства Адулы, «все указывает на то, что при лояльном сотрудничестве бельгийских войск правительство г-на Лумумбы могло восстановить порядок на всей территории».^[474] Тукумби Лумумба-Касонго утверждал, что режим пытался реформировать государство демократическим путем, но был разочарован иностранными империалистами и их внутренними союзниками.^[475] Редакционная статья 2010 г., опубликованная Хранитель утверждал: «Задача управления огромной страной, населению которой было отказано в базовом образовании бельгийскими правителями, заинтересованными только в эксплуатации ее богатства, разрушила бы любое правительство».^[476] По словам Муени ва Муиу и Гая Мартина, администрация Лумумбы «унаследовала пустую оболочку и пустую казну вместо государства» и «окончательно настроена на провал».^[477]

Примечания

Цитаты

Рекомендации