Trương Định - Trương Định

В этом Вьетнамское имя, то фамилия является Trương. В соответствии с вьетнамскими обычаями, к этому человеку должен обращаться собственное имя, Định.
Trương Định
張定
Чыонг Динь.JPG
Портрет Чыонг Дина работы анонимного художника конца XIX века.
Родившийся1820
Bình Sn, Quảng Ngãi, Вьетнам
Умер19 августа 1864 г. (43–44 лет)
Biên Hòa, Вьетнам
Другие именаTrng Công Định
ОрганизацияДинастия Нгуен
Примечания
Отказался от встречи с мандарин разместить в An Giang

Trương Định (1820-19 августа 1864), иногда известный как Trng Công Định, был мандарин в Династия Нгуен из Вьетнам при императоре Tự Đức. Он наиболее известен тем, что вел партизанский армия на юге Вьетнама против Французское вторжение вопреки императору.[1] Он отказался признать 1862 г. Сайгонский договор который уступил вьетнамскую территорию Франции.

Сын военного мандарина из центрального Вьетнама, nh переехал на юг, когда его отец был отправлен в Гиа Ань в качестве губернского командира. Анх вырос, чтобы возглавить военную колонию, наблюдая за поселениями и экономическим развитием своего округа. Он заработал репутацию способного лидера и застройщика, который заботился о своих людях. Когда Франция начала вторжение в южный Вьетнам в 1859 году, Ань организовал местное ополчение для усиления имперской армии. Поскольку части регулярной армии терпели поражения на поле боя, ее остатки присоединились к партизанам Анха, и к 1861 году под его командованием находилось около 6000 человек. Ан построил собственную базу сопротивления и организовал партизанские атаки против французов. Его успех привел к тому, что Тоак предоставил Аню командование южными партизанами и приказал регулярным командирам согласовывать с ним свои планы. Войска Энха быстро завоевали уважение французов. Они сосредоточились на разрушении французской бюрократии и военных постов в дополнение к транспортировке риса. Их самой заметной атакой было затопление L'Espérance в декабре 1861 г.

На фоне растущих военных неудач Вьетнам подписал в июне 1862 года Сайгонский договор, потеряв три южные провинции, ставшие французской колонией. Кочинчина. Тоук надеялся, что, соблюдая договор, Вьетнам сможет в конечном итоге договориться о будущем возвращении территории. Он приказал партизанам распустить, но Анх отказался признать договор и ослушался монарха, продолжая сражаться в защиту своей родины. Потеряв имперскую поддержку, силы Аня начали борьбу против превосходящих ресурсов французов. Его люди постепенно изматывались, и после засады Эн покончил жизнь самоубийством, чтобы не попасть в плен.

Вьетнамские и французские историки ожесточенно спорили о том, что Ань решил проигнорировать договор. Эффективность мятежа Ань заставила французские официальные лица заявить, что Тоок тайно помогал ему, тем самым нарушив договор, - предлог, который французы использовали для захвата еще трех провинций в 1867 году. Вьетнамские записи оспаривают это, утверждая, что Тоок пытался обеспечить соблюдение Ань. с договором. Неповиновение Ань императору заставило историков спорить о том, были ли его действия мотивированы отказом от власти монарха или же он не повиновался в попытке помочь Тауку. Nh остается широко уважаемым среди вьетнамцев всех политических убеждений. Вовремя война во Вьетнаме коммунистические историки стремились изобразить Vit Cộng как современный преемник Энха.

Ранние годы

Hnh родился в Биньшонский район в Quảng Ngãi префектура в Провинция Куонгнам в центральном Вьетнаме.[2] Сын военного мандарина по имени Транг Ком, Ан уехал на юг в 1830-х годах, когда его отца отправили в Гиа Ань в качестве провинциального командира.[3] Ань пользовался репутацией среди местных жителей благодаря своим боевым навыкам и знанию военной классики. Он женился на дочери богатого жителя г. Тан Ан поблизости Провинция Динь Туонг, переехав туда после неожиданной смерти отца. Было вероятно, что он вернулся бы в центральный Вьетнам, если бы не женился.[4][5]

Энх воспользовался своим улучшенным социально-экономическим статусом, чтобы нанять группу обедневших людей, которых он организовал для расчистки земель и основания đồn điền («военная колония») в Gò Công. Это произошло после того, как в 1854 году император Тоок издал приказ, согласно которому генерал Nguyễn Tri Phương разрешение на организацию южных сборов таким образом. В знак признания его заслуг мандаринское начальство присвоило Аню звание заместителя командира полка.[6][7] Его успех в развитии đồn điền объяснялось его организаторскими способностями, а также искренней заботой о благополучии тех, кто находился под его защитой, обеспечивая им достаточно еды и одежды.[6] Его считали энергичным, храбрым и сострадательным.[3] В благодарность за умения Анха в освоении земель крестьяне дали ему второе имя Công, что означает «отличная общественная служба».[8]

Французское вторжение в 1859 году

Процесс колонизации Вьетнама начался в сентябре 1858 года, когда франко-испанские войска высадились в Дананг в центральном Вьетнаме и попытался добраться до столицы, Hu.[9] Связавшись, они отправились на менее защищенный юг. Французы и испанцы быстро захватили имперский Цитадель Сайгона в феврале 1859 г. - покончил жизнь самоубийством командующий крепостью.[5] Цитадель была разрушена, а все необходимое было конфисковано.[10] Побежденные и потерявшие лидерство имперские войска в беспорядке бежали.[5] Атаки были заказаны французским императором. Наполеон III. Французские дипломаты, военно-морские офицеры, купцы и миссионеры давно выступали за экспедицию. Миссионеры хотели, чтобы французская администрация облегчила их работу по обращению вьетнамцев в католицизм, в то время как военные и бизнесмены видели коммерческие возможности во Вьетнаме. Мотивы Наполеона были в первую очередь имперскими, стратегическими и коммерческими, но он счел удобным сослаться на «свободу религии» в качестве оправдания своих действий.[11][12][13][14] Династия Нгуен была Конфуцианец и ограничивал деятельность миссионеров. Система верований христианства была несовместима с конфуцианской верой в то, что монарх был «сыном небес».[11]

В ответ на разрушение Цитадели Сайгона,[15] Анх организовал свои местные сборы в партизанский силы, первоначально насчитывавшие от 500 до 1000 человек, действующие из Thuan Kieu.[5] Они были вооружены острыми копьями, огненными копьями, ножами, саблями, бамбуковыми палками и мечами.[5][6][16] обучены и по вызову по мере необходимости. Как местный знатный человек, которого уважали за его лидерство и военные способности, Ан, естественно, взял на себя ведущую роль в партизанском движении, которое откликнулось на призывы Тэка к народному сопротивлению европейской агрессии.[5][6] На начальном этапе конфликта местные ополченцы сосредоточились на эвакуации населения из районов, захваченных французами, при этом призывая тех, кто решил остаться, не сотрудничать с европейцами. Снайперы были переброшены во французские районы для убийства изолированных солдат.[15]

В 1861 году Ан перевел своих людей в Тан Хоа субпрефектура в Gò Công площадь.[5] Тан Хоа был идеальным местом для базы сопротивления. Он был близок к недавно сформированным группам сопротивления во главе с Нгуен Чунг Трок, Тран Суан Хоа и другие в Го Конге и Mỹ Tho области, но также был недалеко от Сайгона.[6] В феврале французы атаковали цитадель Кихоа, захватив форт через два дня вместе с большим количеством оружия, артиллерии и продовольствия.[17] Сражаясь при Кихоа,[18] Анх включил в свои ряды солдат побежденной имперской армии, потому что ее командующий Во Дуй Нинь покончил жизнь самоубийством.[5][7][19] В мае 1861 г. адмирал Леонар Шарнер приказал распустить đồn điền Го Конга. Он собирался конфисковать землю у тех вьетнамцев, которые оставались верными монархии, отдавая ее своим сотрудникам. Введение французов запрета на торговлю рисом по близлежащим водным путям вызвало дальнейшую негативную реакцию местных жителей Го Конга.[20] В 1861 году лидеры сопротивления в районе Го Конг делегировали Оню поездку в Biên Hòa получить разрешение от Имперского военного комиссара Нгуен Ба Нги «перевернуть ситуацию».[16]

Назначен в звании подполковника,[7] Энх начал накапливать продукты питания, производить оружие и набирать силы из населения с помощью офицеров имперской армии.[5] К июню 1861 года его силы выросли примерно до 6000 человек. Французы начали сообщать, что джонки из Сингапур а Гонконг прибыл в Го Конг с поставками оружия европейского производства.[16] Силы Ань начали наносить существенный урон европейским войскам, в основном из-за их глубокого знания местности, навыков партизанской тактики «наездил и убегай» и поддержки местных жителей.[21] Люди Ань сосредоточились на преследовании французских солдат по сельской местности и нападении на военные объекты, которые остались без защиты в результате их партизанского преследования.[22] Узнав о роли Ань в поддержке призыва династии Нгуен к народному сопротивлению, Тоук повысил его до звания подполковника области Гиа Ан. Позже в 1861 году имперские регулярные войска потерпели поражение при Biên Hòa,[21] королевские власти приказали командующим вьетнамским офицерам встретиться с Анем в Тан Хоа, чтобы разработать план захвата Бьен Хоа. В результате количество войск под непосредственным руководством Ань росло. В начале 1862 года суд Нгуена предоставил Аню командование всей южной nghĩa quân (праведные воины), термин, который Хуэ использовал для обозначения партизан. Он продолжал совершать набеги на вражеские силы со своей базы в Го Конге.[21] Между регулярной армией и партизанами Анха возникли трения относительно того, проводить ли агрессивные вылазки из Тан Хоа, как это было в стратегии Анха, или выждать время и заняться наращиванием военной мощи.[23]

Nh's nghĩa quân быстро завоевал уважение противостоящих французских морских офицеров. Леопольд Паллю де ла Баррьер, которые защищали посты в Го Конге от нападений Уна, были удивлены их свирепостью. Не зная об их националистических чувствах, де ла Баррьер ожидал, что вьетнамцы будут покорно жить под властью любого правителя, который позволит им сеять свой урожай.[21] Он написал:

Нападение на Го Конг группой вооруженных, умело ведомых людей удивило всех. Мы думали, что аннамиты все еще были погружены в страх, что массы были порабощены, трусливы, отбросы империи ... неспособные к любому акту сопротивления.[21]

Далее он признал популярность усилий партизан, заявив, что «центр сопротивления был повсюду, бесконечно разделен»;[21] он считал каждого крестьянина центром сопротивления.[21]

Известные атаки

Нгуен Чунг Трок, один из помощников Тринга

С середины 1861 года партизаны Го Конга занимались тремя целями: разрушить недавно созданную французскую бюрократию, разрушить их военные заставы и помешать транспортировке риса в Cholon, главный торговый центр южного Вьетнама.[24] 22 июня 1861 года первое крупное нападение на французскую администрацию в этом районе было направлено на офис округа Го Конг.[24] В 05:00 600 повстанцев под командованием До Динь Тхоаи штурмовали военный пост в городе, вступая в рукопашный бой с французскими войсками с помощью копий, штыков, ножей и бамбуковых палочек. Французы были поражены атакой, потеряв одного солдата и получив 100 раненых.[24] К тому времени, как прибыло подкрепление и военно-морское прикрытие из Mỹ Tho, Люди Ань бежали.[25] Тоаи - который был главой округа до французского вторжения - был среди 14 убитых.[16][25]

27 сентября партизаны убили назначенного французами вождя Го Конга, демонстрируя его отрубленную голову на городском рынке. Слуга вождя, который был информатором Энха, помогал в этой операции. Убийство имело эффект запугивания назначенного преемника вождя, чтобы он подчинился повстанцам и прекратил свою службу французам.[25] В ноябре 1861 года люди Энха вошли в город Mỹ Tho для вербовки боевиков и сбора продовольствия. За это время они напали и сожгли профранцузские деревни и их лидеров.[22]

Повстанцы Го Конга Аня пытались остановить доставку риса в Чолон, напав на французов. Lorchas и задержание торговых судов на местных водных путях. Французский отчет в ноябре 1861 года отмечал, что судоходство было серьезно нарушено и ограничено, несмотря на высокий уровень французской военно-морской защиты. Самым заметным из нападений с моря было поджог лорча L'Espérance на Канал Нят Тао 10 декабря 1861 г.[26] Около 150 партизан под командованием Трока устроили засаду на судно, убив часть экипажа, а затем сожгли и потопили лодку.[27] Атака подняла боевой дух вьетнамцев и вселила веру в то, что они могут сражаться против французских военно-морских сил. Затопление заслужило особую похвалу императора Тоока, который назвал этот инцидент «самым выдающимся».[28]

Продолжение партизанской кампании

Phan Thanh Giản

Однако в целом военные действия Вьетнама не были столь успешными, как партизанские действия Аня. 5 июня 1862 года Ань порвал с армией Нгуена после того, как полномочный представитель двора Phan Thanh Giản и еще один чиновник, Лам Дуй Хип подписал Сайгонский договор. По этому соглашению три южные провинции Гиа Ань, Định Tng и Biên Hòa во Францию; они стали колонией Кочинчина.[23] Договор сопровождался финансовыми выплатами Франции, религиозными уступками миссионерам и коммерческими возможностями для европейских купцов.[29][30] В военном отношении вывод армии Нгуена лишил сопротивление материально-технической поддержки, которая могла быть оказана регулярными силами. Это также позволило французам сконцентрировать свои усилия против единственного противника. В политическом плане договор предоставил тем вьетнамцам, которые в нем нуждались, правовую основу для сотрудничества с французами на территории Кочинчи. В результате колониальным силам стало легче нанимать ополченцев и административный персонал из вьетнамцев, которые были слишком напуганы или слишком смущены, чтобы открыто служить французам до заключения договора 1862 года.[31] Hnh затем объединился с Võ Duy Dng сформировать Движение народной самообороны (Фонг Трао Нхан Дан Ту Ве), создав операционную базу в Ng Tháp.[7]

Суд Хуу приказал Аню распустить свои силы и занять высокое положение в Провинция Аньзян.[7][18][23] Опасаясь того, что они столкнутся с истреблением от рук французов, последователи и лейтенанты Анха настаивали на том, чтобы он остался. Утверждая, что его последователи не позволят ему уйти, Ань отказался от назначения на Ан Джианг.[23] вместо этого приняв название Bình Tây Sát Tà i Tướng (Западный успокаивающий генерал антиереси). Он продолжал свои партизанские атаки против французских патрулей и их вьетнамских пособников. Лозунг «Phan-Lâm mái quốc; Triều đình khi dân» (Фан [Тхань Джиан] и Лам [Дуй Хиеп] продают страну; суд не заботится о людях) был распространен по региону.[23][32] Из его крепости в Gò Công Ань призвал всех южных вьетнамцев восстать против оккупационного режима, и этот призыв был хорошо воспринят. По словам французского офицера морской артиллерии Анри де Пойена, к декабрю 1862 года «вспыхнуло восстание, которое быстро распространилось по колонии».[23][31] Французские командиры были убеждены, что Ань оставался в тайном контакте с Ху и получил частную поддержку Тэка вопреки условиям договора. Французы обвинили Ань в официальной печати Хуэ.[23][31] Однако были сообщения, что Тоук дважды приказал арестовать Ань и Дунг, чтобы гарантировать их соблюдение договора.[33]

В отличие от многих его коллег из числа ученых-дворян, не имевших военной подготовки, Ан считался хорошо понимающим возможности и ограничения своего вооруженного сопротивления. Ань надеялся измотать французов в течение длительного периода, используя постоянные вспышки малярия среди европейцев.[34] На начальном этапе вторжения в 1858 году французы сильно пострадали от тропических болезней.[9] Энх рассчитывал, что такие болезни частично компенсируют низкое вооружение его войск. Он попытался сохранить администрацию, аналогичную той, которую наложили на округа французские адмиралы. Эти цели требовали высокой степени региональной координации, что было невозможно без поддержки имперской бюрократии.[34] Обращение Анха к крестьянству объяснялось их благодарностью за его руководство đồn điền. В рамках такой системы он отвечал за оказание им помощи в таких вопросах, как расчистка земли, просвещение населения, оказание медицинской помощи и урегулирование споров. Вступление в армию сопротивления рассматривалось как средство выражения доверия и благодарности.[35] Hịch Trương Định (Провозглашение Trng Định), который, как полагали, был написан в 1862 или 1863 году, подчеркивал такие темы.[35] Это читать:

Всем, кто видит и слышит!

Посмотри на животных,
Буйволы и лошади глухонемые,
Но они благодарны своим хозяевам;
Цыплята и собаки умеют только кукарекать и лаять,
Но они добрые к своим хозяевам.

А мы, стоящие ногами на земле, наша голова под небом, должны причинить вред нашему народу и стране![35]

Trng Định, Hịch Trương Định (Провозглашение Trng Định)

Смерть

К февралю 1864 года адмирал Бонар накопил достаточное подкрепление, чтобы атаковать и захватить основные опорные пункты Ань в областях Тан Хоа и Го Конг. Он нанес партизанам тяжелые потери и заставил их в беспорядке отступить. Ань реорганизовал свои войска и закупил больше огнестрельного оружия у местных китайцев, чтобы возобновить партизанскую кампанию. Он пытался расширить свою базу поддержки, распространяя листовки до областных центров Сайгон и Mỹ Tho, призывая nghĩa quân из других провинций, чтобы присоединиться к общей борьбе.[34] К этому времени французы смогли постоянно держать Энха и других лидеров сопротивления в движении, чему способствовала растущая сеть местных информаторов. В 1863 году разразился голод, и силы сопротивления все больше не могли найти пищу. Поскольку суд не оказал практической поддержки, французы постепенно изматывали партизан. Ань отступил в болота Бьен Хоа, где попытался реорганизовать свои силы.

19 августа 1864 года, когда оставшиеся партизаны столкнулись с серьезными проблемами со снабжением и страдали от голода, Ан был предан бывшим последователем Хуэн Тином и попал в засаду французских войск. Раненый и столкнувшийся с неминуемым захватом, Ан использовал свой меч, чтобы покончить с собой.[33][36] Его 20-летний сын Чыонг Куен (1840–1870) попытался со скромным успехом продолжить борьбу своего отца. Новая база была создана в Тай Нинь. Это давало больше места для тактических маневров, но все еще зависело от припасов, доставляемых на север из Тан Хоа.[36] В конце концов, Куен был убит, и в 1874 году, спустя много времени после подавления восстания на юге, Тёк предоставил ежемесячное пособие зерном и наличными вдове Ань Ле Тхи Туонг, которая вернулась в свою родную деревню в Quảng Ngãi, который в то время все еще находился на независимой вьетнамской территории.[36] Рацион в 20 франков и 60 литров риса был значительным,[33] потому что месячная зарплата мандарина девятого ранга составляла всего 18 франков и 48 литров риса.[37]

Дебаты о неповиновении Хуу

Действия Định после Сайгонский договор уже давно являются предметом домыслов. В то время французские военные обвинили Хюэ в тайной поддержке Ань в нарушение договора, в то время как Хюэ отрицал это, публично заявляя, что действия Ань по сопротивлению французам будут контрпродуктивными в попытке сохранить суверенитет Вьетнама.[7][38]

После подписания Сайгонского договора суд Хуэй попытался вернуть то, что он потерял в военном отношении, с помощью дипломатии. Вьетнамские переговорщики добивались отмены уступки территории, которую они считали наиболее унизительным пунктом договора.[39] В конце 1863 г. вьетнамцы предложили обширные финансовые, экономические и политические уступки в обмен на возвращение трех провинций. Тёк отправил Джана во Францию ​​искать аудиенции у Наполеона III. Там Джан вел себя беспомощно, пытаясь снискать жалость французского монарха. Джиан пообещал, что Вьетнам выплатит крупную компенсацию за военные конфликты, предоставит дальнейшие коммерческие концессии и протекторат над всеми шестью южными провинциями.[40][41] Наполеон сначала согласился, но решение было отменено после лоббирования со стороны французских офицеров.[40][41]

Тоук продолжал надеяться, что соблюдение Вьетнамом договора убедит Францию ​​вернуть три южные провинции. По словам Джана, полное сотрудничество Вьетнама с договором 1862 года было необходимо для сохранения возможности территориальной ретроцессии. Французские офицеры в Сайгоне, столице Кочинчины, часто обвиняли суд Нгуена в нарушении договора, тихо поддерживая продолжающееся сопротивление. В 1867 году они использовали это как предлог для захвата трех других провинций Южного Вьетнама: Винх Лонг, Hà Tiên и An Giang.[33][39][41]

Судебные протоколы династии Нгуен в Хуэ, Đại Nam thực lục (Истинные записи Великого Юга) оспаривают утверждения французов, показывая, что суд пытался предотвратить незаконную партизанскую деятельность таких, как Эн.[39] Однако в одном из указов Ань утверждал, что Тоэк одобряет его борьбу, пытаясь заручиться поддержкой населения. Это подогревало заявления французов о том, что партизаны периодически путешествовали между французской территорией и прилегающей суверенной территорией Нгуен, чтобы получить припасы от провинциальных чиновников.[39]

Французские офицеры так и не представили конкретных доказательств поддержки Хюэ южных партизан или попустительства вьетнамских властей в суверенных провинциях, граничащих с оккупированной Францией территорией. Несмотря на это, они захватили остальную часть южного Вьетнама на том основании, что Хуэй нарушил договор. Вице-адмирал Бонар, губернатор французской Кочинчины с 1861 по 1863 год, утверждал:

Нельзя скрыть тот факт, что мир, установленный Договором [1862 г.], никогда не был добросовестно выполнен судом Хуэ. Видя, что оно не может противостоять обычной войне, правительство аннамитов организовало открыто перед миром, тайно и закулисно впоследствии перманентное восстание в Кочинском Китае ... Куань Динь [Мандарин Динь], глава восстания в Го Конге, хотя публично отрекся от наместника Винх Лонг Фан Тхань Гиан, который несколько раз призывал его уйти, чтобы мирный договор мог быть выполнен, категорически отказался это сделать. Таким образом, он, очевидно, находится в состоянии восстания, но правительство Хуу, которое публично отдало ему приказы, которые он не повиновался, тайно поддерживает его и снабжает его оружием, боеприпасами и печатями.[42]

Сочувствующие колонизации историки подтвердили утверждения офицеров о контактах между Хуэй и южными партизанами. Де Пойен писал, что восстание на юге «непрерывно возбуждалось и поддерживалось эмиссарами из Хуу, которые путешествовали по стране».[42] Милтон Осборн, отмечая, что доказательства были косвенными, утверждал, что французские обвинения, вероятно, были законными:[42]

Масштабы восстания в декабре 1862 года, безусловно, предполагают организованные согласованные усилия при поддержке Хуу. Однако это суждение основано на умозаключениях, а не на определенном факте. После провала восстаний 1862 года Хюэ не принимал активного участия в повторяющихся восстаниях на Юге ... Практическое отсутствие участия не означало прекращения интереса, и, похоже, есть некоторые основания согласиться с утверждениями Франции о том, что спорадические восстания против их контроля Кочинчина получила тайное одобрение Хуу в течение многих лет.[42]

Вьетнамские документы опровергают утверждения французов. Имперские записи, письменные сообщения между Джианом и Эном и отчет о восстании на юге, написанный фигурой сопротивления по имени Нгуен Тонг поддерживают утверждение, что партизаны Ань действовали независимо от Ху и в нарушение его приказов. Имперские записи гласят, что Тоук немедленно приказал повстанцам разойтись, опасаясь, что их действия будут препятствием для его плана переговоров о возвращении потерянной территории. В записях утверждается, что Тоук приказал своим чиновникам не допустить возвращения повстанцев на независимую вьетнамскую землю и арестовать тех, кто это сделал. Посланники были отправлены из Хуу на юг с намерением отпугнуть повстанцев, а не разжигать сопротивление.[43]

В конкретном случае Ань вьетнамские документы фиксируют неудачные попытки Джиана убедить его сложить оружие и занять административную должность в Аньзянге. Записи утверждают, что его положение в качестве главы сопротивления было предоставлено его последователями, а не Хуу.[44] Вскоре после подписания договора суд приказал Джиану написать Аню, приказав ему соблюдать договор и прекратить сопротивление. Письмо Джиана и отказ Анха демонстрируют настойчивое стремление Тэка соблюдать договор и упорный отказ вождя партизан сделать это. В письме Джиана утверждалось, что игнорировать решение суда о прекращении боевых действий было незаконным и бесполезным. Джиан написал:[44]

Поскольку суд подписал мирный договор, вы должны прекратить военные действия и не нарушать приказы короля ... В настоящее время все регулярные силы двора выведены, а мандарины, командующие войсками, скрывающимися в горах и лесах, распустили свои силы. Если вы один будете вести своих солдат в атаку, можете ли вы быть уверены в победе? Если вы отступите, сможете ли вы защитить себя? Конечно нет![44]

В своем ответе Ан продемонстрировал свое осознание незаконности своего мятежа и обязанности южан подчиняться своему императору. Тем не менее Энх отказался покинуть своих сторонников, поклявшись не подчиняться королевским приказам:[44]

Жители трех провинций, желая вернуться к своему прежнему статусу, назначили меня своим лидером. Следовательно, мы не можем идти никаким курсом, кроме нашего нынешнего ... Если Ваше Превосходительство все еще будет настаивать на том, что соглашения с захватчиками должны быть сохранены, тогда мы выступим против приказов суда, и ... больше не может быть мира или перемирия между нами и Вашим Превосходительством.[33][44]

Вьетнамские записи показывают, что, когда Ан не подчинился приказу суда, он был лишен своей должности и титулов:[45] «Чанг Ань отказался вернуться к исполнению своих обязанностей, и, соответственно, он отстранен от этой должности с потерей почетных титулов».[45] Нгуен Тонг, бывший мандаринка, который сражался вместе с Уном и переписывался со многими другими лидерами партизан, согласился с протоколами суда. По словам Тонга, продолжающееся сопротивление Ань было результатом местных инициатив, противоречащих четким инструкциям Хуу. Сторонники Анха умоляли его не подчиняться указу 1862 года, предписывавшему партизанам прекратить боевые действия:[45] «Наши люди много раз заставляли жителей Запада отступать, и теперь, когда суд заключил с ними мир, они обязательно убьют нас ... Поскольку суд с ними согласился, кто нас поддержит? Давайте объединимся, чтобы нанести ответный удар у них, чтобы взять себе участок земли, на котором мы можем сражаться за свою жизнь ».[45]

Согласно отчету Тонга, Ан согласился с этими аргументами и начал организовывать ресурсы, необходимые для его несанкционированного антифранцузского движения. Хотя он полностью осознавал свое имперское неповиновение, Анх послал воззвание «ко всем праведникам, призывая их во имя верности двору подняться и уничтожить захватчиков».[45] Тонг утверждал, что имперские указы Ань, на которые французские офицеры ссылались для последующей агрессии, были фальшивкой. Ань сфальсифицировал их для пропаганды, чтобы заручиться поддержкой народа.[45] По словам Марка МакЛеода, неясно, помогали ли ястребиные мандарины при императорском дворе южным повстанцам Ань вопреки желанию Тэка.[46] Чыонг Буу Лам высказал мнение, что «если некоторые партизаны получали помощь от вьетнамских властей, то ее оказывали им местные власти, действовавшие независимо».[47]

Дебаты о неуважении к мандату небес

В свете неповиновения Ань Таука, его оправдание своего неповиновения обсуждается на фоне конфуцианских ожиданий, что он подчинится императору "Мандат Неба Поскольку Ан не оставил явного или окончательного заявления о своем обосновании неповиновения Тэку, ученые, которые признали или заподозрили неповиновение Анха, были вынуждены строить предположения.[46]

Лам предполагает непослушание Энха и объясняет это тем, что повстанцы проводят различие между правящим монархом и монархией как идеализированный институт.[46][48]

После подписания судом Хуэй Сайгонского договора возникла моральная дилемма, поскольку партизаны не могли ни смириться с потерей своей страны, ни заявить, что их дело было правым, если они действовали в нарушение постановлений суда. Поэтому они провели тщательное различие между личностью отдельного короля и моральным принципом лояльности монархии ... Таким образом, монархия была идеализированным институтом, не запятнанным каким-либо случайным отклонением от идеала.[48][49]

Историк Дэвид Марр соглашается, отмечая, что «различие, совершенно справедливо указанное профессором Чыонг Буу Ламом, по всей вероятности, было вызвано непосредственными неблагоприятными условиями, а не продуктом давней традиции».[23][49] Современные вьетнамские историки коммунистического режима доходят до того, что утверждают, что оправдание Анном продолжающегося сопротивления было основано на неявном отказе от монархии в целом. Эти историки основывают свою гипотезу на утверждении, что конфуцианская добродетель монархической лояльности была безусловной и абсолютной во Вьетнаме 19 века. По словам редакции журнала Институт исторического исследования журнал, Nghiên cứu lịch sử (Исторические исследования), «Верность королю была долгом народа, и для выполнения обязательства монархической лояльности необходимо было выполнять приказы двора».[50] По мнению авторов-марксистов, Ан разрешил конфликт между монархической лояльностью и сопротивлением иностранной оккупации, отказавшись от ограничений конфуцианской этики. Они утверждают, что Ань оправдывал свою борьбу, ставя лояльность к Тауку ниже своей лояльности Вьетнаму и его народу. Институт исторических исследований Нгуен Конг Бинь заявил: «Опираясь на людей, Чанг нх поставил страну выше короля, таким образом сохранив его чувство преданности стране».[50] Эти аргументы согласуются с марксистской идеологией и ее критикой династии Нгуен как «реакционного, феодального режима».[51] Историография Коммунистической партии давно критикует династию Нгуен и ее корни в Лорды нгуенов за раздел страны в многовековой борьбе с Лорды Trịnh севера, а затем последующее использование французской помощи Pigneau de Behaine сбросить Династия Тай Сон. Это также согласуется с идеологической линией Ханоя, изображающей антиколониальных, антифранцузских борцов 19 века как духовных предков Коммунистическая партия Вьетнама.[50][51]

По словам историка Марка Маклеода, эти постулируемые объяснения поведения Ань правдоподобны, учитывая хаос, охвативший Вьетнам в то время, и отсутствие убедительных документов. Однако Ан и его сторонники заявили о своей лояльности монарху и оправдали свою борьбу его именем как до, так и после подписания договора. В этих декларациях нет ни намека на отказ от власти Таука, ни на упоминание более достойного идеализированного монарха. И наоборот, многие из этих прокламаций демонстрируют сильное чувство личной преданности. На плакате, который французские войска обнаружили плывущим вниз по течению возле базы Ан в Го Конге, говорилось:[52] «Благодарность связывает нас с нашим королем. Мы отомстим за оскорбления, которые он получил [от французов], или мы умрем за него».[52] Одно из воззваний Анха к своим последователям гласило:[52] «Император не признает нас, но это действительно наш долг - продолжать нашу борьбу ... Император называет нас мятежниками, но в глубине своего сердца он не может не восхвалять нашу верность. Когда наступает день победы , Император не только простит нас, но и наградит нас всеми видами наград ».[52]

Такие сочинения могут быть отклонены скептиками как политическая уловка, направленная на привлечение поддержки для продолжающегося сопротивления путем апелляции к широко распространенной конфуцианской ценности монархической лояльности. Это объяснение, предложенное марксистскими авторами: «С одной стороны, Транг Ён выступал против приказа Тэка сложить оружие; с другой стороны, он использовал имя Тоэка, чтобы призвать людей подняться и бороться с народом. Французский".[52] Маклеод утверждает, что лучшим объяснением продолжающегося мятежа Ань было то, что конфуцианская традиция позволяет лояльному чиновнику не подчиняться своему суверену, не ставя под сомнение его авторитет. Это называется Tránh Thần, что означает министра, который готов оспаривать приказы своего суверена, чтобы не допустить совершения правителем ошибки, даже если это вызвало его гнев. Министр, который позволил правителю скорее ошибиться, чем рискнуть расстроить его, считался подхалимом, а карьерист - скорее верным советником. Таким образом, верный чиновник должен был при определенных обстоятельствах протестовать и даже не подчиняться своему государю, чтобы показать свою заботу о монархе. Таким образом, по словам Маклеода, неповиновение Ань не ipso facto представляют собой отказ от власти Tự .c.[52]

Ань верил, что Тоэк в конце концов осознает свою ошибку и вознаградит повстанцев. Историки считают, что вполне вероятно, что Джиан и Тёк увидели в продолжающемся сопротивлении Энха ошибочную попытку помочь монархии. В письменной конфронтации после подписания договора Джиан обвинил Энха не в том, что он мятежник, а в чрезмерной преданности императору, что, хотя в принципе и достойно восхищения, препятствовало их нынешней стратегии. «Монархическая преданность - благородное качество», - сказал Джиан непокорному лидеру партизан,[53] но «[i] t должен иметь предел. Нельзя превышать этот предел и при этом оставаться верным и благочестивым. Слишком много - это так же плохо, как и недостаточно; когда у змеи появляются ноги, она больше не змея ... "[53] То к также, похоже, рассматривал продолжающееся сопротивление Ань как ошибочное проявление лояльности. Хотя неповиновение южных повстанцев предоставило французам повод для дальнейшей агрессии, тем самым помешав планам Таука вернуть утраченную территорию, император никогда не обвинял их в восстании против королевской власти. Вместо этого он продолжал называть их «праведными новобранцами», мотивированными «возмущением» действиями жителей Запада.[53]

NguyĐn ình Chiu, ведущий поэт южной борьбы, не изображал Ань как мятежника, выступающего против двора Хуу. В элегия Павшим повстанцам Киу утверждал, что сопротивление продолжило свою борьбу после подписания договора, «потому что их сердца не прислушались к указу Сына Неба».[54] Чиу решительно поддерживал непрекращающиеся усилия партизан по изгнанию французов из южного Вьетнама, что он считал справедливым. Однако его упоминание Таука как «Сына Неба» указывает на то, что легитимность императора не подвергалась сомнению.[54] После смерти Ань Чиу написал в стихотворении:[18]

Вы не пожалели сил, чтобы помочь своей стране,
Несмотря на то, что вы не повиновались королевским приказам, вас нельзя считать нелояльным подданным.[18]

Чиу также выразил надежду, что вьетнамский суд изменит свою позицию и придет на помощь повстанцам, написав:[47] «Вздох ветра и крик журавля [возвещающий о прибытии официальной армии] заставляли вас затаить дыхание более десяти месяцев. Вы ждали новостей от официальных лиц, как ожидают дождя в засушливый сезон».[47]

Наследие

Могила Тринга Инь Gò Công, Tiền Giang, Вьетнам

Репутация Анха и его южных повстанцев сохранялась еще долго после его смерти. Фан Буй Чау, ведущий вьетнамский революционер начала 20 века, отправился на юг в 1904 году, стремясь начать новое антифранцузское движение. Он специально попытался завербовать последователей среди выживших пожилых членов движения Định.[55] Ань был высоко оценен вьетнамцами коммунистических и антикоммунистических взглядов как революционного героя. В 1964 году статья на северо-вьетнамском Nghiên cứu lịch sửu описал Ань как «героя, символизирующего дух сопротивления иностранным колонизаторам народа Южного Вьетнама».[56][57] В той же статье превозносился внешний вид и способности Энха, в которых говорилось: «Он был красив внешне, понимал военное руководство и был хорошим стрелком».[56][57] Вовремя война во Вьетнаме эпохи Северного Вьетнама историки стремились изобразить Вьетконг - которые боролись против Армия Республики Вьетнам и Соединенные Штаты - как современный преемник Энха.[56] Ань также был высоко оценен антикоммунистическими учеными Южного Вьетнама.[56] Видная улица в центре Хошимин на юге Вьетнама назван его именем.[58]

Хотя Ань мало внимания уделял французским академическим кругам, северные вьетнамцы в своих отчетах о лидере партизан в значительной степени полагались на французские источники. В наиболее подробном французском отчете Полена Виала Ан изображен как «преступник» или «бунтарь».[56] Осборн сказал, что последний манифест Аня перед его смертью показал, что он «был человеком с высоким представлением о долге, осознанием своей слабости и с чувством отчаяния, присущим многим его соотечественникам, по поводу двойственности Хью. корт".[56]

Примечания

  1. ^ Нгиа М. Во Сайгон: история 2011 - стр. 69 «Самым известным партизаном был Транг н или B?????»
  2. ^ В то время Куанг Нгаи был частью Куанг Нама.
  3. ^ а б Нгуен, стр. 426.
  4. ^ Марр, стр. 30–31.
  5. ^ а б c d е ж грамм час я Маклеод, стр. 91.
  6. ^ а б c d е Марр, стр. 31.
  7. ^ а б c d е ж Шапюи, стр. 121.
  8. ^ Нгуен, стр. 394.
  9. ^ а б Шапюи, стр. 48.
  10. ^ Марр, стр. 27.
  11. ^ а б Маклеод, стр. 88.
  12. ^ Карнов, стр. 84–88.
  13. ^ Холл, Д. Г. Э. (1981) [1955]. История Юго-Восточной Азии. Лондон: Макмиллан. п. 647. ISBN  0-333-24163-0.
  14. ^ Кэди, Джон Ф. (1976) [1964]. Юго-Восточная Азия: ее историческое развитие. Нью-Йорк: Макгроу Хилл. С. 414–416. OCLC  15002777.
  15. ^ а б Нгуен, стр. 267.
  16. ^ а б c d Нгуен, стр. 427.
  17. ^ Шапюи, стр. 49.
  18. ^ а б c d Напольная лампа. 11.
  19. ^ Шапюи, стр. 50.
  20. ^ Нгуен, стр. 424.
  21. ^ а б c d е ж грамм Маклеод, стр. 92.
  22. ^ а б Нгуен, стр. 430.
  23. ^ а б c d е ж грамм час Марр, стр. 32.
  24. ^ а б c Нгуен, стр. 428.
  25. ^ а б c Нгуен, стр. 429.
  26. ^ Нгуен, стр. 431.
  27. ^ Нгуен, стр. 432–433.
  28. ^ Нгуен, стр. 433–434.
  29. ^ Карнов, стр. 88–89.
  30. ^ Chapuis, стр. 49–51.
  31. ^ а б c Маклеод, стр. 93.
  32. ^ Лам, стр. 8–9.
  33. ^ а б c d е Шапюи, стр. 122.
  34. ^ а б c Марр, стр. 33.
  35. ^ а б c Нгуен, стр. 406.
  36. ^ а б c Марр, стр. 34.
  37. ^ Шапюи, стр. 135.
  38. ^ МакЛеод, стр. 89–90.
  39. ^ а б c d Маклеод, стр. 90.
  40. ^ а б Chapuis, стр. 30–31.
  41. ^ а б c Карнов, стр. 90.
  42. ^ а б c d Маклеод, стр. 94.
  43. ^ Маклеод, стр. 95.
  44. ^ а б c d е Маклеод, стр. 96.
  45. ^ а б c d е ж Маклеод, стр. 97.
  46. ^ а б c Маклеод, стр. 98.
  47. ^ а б c Напольная лампа. 9.
  48. ^ а б Напольная лампа. 10.
  49. ^ а б Маклеод, стр. 99.
  50. ^ а б c Маклеод, стр. 100.
  51. ^ а б Ли, стр. 13.
  52. ^ а б c d е ж Маклеод, стр. 101.
  53. ^ а б c Маклеод, стр. 103.
  54. ^ а б Маклеод, стр. 104.
  55. ^ Марр, стр. 103.
  56. ^ а б c d е ж Осборн, Милтон Э. (ноябрь 1970 г.). «Чыонг Винь Ки и Фан Тхань Джан: проблема националистической интерпретации вьетнамской истории XIX века». Журнал азиатских исследований. 30 (1): 85. Дои:10.2307/2942724. JSTOR  2942724.
  57. ^ а б Май-Хань (август 1964 г.). "Trương Định". Nghiên cứu lịch sử (на вьетнамском языке). 66: 59.
  58. ^ Карта страны Вьетнам. Карты путешествий Periplus. 2002–03. ISBN  0-7946-0070-0. Проверить значения даты в: | год = (помощь)

Рекомендации

  • Шапюи, Оскар (2000). Последние императоры Вьетнама: от Ту Дыка до Бао Дая. Вестпорт, Коннектикут: Greenwood Press. ISBN  0-313-31170-6.
  • Карнов, Стэнли (1997). Вьетнам: история. Нью-Йорк: Книги Пингвинов. ISBN  0-670-84218-4.
  • Ли Тана (1998). Нгуен Кочинчина. Итака, Нью-Йорк: Программа Корнелла для Юго-Восточной Азии. ISBN  0-87727-722-2.
  • Марр, Дэвид Г. (1970). Вьетнамский антиколониализм, 1885–1925 гг.. Беркли, Калифорния: Калифорнийский университет. ISBN  0-520-01813-3.
  • Маклеод, Марк (март 1993). «Чыонг Динь и вьетнамский антиколониализм, 1859–1864: переоценка». Журнал исследований Юго-Восточной Азии. Сингапур: Издательство Кембриджского университета. 24 (1): 88–106. Дои:10.1017 / S002246340000151X.
  • Нгуен, Тхань Тхи (1992). Французское завоевание Кочинчины, 1858–1862 гг.. Анн-Арбор, Мичиган: Международный университет микрофильмов.
  • Чыонг Буу Лам (1967). Образцы реакции Вьетнама на иностранную интервенцию: 1858–1900 гг.. Серия монографий № 11. Нью-Хейвен, Коннектикут: Йельский университет по исследованиям в Юго-Восточной Азии.

внешняя ссылка