Эпоха разума - Википедия - The Age of Reason

Титульный лист первого английского издания Части I

Несколько ранних копий Эпоха разума

Эпоха разума; Исследование истинного и сказочного богословия это работа английского и американского политического активиста Томас Пейн, отстаивая философскую позицию деизм. Он следует традициям британского деизма 18-го века и бросает вызов институционализированной религии и легитимности Библия. Он был опубликован в трех частях в 1794, 1795 и 1807 годах.

Это был бестселлер в Соединенных Штатах, где он вызвал недолгое деистическое возрождение. Британская публика, опасаясь увеличения политический радикализм в результате французская революция, воспринял его более враждебно. Эпоха разума представляет общие деистические аргументы; например, это подчеркивает то, что Пейн считал искажением Христианин Церковь и критикует ее попытки обрести политическую власть. Пейн защищает разум вместо открытие, заставляя его отвергать чудеса и рассматривать Библию как обычное произведение литературы, а не как вдохновленный Богом текст. Это продвигает естественная религия и доказывает существование бога-творца.

Большинство аргументов Пейна уже давно были доступны образованный элита, но, представив их в привлекательном и непочтительном стиле, он сделал деизм привлекательным и доступным для массы. Первоначально распространялся как несвязанный брошюры, книга была дешевой, что делало ее доступной для большого числа покупателей. Опасаясь распространения потенциально революционных идей, британское правительство преследовало типографий и книготорговцев, пытавшихся опубликовать и распространить их. Тем не менее, работа Пейна вдохновляла и руководила многими свободные мыслители.

Исторический контекст

Интеллектуальный контекст: британский деизм XVIII века

Книга Пейна следовала традициям британский деизм начала 18 века. Эти деисты, придерживаясь индивидуальных позиций, по-прежнему разделяли несколько наборов предположений и аргументов, которые Пейн сформулировал. Эпоха разума. Наиболее важной позицией, объединявшей первых деистов, был их призыв к «свободному рациональному исследованию» всех предметов, особенно религии. Утверждая, что раннее христианство было основано на свобода совести они требовали религиозная терпимость и прекращение религиозных преследований. Они также потребовали, чтобы дебаты основывались на разуме и рациональности. Деисты приняли Ньютоновский мировоззрение и считал, что все сущее во Вселенной, даже Бог, должно подчиняться законам природы.

Без понятия естественный закон деисты утверждали, что объяснения работы природы станут иррациональными. Эта вера в закон природы заставила их скептически относиться к чудеса. Поскольку чудеса должны были быть подтверждены, деисты отвергли рассказы о чудесах Бога, изложенные в Библии, и утверждали, что таких доказательств недостаточно и недостаточно для доказательства существования Бога. В соответствии с этим деистические писания настаивали на том, что Бог, как первая причина или же первичный двигатель, создал и спроектировал вселенную с естественными законами как часть своего плана. Они считали, что Бог не изменяет свой план постоянно, приостанавливая действие естественных законов, чтобы вмешаться (чудесным образом) в человеческие дела. Деисты также отвергли утверждение, что существует только одна открытая религиозная истина или «одна истинная вера». Религия должна быть «простой, очевидной, обыденной и универсальной», если она должна быть логическим продуктом благожелательного Бога. Поэтому они проводили различие между «богооткровенными религиями», которые они отвергали, такими как христианство, и «естественной религией», набором универсальных верований, происходящих из природного мира, которые демонстрировали существование Бога (и поэтому они не были атеисты ).^[1]

Хотя некоторые деисты приняли открытие, большинство утверждало, что ограничение откровения небольшими группами или даже одним человеком ограничивает его объяснительную силу. Более того, многие находили христианские откровения особенно противоречивыми и непримиримыми. По словам этих авторов, откровение могло подкрепить доказательства существования Бога, уже очевидного в естественном мире, но чаще приводило к суевериям среди масс. Большинство деистов утверждали, что священники намеренно испортили христианство в своих интересах, способствуя принятию чудес, ненужных ритуалов и нелогичных и опасных доктрин (обвинения, которые обычно называются "жречество ").

Худшая из доктрин была первородный грех. Деисты утверждали, что, убеждая людей в том, что им нужна помощь священника для преодоления их врожденной греховности, религиозные лидеры поработили человечество. Поэтому деисты обычно считали себя интеллектуальными освободителями.^[2]

Политический контекст: Французская революция

Джорджа Крукшанка Оружие радикала (1819), позорный позор эксцессов французской революции

К тому времени Часть I Эпоха разума был опубликован в 1794 году, многие британские и французские граждане разочаровались в французская революция. В Террор начался, Людовик XVI и Мария Антуанетта был осужден и казнен и Великобритания находилась в состоянии войны с Францией. К немногим британским радикалам, которые все еще поддерживали Французскую революцию и ее идеалы, их соотечественники относились с глубоким подозрением. Эпоха разума принадлежит к более позднему, более радикальному этапу Британское движение за политические реформы, которые открыто приняли республиканизм а иногда и атеизм, примером чего служат такие тексты, как Уильям Годвин с Политическая справедливость (1793). (Однако Пейн и другие деисты не были атеистами.) К середине десятилетия умеренные голоса исчезли: Ричард Прайс, то Несогласный служитель, чья проповедь о политической свободе побудила Эдмунд Берк Размышления о революции во Франции (1790), умер в 1791, и Джозеф Пристли был вынужден бежать в Америку после Церковная толпа сожгла его дом и церковь.^[3]

Консервативное правительство во главе с Уильям Питт, в ответ на растущую радикализацию преследовали нескольких реформаторов за крамольная клевета и измена в знаменитом 1794 Суд над изменой. После испытаний и нападения на Георгий III консерваторам удалось пройти Закон о подстрекательских собраниях и Закон о государственной измене (также известный как «Два действия» или «рвотные движения»). Законы 1795 г. запрещены свобода собраний для таких групп, как радикальный Лондонское корреспондентское общество (LCS) и поощрял обвинения радикалов в «клеветнических и крамольных» заявлениях. Боясь преследования и разочаровавшись во Французской революции, многие реформаторы отошли от ее дела. LCS, ранее объединявшая религиозных инакомыслящих и политических реформаторов, распалась, когда Фрэнсис Плейс и другие лидеры помогли Пейну опубликовать Эпоха разума. Наиболее религиозные члены общества вышли в знак протеста, и LCS потеряла около пятой части своего состава.^[4]

История издательства

В декабре 1792 г. Права человека, часть II, было объявлено крамольный в Великобритании, и он был вынужден бежать во Францию, чтобы избежать ареста. Обескураженный поворотом французской революции к секуляризму и атеизму, он написал часть I книги. Эпоха разума в 1792 и 1793 гг .:

В течение нескольких последних лет я намеревался опубликовать свои мысли о религии ... Обстоятельство, которое произошло сейчас во Франции, состоит в полной отмене всего национального ордена священства и всего, что относится к навязчивым системам духовенства. религия и навязчивые догматы веры не только ускорили мое намерение, но и сделали работу такого рода чрезвычайно необходимой, чтобы из-за общего крушения суеверий, ложных систем правления и ложного богословия мы не теряли из виду мораль, человечество и верного богословия.^[5]

Хотя Пейн писал Эпоха разума что касается французов, он посвятил его своим «Согражданам Соединенных Штатов Америки», намекая на его связь с американскими революционерами.^[6]

Неясно, когда именно Пейн написал Часть I, хотя в предисловии к Части II он написал:

Осознав ... что у меня всего несколько дней свободы, я сел и как можно скорее завершил работу; и я не закончил его более шести часов, в том состоянии, в котором оно было с тех пор, до того, как туда пришел охранник, около трех часов ночи, с приказом ... арестовать меня как иностранца и доставить в тюрьма Люксембурга. Я умудрился на своем пути позвонить Джоэл Барлоу, и я передал рукопись произведения в его руки ...

По мнению ученых Пейна Эдварда Дэвидсона и Уильяма Шейка, он, вероятно, написал первый черновик Части I в конце 1793 года.^[7] но биограф Пейна Дэвид Хоук утверждает, что это начало 1793 года.^[8] Также неясно, было ли опубликовано французское издание Части I в 1793 году.^[7] Франсуа Лантенас, который перевел Эпоха разума на французский язык в 1794 году, написал, что он был впервые опубликован во Франции в 1793 году, но ни одной книги, соответствующей его описанию, не было идентифицировано.^[9] Барлоу опубликовал первое английское издание Эпоха разума, часть I в 1794 году в Лондоне, продав его всего за три пенсы.^[10]

Между тем, Пейн, которого сильные мира считали слишком умеренным Якобинский клуб французских революционеров, был заключен в тюрьму на десять месяцев во Франции. Он сбежал из гильотина только случайно: на двери его камеры был неправильно установлен знак, обозначающий его к казни.^[11] Когда Джеймс Монро, в то время новый американский министр во Франции добился своего освобождения в 1794 году,^[12] Пейн немедленно приступил к работе над второй частью фильма. Эпоха разума несмотря на его слабое здоровье. Часть II была впервые опубликована пиратским изданием H.D. Симондс в Лондоне в октябре 1795 г. В 1796 г. Дэниел Исаак Итон опубликовал части I и II и продал их по цене одного шиллинг и шесть пенсов. (Eaton позже был вынужден бежать в Америку по обвинению в крамольной клевете за публикацию других радикальных работ.)^[13] Сам Пейн профинансировал доставку 15 000 экземпляров своей работы в Америку. Потом, Фрэнсис Плейс и Томас Уильямс совместно работали над изданием, которое было продано около 2000 копий. Уильямс также выпустил свое собственное издание, но британское правительство предъявило ему обвинение и конфисковало брошюры.^[14]

В конце 1790-х Пейн бежал из Франции в США, где написал Часть III книги. Эпоха разума: Исследование отрывков Нового Завета, цитируемых из Ветхих и названных пророчеств об Иисусе Христе. Опасаясь неприятных и даже жестоких расправ, Томас Джеферсон убедил его не публиковать его в 1802 году. Пять лет спустя Пейн решил опубликовать, несмотря на негативную реакцию, которую он знал.^[7]

После приговора Уильямса к году каторжных работ за публикацию Эпоха разума в 1797 г. в Великобритании открыто не продавалось ни одного издания до 1818 г., когда Ричард Карлайл включил его в издание полного собрания сочинений Пейна. Карлайл взял за работу один шиллинг шесть пенсов, и первый тираж из 1000 копий был продан за месяц. Он сразу же издал второе издание тиражом 3000 экземпляров. Как и Уильямс, он был привлечен к ответственности за крамольную клевету и кощунственная клевета. Судебное преследование за печать Эпоха разума в Британии он продолжался 30 лет после его первого выпуска и охватывал множество издателей, а также более сотни продавцов книг.^[15]

Структура и основные аргументы

Эпоха разума разделен на три раздела. В части I Пейн излагает свои основные аргументы и личное убеждение. В частях II и III он анализирует определенные части Библии, чтобы показать, что это не открытое слово Бога.

Анализ

Картина маслом Томас Пейн к Огюст Мильер (1880 г.), по гравюре А. Уильям Шарп, по портрету Джордж Ромни (1792)

В начале первой части Возраст разума, Пейн излагает свои личные убеждения:

Я верю в одного Бога, и не более того; и я надеюсь на счастье за ​​пределами этой жизни.

Я верю в равенство людей; и я верю, что религиозные обязанности состоят в том, чтобы творить справедливость, любить милосердие и стремиться сделать наших собратьев счастливыми.

Но, чтобы не предполагалось, что я верю во многие другие вещи, помимо этого, я буду в ходе этой работы заявить о том, во что я не верю, и о причинах, по которым я не верю им.

Я не верю в кредо, исповедуемое еврейской церковью, римской церковью, греческой церковью, турецкой церковью, протестантской церковью или какой-либо другой церковью, о которой я знаю. Мой собственный разум - это моя собственная церковь.

Все национальные институты церквей, будь то еврейские, христианские или турецкие, кажутся мне не чем иным, как человеческими изобретениями, созданными, чтобы устрашать и порабощать человечество, монополизировать власть и прибыль.

Я не хочу этим заявлением осудить тех, кто считает иначе; они имеют такое же право на свою веру, как и я на свою. Но для счастья человека необходимо, чтобы он был верен себе мысленно. Неверность не состоит в вере или неверии; он состоит в том, чтобы заявить, что верит в то, во что он не верит.^[16]

Кредо Пейна заключает в себе многие из основных тем остальной части его текста: твердая вера в Бога-творца; скептицизм в отношении большинства заявлений о сверхъестественном (чудеса конкретно упоминаются позже в тексте); убежденность в том, что добродетели следует выводить из уважения к другим, а не к себе; враждебность против коррумпированных религиозных институтов; и акцент на праве совести человека.^[17]

Причина и откровение

Пейн начинается Эпоха разума нападая открытие. Открытие он утверждает, что могут быть проверены только отдельными получателями сообщения и поэтому является слабым свидетельством существования Бога. Пейн отвергает пророчества и чудеса: «это откровение только для первого человека, а слух - для всех, и, следовательно, они не обязаны верить этому».^[18] Он также указывает, что христианские откровения, похоже, со временем изменились, чтобы приспособиться к изменяющимся политическим обстоятельствам. Призывая своих читателей использовать разум, а не откровения, Пейн утверждает, что единственное надежное, неизменное и универсальное свидетельство существования Бога - это мир природы. «Библия деиста», - утверждает он, - не должна быть человеческим изобретением, таким как Библия, а скорее божественным изобретением - это должно быть «творение».^[19]

Пейн развивает этот аргумент еще дальше, утверждая, что к Библии следует применять те же правила логики и стандарты доказательства, которые регулируют анализ светских текстов. Во второй части Эпоха разума, он именно это и делает, указывая на многочисленные противоречия в Библии.^[20] Например, Пейн отмечает: «Самым необычным из всего того, что называется чудесами и описывается в Новом Завете, является то, что дьявол улетает вместе с Иисусом Христом и несет его на вершину высокой горы и на вершину горы. высочайшая вершина храма, показывая ему и обещая ему все царства мира. Как случилось, что он не открыл Америку, или его угрюмое высочество интересует только королевства? "^[21]

Анализ Библии

Установив, что он будет воздерживаться от использования внебиблейских источников для обоснования своей критики, а вместо этого будет применять собственные слова Библии против самих себя, Пейн ставит под сомнение священность Библии и анализирует ее, как любую другую книгу. Например, в своем анализе Книга Притч он утверждает, что его высказывания «уступают по остроте пословицам испанцев и не более мудры и экономичны, чем высказывания американцев. Франклин."^[22] Описывая Библию как «сказочную мифологию», Пейн сомневается в том, была ли она открыта ее авторам, и сомневается в том, что первоначальные авторы могут когда-либо быть известны (например, он отвергает идею о том, что Моисей написал Пятикнижие или что авторы Евангелия известны).

Я намерен показать, что эти книги поддельные и что Моисей не является их автором; и еще более того, что они не были написаны ни во времена Моисея, ни спустя несколько сотен лет после него; что это не что иное, как попытка истории жизни Моисея и тех времен, в которых он, как утверждается, жил, а также времен до этого, написанных очень невежественными и глупыми претендентами на авторство, за несколько сотен лет после смерти Моисея.^[23][24] [...] Книги, названные Евангелистами и приписываемые Матфею, Марку, Луке и Иоанну, не были написаны Матфеем, Марком, Лукой и Иоанном; ... они были созданы, как и книги Ветхого Завета, другими людьми, а не теми, чьи имена они носят.^[25]

Используя методы, которые не стали общепринятыми в библейской науке до XIX века, Пейн проверил Библию на внутреннюю непротиворечивость, поставил под сомнение ее историческую точность и пришел к выводу, что она не была вдохновлена ​​Богом.

Пейн также утверждает, что Ветхий Завет должно быть ложным, потому что изображает тиранического Бога. «История зла», пронизывающая Ветхий Завет, убедила Пейна в том, что это просто еще один набор мифов, созданных людьми.^[26] Он сожалеет о доверчивости людей: «Воспитанные в суевериях, - писал он, - люди в целом не знают, сколько зла содержится в этом притворном слове Бога». Цитируя Числа 31: 13–47 в качестве примера, в котором Моисей приказывает убить тысячи мальчиков и женщин и санкционирует изнасилование тысяч девочек по воле Бога,^[27] Пейн называет Библию «книгой лжи, зла и богохульства; ибо что может быть большим богохульством, чем приписывание греховности человека приказам Всемогущего!»^[28]

Церковь и государство

Титульная страница из Пейна Права человека (1792)

Пейн также нападает на религиозных учреждения, обвиняя священников в их жажде власти и богатства и противодействии церкви научным исследованиям. Он представляет историю христианства как историю коррупции и угнетения.^[29] Пейн критикует тиранические действия церкви, как он критиковал действия правительств в Права человека и Здравый смысл, заявив, что «христианская теория - это не что иное, как идолопоклонство древних мифологов, приспособленное к целям власти и доходов».^[30] Подобная атака отличает книгу Пейна от других деистических произведений, которые меньше интересовались оспариванием социальных и политических иерархий.^[8] Он утверждает, что церковь и государство - единый коррумпированный институт, который не действует в лучших интересах народа, и поэтому оба должны быть радикально изменены:

Вскоре после того, как я опубликовал в Америке брошюру «Здравый смысл», я увидел огромную вероятность того, что за революцией в системе правления последует революция в системе религии. Прелюбодейная связь церкви и государства, где бы она ни происходила ... стараниями и наказаниями настолько эффективно запрещала всякое обсуждение установленных верований и основных принципов религии, что до тех пор, пока не будет изменена система правления, эти подданные могли не предстать перед миром справедливо и открыто; но всякий раз, когда это должно происходить, следует революция в системе религии. Будут обнаружены человеческие изобретения и жречество; и человек вернется к чистой, несмешанной и неподдельной вере в единого Бога, и не более того.^[31]

Как пишет Джон Ми, исследователь британского радикализма: «Пейн считал ... революция в религии была естественным следствием, даже предпосылкой, полностью успешной политической революции».^[32] Пейн излагает видение, по словам Дэвидсона и Шейка, «эпохи интеллектуальной свободы, когда разум восторжествует над суевериями, когда естественные свободы человечества вытеснят священство и королевскую власть, которые были второстепенными последствиями политически управляемых глупых легенд и религиозные суеверия ".^[33] Именно это видение ученые назвали «светским» милленаризм "и это появляется во всех его произведениях. Он заканчивает Права человека, например, с заявлением: «Судя по тому, что мы сейчас видим, никакие реформы в политическом мире не должны считаться невероятными. Это эпоха революции, в котором все можно искать ".^[34] Пейн «превратил тысячелетнее протестантское видение правления Христа на земле в светский образ утопии», подчеркнув возможности «прогресса» и «человеческого совершенствования», которые могут быть достигнуты человечеством без помощи Бога.^[35]

Интеллектуальные долги

Хотя Пейн любил говорить, что читает очень мало, его сочинения опровергают это утверждение;^[36] Эпоха разума имеет интеллектуальные корни в традициях Дэвид Хьюм, Спиноза, и Вольтер. Поскольку Юм уже предпринял многие из тех же «моральных нападок на христианство», которые Пейн популяризировал в Эпоха разума, ученые пришли к выводу, что Пейн, вероятно, читал работы Юма по религии или, по крайней мере, слышал о них через Джозеф Джонсон круг.^[37] Пейна особенно привлекло бы описание Юмом религии как «положительного источника вреда для общества», который «приводит людей к раздробленности, амбициозности и нетерпимости».^[38] Спиноза оказал большее влияние на Пейна, чем на Юма. Tractatus Theologico-politicus (1678). Пейн мог познакомиться с идеями Спинозы через работы других деистов 18-го века, в первую очередь Коньерс Миддлтон.^[39]

Хотя эти более обширные философские традиции явно влияют на Эпоха разума, Пейн самым большим интеллектуальным долгом обязан Английские деисты начала 18 века, Такие как Питер Аннет.^[40] Джон Толанд выступал за использование разума при толковании Священного Писания, Мэтью Тиндал выступал против откровения, Миддлтон описывал Библию как мифологию и сомневался в существовании чудес, Томас Морган оспаривал утверждения Ветхого Завета, Томас Вулстон сомневался в правдоподобности чудес и Томас Чабб утверждал, что христианству недостает морали. Все эти аргументы приводятся в Эпоха разума хотя и менее связно.^[41]

Риторика и стиль

Самая отличительная черта Эпоха разума, как и всех работ Пейна, - это его лингвистический стиль. Историк Эрик Фонер утверждает, что работы Пейна «создали новый политический язык», призванный донести политику до людей, используя «ясный, простой и понятный» стиль.^[42] Пейн изложил «новое видение - утопический образ эгалитарного республиканского общества», и его язык отразил эти идеалы.^[42] Он создал такие выражения, как «права человека», «век разума», «век революции» и «времена, испытывающие человеческие души».^[43] Фонер также утверждает, что Эпоха разума Пейн «придал деизму новый, агрессивный, явно антихристианский тон».^[44]

Он сделал это, используя "пошлый "(то есть" низкий "или" популярный ") язык, непочтительный тон и даже религиозная риторика. В письме к Элиу Палмер, один из своих самых преданных последователей в Америке, Пейн описывает часть своей риторической философии:

Намек и устрашающая манера письма, которая раньше использовалась в отношении предметов такого рода [религии], вызывала скептицизм, но не убежденность. Надо быть смелым. Некоторых людей можно убедить в здравом смысле, а других нужно шокировать. Скажите смелую вещь, которая поразит их, и они начнут думать.^[45]

Риторика Пейна имела широкую привлекательность; его «содержательные» строки «смогли соединить культуры рабочего класса и среднего класса» и стали обычными цитатами.^[46]

Стиль Пейна запоминается отчасти благодаря тому, что он эффективно использует повторение и риторические вопросы.^[46] в дополнение к изобилию «анекдотов, иронии, пародии, сатиры, притворной неразберихи, народного творчества, конкретной лексики и ... апелляций к здравому смыслу».^[47] Разговорный стиль Пейна вовлекает читателя в текст. Использование им слова «мы» создает «иллюзию того, что он и читатели участвуют в построении аргументации».^[48] Подчеркивая таким образом присутствие читателя и оставляя образы и аргументы наполовину сформированными, Пейн поощряет своих читателей дополнять их независимо.^[49]

«Вульгарный» язык

Самый характерный элемент стиля Пейна в Эпоха разума это его "пошлость В XVIII веке «вульгарность» ассоциировалась с средними и низшими классами, а не с непристойностью, и поэтому, когда Пейн восхваляет свой «пошлый» стиль, а его критики нападают на него, спор идет о доступности класса, а не о ненормативной лексике. Например, , Пейн описывает осень Сюда:

Христианские мифологи, заключив сатану в яму, были вынуждены снова выпустить его, чтобы вызвать продолжение басни. Затем его вводят в Эдемский сад в форме змеи или змеи, и в этой форме он вступает в знакомый разговор с Евой, которая нисколько не удивляется, услышав разговор змеи; и проблема этого тет-а-тет в том, что он уговаривает ее съесть яблоко, и вкус этого яблока проклинает все человечество. После того, как сатана одержал победу над всем творением, можно было бы предположить, что церковные мифологи были бы достаточно любезны, чтобы снова отправить его обратно в яму; или, если бы они не сделали этого, они бы возложили на него гору. (ибо они говорят, что их вера может свернуть гору), или поставила его под гора, как это сделали бывшие мифологи, чтобы не дать ему снова попасть в число женщин и причинить еще больше вреда. Но вместо этого они оставляют его на свободе, даже не обязывая его дать условно-досрочное освобождение, секрет которого в том, что они не могли обойтись без него; и, столкнувшись с трудностями при создании его, они подкупили его, чтобы тот остался. Они обещали ему ВСЕХ евреев, ВСЕХ турок в предвкушении, девять десятых мира, кроме того, и Магомета в сделку. Кто после этого может сомневаться в изобилии христианской мифологии? Совершив таким образом восстание и битву на небесах, в которой никто из воюющих не мог быть ни убит, ни ранен - ​​бросил сатану в яму - выпустил его снова - дал ему победу над всем творением - проклял все человечество поеданием яблока, эти христианские мифологи соединяют два конца своей басни. Они представляют этого добродетельного и любезного человека, Иисуса Христа, одновременно Богом и Человеком, а также Сыном Божьим, рожденным небесным светом, с целью принесения в жертву, потому что они говорят, что Ева в своем стремлении съела яблоко.^[50] [курсив Пэйна]

Непочтительный тон Пейна в сочетании с вульгарным стилем выделяли его работы среди своих предшественников. Она забрала «деизм из рук аристократии и интеллигенции и [принесла] его людям».^[51]

Риторическое обращение Пейна к «народу» вызвало почти такую ​​же критику, как и его насмешки над Библией. Епископ Ричард Ватсон, вынужденный обратиться к новой аудитории в своем влиятельном ответе на Пейна, Извинение за Библию, написал: «Я намеренно напишу это и следующие письма в популярной манере; надеясь, что таким образом они получат шанс быть прочитанными тем классом читателей, для которых ваша работа кажется особенно рассчитанной и которые наиболее вероятно получить травму. "^[52] Однако Ватсона и других волновал не только стиль, но и дешевизна книги Пейна. В один крамола в начале 1790-х годов генеральный прокурор попытался запретить Томасу Куперу публиковать свой ответ на Размышления о революции во Франции и утверждал, что «хотя его брошюра не является исключением, когда она находится в руках высших классов, тем не менее, правительство не позволяет ей появиться по цене, которая обеспечит ее распространение среди людей».^[53]

Непочтительный тон

Титульный лист восьмого издания Епископа Ватсона ответить Пейну

Стиль Пейна не только «пошлый», но и непочтительный. Например, он писал, что как только отвергается ложное представление о Моисее как об авторе Книги Бытия, «история Евы и змея, а также Ноя и его ковчега падает до уровня арабских сказок, не имея заслуг. развлекательный."^[54] Хотя многие ранние английские деисты полагались на насмешки, чтобы напасть на Библию и христианство, их высказывания были изощренными. остроумие а не тот юмор, который использовал Пейн.Именно первые деисты среднего звена, а не образованная элита, инициировали насмешки, которые Пейн сделал бы знаменитым.^[55]

Больше всего церковников разозлил «насмешливый» тон Пейна. Как выразился Джон Редвуд, ученый-деизм: «Эпоху разума, пожалуй, можно было бы более красноречиво и адекватно назвать веком насмешек, потому что именно насмешки, а не разум подвергали опасности Церковь».^[56] Примечательно, что Уотсон Извинения прямо наказывает Пейна за его насмешливый тон:

Я не желаю приписывать дурные умыслы, умышленное зло ни вам, ни кому-либо другому; Я не могу не поверить в то, что вы думаете, что истина на вашей стороне, и что вы служите человечеству, пытаясь искоренить то, что вы считаете суеверием. Я обвиняю вас в том, что вы пытались принизить авторитет Библии насмешками, а не разумом.^[57]

Религиозные влияния

Пейна Квакер воспитание предрасполагало его к деистическому мышлению, и в то же время твердо закрепляло его в рамках религиозных традиций. Несогласие. Пейн признал, что своим скептицизмом обязан своему квакерскому прошлому, но Уважение квакеров за откровенность, значение, выраженное как явно, так и неявно в Эпоха разума, еще больше повлиял на его написание. Как историк Э. П. Томпсон По словам Пейна, Пейн «высмеивал авторитет Библии с аргументами, которые могли понять угольщик или деревенская девушка».^[58] Его описание истории девственное рождение Иисуса демистифицирует библейский язык и является «рассказом о молодой женщине, обрученной, и во время этой помолвки она, говоря простым языком, развращена призраком».^[59] Квакер конверсионные рассказы также повлиял на стиль Эпоха разума. Дэвидсон и Шайк утверждают, что его «вступительное заявление о цели, пылкое чувство внутреннего вдохновения, декларированное выражение совести и евангелическое намерение наставлять других» напоминают личные признания американских квакеров.^[60]

Пейн использует в своих интересах несколько религиозных риториок, помимо тех, которые связаны с квакерством в Эпоха разума, самое главное тысячелетний язык, который нравился его читателям из низшего сословия. Утверждая, что истинный религиозный язык универсален, Пейн использует элементы христианской риторической традиции, чтобы подорвать иерархию, увековеченную самой религией.^[61] Проповедническое качество письма Пейна - одна из его самых узнаваемых черт. Сакван Беркович, исследователь проповеди, утверждает, что письмо Пейна часто напоминает сочинение Jeremiad или «политическая проповедь». Он утверждает, что Пейн опирается на Пуританин традиция, в которой «богословие было связано с политикой, а политика - с прогрессом Царства Божьего».^[62] Одна из причин, по которой Пэйн мог быть привлечен к этому стилю, заключается в том, что он, возможно, какое-то время был методист проповедник, но это подозрение невозможно проверить.^[63]

Прием и наследство

Эпоха разума вызвал враждебную реакцию у большинства читателей и критиков, хотя интенсивность этой враждебности варьировалась в зависимости от местности. У этой враждебности было четыре основных фактора: Пейн отрицал, что Библия является священным, вдохновенным текстом; он утверждал, что христианство было изобретением человека; его способность привлекать широкую аудиторию пугала власть имущих; и его непочтительный и сатирический стиль письма о христианстве и Библии оскорбил многих верующих.^[33][64]

Британия

А Джордж Крукшанк мультфильм, атакующий Пейна; Подпись гласит: «Эпоха разума; или мир перевернулся с ног на голову, примером чего являются произведения Тома Пейна!»

Пейна Возраст разума вызвало в Британии достаточно гнева, чтобы инициировать не только серию правительство преследования, но также и война памфлетов. Только между 1795 и 1799 годами появилось около 50 отрицательных ответов, и в 1812 году все еще публиковались опровержения. Многие из них были конкретно ответом на нападки Пейна на Библию в Части II (когда Томас Уильямс был привлечен к ответственности за печать Части II, стало ясно, что ее распространение намного превзошла часть I).^[65] Хотя критики ответили на анализ Библии Пейном, они обычно не обращались к его конкретным аргументам. Вместо этого они выступали за буквальное чтение Библии, ссылаясь на долгую историю Библии как на доказательство ее авторитета. Они также выпустили ad hominem нападает на Пейна, описывая его «как врага правильного мышления и морали порядочных, просвещенных людей».^[66] Несогласные Такие как Джозеф Пристли, которые поддержали аргументы Права человека, отвернулся от представленных в Эпоха разума. Даже либеральный Аналитический обзор скептически относился к утверждениям Пейна и дистанцировался от книги. Деизм Пейна был просто слишком радикальным для этих более умеренных реформаторов, и они опасались, что их испачкают кистью экстремизма.^[67]

Несмотря на излияние антагонистических ответов на Эпоха разума, некоторые ученые утверждали, что Константин Волней деистический Руины (переводы отрывков из французского оригинала появились в радикальных статьях, таких как Томас Спенс с Свинины и Дэниел Исаак Итон с Политика для народа) был на самом деле более влиятельным, чем Эпоха разума.^[68] По словам Дэвида Биндмана, Руины "добился в Англии популярности, сравнимой с Права человека сам."^[69] Один служитель пожаловался, что «вред, причиненный распространением такой пагубной публикации [как Эпоха разума] был бесконечно большим, чем любой, который мог возникнуть из-за ограниченного избирательного права и семилетних парламентов »(другие популярные причины реформ).^[70]

Он не был до тех пор Ричард Карлайл суд 1818 г. за публикацию Эпоха разума что текст Пейна стал «антибиблейскими агитаторами из низшего сословия девятнадцатого века».^[71] Хотя книга продавалась задолго до суда, после того, как Карлайл был арестован и обвинен, всего за несколько месяцев было продано 4000 экземпляров.^[72] На самом суде, вызвавшем ажиотаж в СМИ, Карлайл зачитал Эпоха разума в протоколе суда, обеспечивая его еще более широкую публикацию. Между 1818 и 1822 годами Карлайл утверждал, что «разослал в обращение около 20 000 экземпляров книги. Возраст разума".^[73] Как и в 1790-х годах, в 1818 году это был язык, который больше всего разозлил власти. Как указала Джосс Марш в своем исследовании богохульства в XIX веке, «на этих судебных процессах простой английский был преобразован в« оскорбительный »и возмутительно. В Возраст разума борьба едва не пробила час, когда слова «простой», «грубый», «обычный» и «пошлый» приобрели уничижительное значение ».^[74] Карлайла признали виновным в богохульстве и приговорили к одному году тюремного заключения, но вместо этого он провел шесть лет, поскольку отказался от любых «юридических условий» своего освобождения.^[75]

Новая риторика Пейна стала доминировать в популярной радикальной журналистике XIX века, особенно в журналистике. вольнодумцы, Чартисты и Owenites. Его наследие можно увидеть в Томас Джонатан Вулер радикальное периодическое издание Черный карлик, Многочисленные газеты и журналы Карлайла, радикальные произведения Уильям Коббетт, Генри Хетерингтона периодические издания Пенни Бумаги и Хранитель бедняков, Чартист Уильям Ловетт работы, Джордж Холиоук газеты и книги по Овенизм и вольнодумец Чарльз Брэдло с Новый реформатор.^[76] Спустя столетие после публикации Эпоха разума, Риторика Пейна все еще использовалась: Джордж Уильям Фут "s"Справочник по Библии (1888) ... систематически обрабатывает главы и стихи, чтобы выявить «противоречия», «абсурдности», «зверства» и «непристойности» в точности в манере Пейна. Возраст разума."^[77] Журнал Свободомыслящий (основанная в 1881 году Джорджем Футом), как и Пейн, утверждал, что «абсурд веры» можно «убить смехом».^[78]

Франция

Эпоха разума, несмотря на то, что он был написан для французов, почти не оказал никакого влияния на революционную Францию. Пейн писал, что «народ Франции с головой впадал в атеизм, и я перевел эту работу на их родной язык, чтобы остановить их в этой карьере и привязать их к первой статье ... веры каждого человека, у которого есть хоть какое-то вероучение. все - я верю в Бога"(курсив Пэйна).^[79] Аргументы Пейна уже были распространены и доступны во Франции; в некотором смысле они уже были отвергнуты.^[80]

Еще во Франции Пейн сформировал Церковь Феофилантропии с пятью другими семьями, гражданская религия, которая считала своей центральной догмой, что человек должен поклоняться Божьей мудрости и доброжелательности и как можно больше подражать этим божественным атрибутам. В церкви не было ни священника, ни священника, и традиционная библейская проповедь была заменена научными лекциями или проповедями по учениям философов. Он отметил четыре фестиваля в честь Сент-Винсент де Поль, Джордж Вашингтон, Сократ, и Руссо.^[81] Сэмюэл Адамс сформулировал цели этой церкви, когда написал, что Пейн стремится «обновить эпоху, внушая молодым людям страх и любовь к Божеству и всеобщую благотворительность».^[82] Церковь закрылась в 1801 году, когда Наполеон заключил конкордат с Ватикан.^[83]

Соединенные Штаты

Томас Джеферсон, часто идентифицируемый как американский деист

В Соединенных Штатах, Эпоха разума первоначально вызвала деистическое «возрождение», но затем подверглась злобной атаке и в значительной степени была забыта. Пэйна так оскорбляли, что его все еще могли оклеветать как «маленького грязного атеиста». Теодор Рузвельт более ста лет спустя.^[84]

В конце 18 века Америка созрела для аргументов Пейна. Итан Аллен опубликовал первую американскую защиту деизма, Разум, единственный оракул человека (1784), но деизм оставался прежде всего философией образованной элиты. Такие мужчины как Бенджамин Франклин и Томас Джеферсон поддерживал его принципы, но в то же время утверждал, что религия служит полезной цели «социального контроля».^[85] Лишь после публикации более занимательного и популярного произведения Пейна деизм достиг среднего и низшего классов в Америке. Общественность была восприимчива отчасти потому, что одобряла светские идеалы французская революция.^[86] Эпоха разума прошло 17 изданий и было продано тысячи копий в США.^[87] Элиу Палмер, «слепой священник-ренегат» и самый преданный последователь Пейна в Америке, пропагандировал деизм по всей стране. Палмер опубликовал то, что стало «библией американского деизма», Принципы природы,^[88] основал деистические общества от Мэна до Джорджии, построил Храмы Разума по всей стране и основал две деистические газеты, для которых Пейн в итоге написал семнадцать эссе.^[89] Фонер написал: "Эпоха разума стал самым популярным деистским произведением из когда-либо написанных ... До Пейна можно было быть одновременно христианином и деистом; теперь такое религиозное мировоззрение стало практически несостоятельным ».^[44] Пейн представил массам деизм, и, как и в Британии, образованная элита опасалась последствий попадания такого материала в руки стольких людей. Их страх помог спровоцировать реакцию, которая вскоре последовала.^[90]

Почти сразу после этого деистического подъема Второе великое пробуждение началось. Джордж Спейтер объясняет, что «чувство отвращения к Пейну Возраст разума а другая антирелигиозная мысль была настолько велика, что до конца восемнадцатого века в Америке развернулась крупная контрреволюция ». К 1796 году каждый студент Гарвард получил копию опровержения Уотсона Эпоха разума.^[91] В 1815 г. Парсон Уимс, ранний американский писатель и моралист, опубликовал Божья месть против прелюбодеяния, в котором один из главных персонажей "был обязан своим ранним падением читать" ВОЗРАСТ РАЗУМА БОЛИ "".^[92] «Развратный» текст Пейна приводит молодого человека к «смелой клевете на Библию» вплоть до того, что он «отбросил старую добрую семейную библию своего отца и в поисках более надежного руководства к удовольствиям вступил в ВЕК РАЗУМА!»^[92]

Пейн не смог опубликовать Часть III. Эпоха разума в Америке до 1807 года из-за глубокой антипатии к нему. Провозглашенный всего несколькими годами ранее как герой Американская революция Теперь Пейн подвергся критике в прессе и назван «мусорщиком фракции», «грешником с лихорадкой» [sic ] жулик »,« мерзкая рептилия »,« полулюдей-архизверь »,« объект отвращения, отвращения, абсолютной ненависти для каждого порядочного человека, кроме президента Соединенных Штатов [Томаса Джефферсона] ».^[93] В октябре 1805 г. Джон Адамс написал своему другу Бенджамин Уотерхаус, американский врач и ученый:

Я желаю, чтобы вы назвали это веком легкомыслия, как и вы, и не стал бы возражать, если бы вы назвали его эпохой безумия, порока, безумия, жестокости, демонов, Буонапарта [sic ], Тома Пейна, или Эпохи Горящего Клейма из Бездонной Ямы, или чего угодно, кроме Эпохи Разума. Я не знаю, оказал ли какой-либо человек в мире большее влияние на его жителей или дела за последние тридцать лет, чем Том Пейн. Не может быть сатира суровее [sic ] от возраста. Такая дворняга между свиньей и щенком, рожденная кабаном от суки-волка, никогда прежде и ни в какую эпоху в мире не подвергалась жестокому обращению человечества, чтобы пройти через такую ​​коварную карьеру. Назовите это тогда Эпохой Пейна.^[94]

Адамс просмотрел Paine's Возраст разума не как воплощение Просвещение а как "предательство" этого.^[95] Несмотря на все эти нападки, Пейн никогда не колебался в своих убеждениях; когда он умирал, к нему пришла женщина, утверждая, что Бог повелел ей спасти его душу. Пейн отпустил ее тем же тоном, в котором он говорил. Эпоха разума: "Пух, Пух, это неправда. Тебя не посылали с таким дерзким посланием .... Пшоу, Он бы не послал такую ​​глупую уродливую старуху, как ты, со Своим посланием".^[96]

Эпоха разума в значительной степени игнорировался после 1820 года, за исключением радикальных групп в Великобритании и вольнодумцев в Америке, таких как Роберт Г. Ингерсолл^[97] и американский аболиционист Moncure Дэниел Конвей, который редактировал его произведения и написал первую биографию Пейна, получившую положительную оценку Нью-Йорк Таймс.^[98] Только после публикации Чарльз Дарвин с Происхождение видов В 1859 г. и массовый отказ от буквального чтения Библии, вызванный этим в Британии, укрепили многие идеи Пейна.^[99] Как писатель Марк Твен сказал: "До гражданской войны требовалось храброе лицо, чтобы признаться, что он читал Возраст разума.... Я впервые прочитал его, когда был пилотом-детенышем, читал его со страхом и неуверенностью, но поражался его бесстрашию и удивительной силе ». Критика Пейном церкви, монархии и аристократии наиболее отчетливо проявляется в книге Твена. Янки из Коннектикута при дворе короля Артура (1889).^[100]

Текст Пейна до сих пор публикуется, это один из немногих широко доступных религиозных текстов XVIII века.^[101] Его сообщение все еще находит отклик, о чем свидетельствует Кристофер Хитченс, который заявил, что «если права человека будут поддержаны в темное время, нам потребуется возраст разума». Его Книга 2006 года о Права человека заканчивается заявлением о том, что «в то время ... когда и права, и разум подвергаются нескольким видам открытых и скрытых атак, жизнь и творчество Томаса Пейна всегда будут частью арсенала, на который нам придется полагаться».^[102]

Смотрите также

• Американский кризис
• Здравый смысл
• Права человека, также написанный Томасом Пэйном
• Американская философия

Примечания

Библиография

• Биндман, Дэвид. "«Мой собственный разум - моя собственная церковь»: Блейк, Пейн и Французская революция. " Размышления революции: образы романтизма. Эд. Элисон Яррингтон и Кельвин Эверест. Лондон: Рутледж, 1993. ISBN  0-415-07741-9.
• Клэйс, Грегори. Томас Пейн: Социальная и политическая мысль. Бостон: Анвин Хайман, 1989.
• Кларк, Гарри Хайден (1933). "Теории риторики Томаса Пейна". Труды Висконсинской академии наук, искусств и литературы. 28: 307–39.
• Дэвидсон, Эдвард Х. и Уильям Дж. Шейк. Пейн, Священное Писание и Авторитет: Эпоха разума как религиозно-политическая идея. Вифлеем: Издательство Лихайского университета, 1994. ISBN  0-934223-29-7.
• Дайк, Ян, изд. Гражданин мира: Очерки Томаса Пейна. Нью-Йорк: Издательство Св. Мартина, 1988. ISBN  0-312-01300-0.
• Фонер, Эрик. Том Пейн и революционная Америка. Лондон: Издательство Оксфордского университета, 1976. ISBN  0-19-502182-7.
• Фрухтман-младший, Джек. Томас Пейн и религия природы. Балтимор: издательство Университета Джона Хопкинса, 1993. ISBN  0-8018-4571-8.
• Гимбел, Ричард (1957). "Первое появление Томаса Пейна Эпоха разума". Вестник библиотеки Йельского университета. 31: 87–89.
• Харрисон, Дж. Ф. С. «Томас Пейн и милленаристский радикализм». Гражданин мира: Очерки Томаса Пейна. Эд. Ян Дайк. Нью-Йорк: Издательство Св. Мартина, 1988. ISBN  0-312-01300-0.
• Хоук, Дэвид Фриман. Пейн. Нью-Йорк: Харпер и Роу, 1974. ISBN  0-06-011784-2.
• Херрик, Джеймс А. Радикальная риторика английских деистов: дискурс скептицизма, 1680–1750 гг.. Колумбия: Университет Южной Каролины Press, 1997. ISBN  1-57003-166-5.
• Hole, Роберт. Кафедры, политика и общественный порядок в Англии, 1760–1832 гг.. Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 1989. ISBN  0-521-36486-8.
• Куклик, Брюс. "Вступление". Пейн: Политические сочинения. Ред. Ред. Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 1997. ISBN  0-521-66799-2.
• Марш, Джосс. Словесные преступления: богохульство, культура и литература в Англии девятнадцатого века. Чикаго: Издательство Чикагского университета, 1998. ISBN  0-226-50691-6.
• Ми, Джон. Опасные увлечения: Уильям Блейк и культура радикализма в 1790-х годах. Оксфорд: Clarendon Press, 1992. ISBN  0-19-812226-8.
• Редвуд, Джон. Причина, насмешки и религия: эпоха просвещения в Англии, 1660–1750 гг.. Лондон: Темза и Гудзон, 1976. ISBN  0-674-74953-7.
• Роббинс, Кэролайн. "Непрерывное образование Томаса Пейна (1737–1809): некоторые размышления о его знакомстве среди книг. " Труды Американского философского общества 127.3 (1983): 135–42.
• Ройл, Эдвард, изд. Неверные традиции от Пейна до Брэдло. Лондон: Macmillan Press Ltd., 1976. ISBN  0-333-17434-8.
• Сэмюэлс, Ширли (1987). «Неверность и заражение: революционная риторика». Ранняя американская литература. 22 (2): 183–91. JSTOR  25056662.
• Смит, Оливия. Политика языка 1791–1819 гг.. Оксфорд: Кларендон Пресс, 1984. ISBN  0-19-812817-7.
• Смайли, Джеймс Х. "Духовные взгляды на деизм: Пейн" Эпоха разума в Вирджинии ". Исследования восемнадцатого века 6.2 (1972–73): 203–20.
• Спатер, Джордж. "Вступление." Гражданин мира: Очерки Томаса Пейна. Эд. Ян Дайк. Нью-Йорк: Издательство Св. Мартина, 1988. ISBN  0-312-01300-0.
• Томпсон, Э. Создание английского рабочего класса. Нью-Йорк: старинные книги, 1966. ISBN  0-394-70322-7.
• Уолтерс, Керри С. Рациональные неверные: американские деисты. Дуранго, Колорадо: Академик Лонгвуда, 1992. ISBN  0-89341-641-X.
• Ватсон, Ричард. Извинения за Библию, из серии писем, адресованных Томасу Пейну. Филадельфия: Джеймс Кэри, 1979.
• Винер, Джоэл Х. «Соавторы определенного сорта: Томас Пейн и Ричард Карлайл». Гражданин мира: Очерки Томаса Пейна. Эд. Ян Дайк. Нью-Йорк: Издательство Св. Мартина, 1988. ISBN  0-312-01300-0.
• Уилсон, Дэвид А. Пейн и Коббетт: трансатлантическая связь. Кингстон и Монреаль: Издательство Университета Макгилла-Куина, 1988. ISBN  0-7735-1013-3.
• Волл, Уолтер. Томас Пейн: мотивы восстания. Франкфурт-на-Майне: Питер Ланг, 1992. ISBN  3-631-44800-7.

Современные репринты Эпоха разума

• Пейн, Томас. Эпоха разума. Эд. Керри Уолтерс. Питерборо: Broadview Press, 2011. ISBN  978-1-55481-045-1.
• Пейн, Томас. Эпоха разума, полное издание Всемирный союз деистов, 2009. ISBN  978-0-939040-35-3
• Пейн, Томас. Эпоха разума. Эд. Филип Шелдон Фонер. Нью-Йорк: Citadel Press, 1974. ISBN  0-8065-0549-4.
• Пейн, Томас. Томас Пейн: Собрание сочинений. Эд. Эрик Фонер. Библиотека Америки, 1995. ISBN  1-883011-03-5.
• Пейн, Томас. Жизнь и основные произведения Томаса Пейна. Эд. Филип С. Фонер. Копии книг, 2000. ISBN  0-7351-0077-2.
• Пейн, Томас. Читатель Томаса Пейна. Ред. Майкл Фут и Исаак Крамник. Нью-Йорк: Penguin Books, 1987. ISBN  0-14-044496-3.

внешняя ссылка

• Эпоха разума на Интернет-архив
• Эпоха разума, Часть I на thomaspaine.org
• Эпоха разума, Части I, II и III на ushistory.org
• Эпоха разума аудиокнига в общественном достоянии на LibriVox
• Эпоха разума, Части I и II от Библиотека Университета Аделаиды сборник электронных текстов.
• Томас Пейн: Гражданин мира от Джона Белчема в BBC

• Сочинения Томаса Пейна - Том 4 (1794–1796): Эпоха разума в Проект Гутенберг