Гюнтер Лютьенс - Günther Lütjens

Гюнтер Лютьенс
в качестве Kapitän zur See
Псевдоним (ы)	Пописать Ontgens
Родившийся	(1889-05-25)25 мая 1889 г. Висбаден, Гессен-Нассау, Германская Империя
Умер	27 мая 1941 г.(1941-05-27) (52 года) Атлантический океан
Похороненный	(48 ° 10′N 16 ° 12 ′ з.д. / 48,167 ° с. Ш. 16,200 ° з. / 48.167; -16.200)
Верность	Германская Империя (к 1918 г.)  Веймарская республика (к 1933 г.)  нацистская Германия
Служба/ответвляться	Императорский флот Германии  Reichsmarine  Кригсмарине
Годы службы	1907–41
Классифицировать	Адмирал
Единица измерения	SMSФрейя SMSВюртемберг SMSКениг Вильгельм SMSГанза Торпедные катера G-169 и G-172
Команды проведены	Торпедные катера Т-68, Т-21, А-5, А-20 и А-40 Карлсруэ (1934–1935) Начальник управления кадров (1936-1937) Командир торпедного катера (1937−1939) Командующий разведывательными войсками (1939-1940 гг.) Командующий флотом (1940−1941)
Битвы / войны	Первая Мировая Война Вторая Мировая Война Норвежская кампания Операция Weserübung Действия у Лофотенских островов Атлантическая война Операция Берлин Операция Rheinübung Битва за Датский пролив Последний бой линкора Бисмарк  †
Награды	Рыцарский крест Железного креста

Иоганн Гюнтер Лютенс (25 мая 1889 г. - 27 мая 1941 г.) был немецким адмиралом, военная служба охватил более тридцати лет и двух мировые войны. Лютьенс наиболее известен своими действиями во время Вторая Мировая Война и его команда линкора Бисмарк во время набега на Атлантический океан в 1941 году. После этого эпизод вошел в морскую легенду.

Родился в 1889 году, поступил на службу в Императорский флот Германии (Kaiserliche Marine ) в 1907 году. Прилежный и умный кадет он продвинулся до офицерское звание перед началом войны, когда он был назначен Торпедный катер Эскадрилья. В течение Первая Мировая Война, Lütjens работал в Северное море и Английский канал и боролся с несколькими действиями против британцев Королевский флот. Он закончил конфликт как Kapitänleutnant (капитан-лейтенант) с Железный крест В его активе 1-й и 2-й классы (1914 г.). После войны он остался на службе во флоте, теперь переименованный в Reichsmarine. Он продолжал служить в эскадрильях торпедных катеров, в конечном итоге став командующий офицер в 1925 году. Веймарская республика эпохи Лютьенс заработал репутацию отличного штабного офицера.

В 1935 г. после Нацистская партия пришел к власти под Адольф Гитлер в 1933 году флот был снова реконструирован и переименован в Кригсмарине. Лютьенс вскоре познакомился с Эрих Редер и Карл Дёниц; два главнокомандующих Кригсмарине во Второй мировой войне. Его способности и дружба привели к его продвижению в Kapitän zur See (капитан в море) и морское командование у штурвала крейсера Карлсруэ. За шесть лет мира он дослужился до Контерадмирал (контр-адмирал), повышение было присвоено ему в октябре 1937 года.

В сентябре 1939 г. началась Вторая мировая война. Немецкое вторжение в Польшу. Лютьенс получил Застежка на Железный крест 2-й класс (1939 г.) через три дня. Его команда разрушитель Зимние операции в Северном море 1939–1940 гг. принесли ему орден Железного креста 1-го класса. 1 января 1940 г. он был произведен в Визеадмирал (вице-адмирал). В апреле 1940 года ему было поручено временно командовать всем немецким надводным флотом во время начальной фазы высадки. Операция Weserübung, вторжения в Данию и Норвегию. Его действия принесли ему Рыцарский крест Железного креста.

После кампании он был назначен командующий флотом германского военно-морского флота и произведен в адмиралы 1 сентября 1940 года. Он участвовал в предварительном планировании Операция Морской лев, запланированное вторжение в Соединенное Королевство, но планы были отложены после Битва за Британию. Немецкие намерения обратились к блокаде, и Лютьенс заставил немецкие линкоры Шарнхорст и Гнейзенау центральная часть его боевого флота; используя последнее судно в качестве своего флагман. В январе 1941 года он спланировал и выполнил Операция Берлин, атлантический рейд в поддержку Подводные лодки в Битва за Атлантику нападая на британские торговые судоходные пути. Операция была тактическая победа. Он подошел к концу в марте 1941 года, когда корабли причалили к Оккупированная немцами Франция пройдя около 18 000 миль; рекорд для немецкой боевой группы того времени. Его успех привел к тому, что его выбрали для дальнейших операций.

В мае 1941 года Лютьенс командовал немецкой оперативной группой в составе линкора. Бисмарк и тяжелый крейсер Prinz Eugen, в течение Операция Rheinübung. В повторении Берлин, Лютьенс был вынужден вырваться из своей военно-морской базы в оккупированная Польша, плыть через оккупированная Норвегия, и атаковать торговое мореплавание. Операция пошла наперекосяк, и оперативная группа вскоре была замечена и задействована недалеко от Исландии. В последующем Битва за Датский пролив, HMSкапот был потоплен, и три других британских военных корабля были вынуждены отступить. Затем два немецких корабля разделились. Три дня спустя, 27 мая, Лютьенс и большая часть команды корабля погибли, когда Бисмарк был пойман и затонул.

В 1955 г. Федеральная Республика Германии был ремилитаризован и поступил НАТО. В Бундесмарин была создана в следующем году. В 1967 году эта организация признала Лютьенса и его службу, назвав эсминец Lütjens после него.

Ранние годы

Иоганн Гюнтер Лютьенс родился в Висбаден в Гессен-Нассау, а провинция из Королевство Пруссия 25 мая 1889 года. Он был сыном купца Йоханнеса Лютьенса и его жены Луизы, урожденной Фольц.^[1] Выросший в Фрайбург-им-Брайсгау, он окончил Бертольд -Гимназия с его дипломом (Abitur ) в возрасте семнадцати лет.^[2][3]

Гимназия Бертольда, Фрайбург, 1900 г.

Он поступил в Императорский флот Германии (Kaiserliche Marine ) как Seekadett (мичман) 3 апреля 1907 г. Германская Императорская военно-морская академия в Киль, где он получил начальную пехотную подготовку.^[4] Свой первый год он провел на Фрейя (9 мая 1907 г. - 1 апреля 1908 г.) за его практическую подготовку на борту и его первый кругосветный круиз перед посещением офицерских курсов в Военно-морская академия в Мюрвике. Товарищи прозвали его «Пи Онтгенс» в честь персонажа из книги. Дас Меер (Море) пользователя Бернхард Келлерманн, которая была одной из его любимых книг.^[2] Лютьенс окончил 20-й из 160 курсантов своей «Бригады 1907» (входящий класс 1907 г.), после чего был повышен до Fähnrich zur See (прапорщик) 21 апреля 1908 г.^[5] С 1 апреля 1909 г. он подвергся морская артиллерия обучение в Морском артиллерийском училище^{[Tr 1]} в Киль-Вик, а затем участвовал в курсах торпедоносцев на борту Вюртемберг 1 июля 1909 г.^[6]

Затем Лютьенс прошел еще один курс пехоты во 2-м морском батальоне перед высадкой на борт. Эльзасс 1 октября 1909 г.^{[Tr 2]} Получив свою комиссию как Leutnant zur See (младший лейтенант) 28 сентября 1910 г. служил на борту Кениг Вильгельм (26 сентября 1910 - 1 апреля 1911), портовый корабль, а затем Ганза (1 апреля 1911 - 1 апреля 1913). Затем он вернулся в Кениг Вильгельм (1 апреля 1913 - 1 октября 1913),^[6] где он служил инструктором юнги а затем инструктором курсантов. Кениг Вильгельм в то время был казарма корабль базируется в Киле и используется как учебное судно для курсантов. Затем он совершил еще два мировых круиза на Ганза.^[2] После этих заданий его повысили до Оберлейтенант Цур Зее (младший лейтенант) 27 сентября 1913 г.^[7]

Следующим назначением Лютьенса была 4-я флотилия торпедных катеров, где он служил вахтенный офицер.^{[Tr 3][2]} 1 октября 1913 года он был назначен офицером роты I торпедного дивизиона и служил вахтенным офицером на торпедном катере. G-169 2-го торпедного катера-деми-флотилии с 1 ноября.^{[Tr 4]} 24 декабря 1913 года он вернулся на свою должность офицера роты в I. Torpedodivision, прежде чем стать вахтенным офицером на G-172 2-го торпедного катера-деми-флотилии 15 марта 1914 г.^[6]

Первая Мировая Война

Вскоре после вспышки Первая Мировая Война, Лютьенс был переведен в Портовую флотилию Джейд Байт^{[Tr 5]} 1 августа 1914 г., вскоре его первая команда: торпедный катер Т-68 4 сентября 1914 года 6-й торпедной катера-деми-флотилии. 7 декабря 1914 года он вернулся в 1-ю торпедную дивизию, прежде чем принять участие в траление курс 2 января 1915 года. После завершения этого курса его снова отправили в дивизию I. TorpDivsion, где он принял командование учебным торпедным катером. Т-21 16 января. На этой должности он проработал до 14 марта 1915 г., после чего вернулся в I. Торпедивизию. 5 мая он был переведен в флотилию торпедных катеров «Фландерн», в качестве командира торпедных катеров. А-5 и А-20.^{[Tr 6]} Он был назначен начальником А-Деми-флотилии во II в. Торпедный катер-флотилия «Фландерн» с февраля 1916 г. и одновременно командовал торпедным катером. А-40.^{[Tr 7]} Он занимал эту должность до конца Первой мировой войны 11 ноября 1918 г., когда вернулся в Антверпен и Киль.^[6]

Лютьенс был повышен до Kapitänleutnant (капитан-лейтенант) 24 мая 1917 г. во время этого задания.^[7] Как командир торпедные катера вдоль Фламандский побережья, он вел набеги на Дюнкерк 23 марта 1917 года. 2 мая 1917 года он участвовал в бою с четырьмя британскими торпедными катерами, а 19 мая 1917 года возглавлял пять своих лодок в боях против четырех французских эсминцев.^[8]

За службу в Первой мировой войне он получил Рыцарский крест Дома ордена Гогенцоллернов с мечами и Железный крест (1914) II и I степени, среди прочих орденов и наград.^[9]

Межвоенный период

После войны Лютьенс возглавлял Варнемюнде (1 декабря 1918 г. - 24 января 1919 г. и 8 февраля 1919 г. - 10 марта 1919 г.) и Любек (24 января 1919 г. - 8 февраля 1919 г. и 8 июля 1919 г. - 15 сентября 1919 г.) Агентство морского транспорта.^{[6][Tr 8]} Его приказали Императорское военно-морское управление Германии 10 марта 1919 года, прежде чем снова служить в Агентстве морского транспорта в Любеке 8 июля 1919 года.^{[6][Tr 9]}

В результате Версальский договор, который был подписан 28 июня 1919 года, германский флот был сокращен до 15000 человек, в том числе 1500 офицеров, а Германский императорский флот был переименован в Reichsmarine в эпоху Веймарская республика. 15 сентября 1919 года его работа в Агентстве морского транспорта закончилась, и он был отправлен в Управление береговой обороны III, а затем IV в Куксхафен-Лехе в качестве руководителя компании.^{[Tr 10][Tr 11]} С 1 января 1921 г. он также находился в подчинении штаба Северного моря. Лютенс был отправлен в Управление флота военно-морского командования 7 июня 1921 года.^{[Tr 12]} Его командиром здесь был адмирал Пол Бенке. Здесь Лютьенс занимал должность начальника Управления флота до конца сентября 1923 года.^{[Tr 13]} На этом посту Лютьенс занимался стратегическими вопросами и вопросами военно-морской политики. Это включало наблюдение и анализ Вашингтонская военно-морская конференция и его соглашения о разоружении. 4 октября 1923 года он вернулся в состав торпедных войск, приняв командование 3-м торпедным катером-Деми-флотилией.^[6]

26 сентября 1925 г. он стал первым адъютантом Marinestation der Nordsee. На этой должности он служил до 2 октября 1929 года.^[6] Здесь его повысили до Korvettenkapitän (Corvette Captain) 1 апреля 1926 г.^[7] Это задание было прервано из-за отправки на рейс. яхта Аста (1–31 августа 1926 г.) и снова для краткого курса торпеды для штабных офицеров в торпедной школе в Мюрвике (5–9 декабря 1927 г.). 21 апреля 1928 г. он участвовал в учениях на Schlesien, затем под командованием Альфред Заальвехтер, который закончился 28 апреля. С 14 по 18 августа 1928 г. Schlesien снова для упражнения по стрельбе торпедами.^[6] 3 октября 1929 года Лютьенс принял командование в качестве начальника 1-й флотилии торпедных катеров. Свинемюнде, нынешнее Свиноуйсьце, которым он командовал до 17 сентября 1931 года. Эта командировка была прервана рядом учебных курсов, в первую очередь для штабных офицеров (9–12 января 1930), торпедных курсов (3–8 февраля 1930), для командиров и штабных офицеров на руководящих должностях (2–7 февраля 1931 г.) и, наконец, курс судовождения (16–21 февраля 1931 г.).^[10]

Лютьенса вызвал адмирал Эрих Редер в военно-морское командование Министерство рейхсвера 17 сентября 1931 г.^{[11][Tr 14]} Вскоре после того, как он был назначен в министерство Рейхсвера, он был повышен до Fregattenkapitän (Капитан фрегата) 1 октября 1931 г.^[7][9] В военно-морском командовании Лютьенс сначала занимал должность начальника отдела кадров флота и офицеров флота.^{[Tr 13][Tr 15]} 26 сентября 1932 года он был назначен начальником этого отдела, и Лютьенс занимал эту должность до середины сентября 1934 года.^[11] Здесь он продвинулся в звании до Kapitän zur See (Капитан в море) 1 июля 1933 г.^[7]

Национал-социализм

Немецкий крейсер Карлсруэ выключенный Сан Диего, Калифорния в 1934 г.

30 января 1933 г. Нацистская партия под руководством Адольф Гитлер, пришел к власти в Германии и начал перевооружать флот. В 1935 г. Reichsmarine был переименован в Кригсмарине.

16 сентября 1933 года Лютенс получил командование Карлсруэ и плыл вокруг Мир для посещения доброй воли.^[а]Буркард Фрайхер фон Мюлленхайм-Рехберг, самый старший из выживших офицеров Бисмарк'последний бой, был курсантом на Карлсруэ во времена командования Лютьенса. Лютьенс взял Карлсруэ в свой четвертый тренировочный рейс. Карлсруэ покинул Киль 22 октября 1934 года. Корабль прошел через Скаген, то Азорские острова и Тринидад на восточном побережье Южная Америка прошел Мыс Горн, на западном побережье юга, Середина и Северная Америка в Ванкувер. В Кальяо (25 января - 6 февраля 1935 г.) они присоединились к празднованию 400-летия Перу. Карлсруэ вернулся в Киль 15 июня 1935 г., путешествуя по Панамский канал к Хьюстон, Чарльзтаун и Виго, Испания.^[13]

Лютьенс впервые встретился Карл Дёниц, будущий главнокомандующий Кригсмарине в Виго в июне 1935 года. К тому моменту Дёницу было поручено восстановить Подводная лодка рука но провел лето в море, командуя Эмден. По прибытии в порт он встретился с Редером. Рэдер сообщил Деницу, что:

Лютьенс должен стать начальником отдела офицерского персонала в военно-морском штабе с задачей сформировать офицерский корпус для нового флота, который мы собираемся построить.^[14]

В 1936 году Лютьенс был назначен Начальник отдела кадров из Кригсмарине, должность, которую он служил в 1932–34, а в 1937 году он стал Фюрер Торпедобут (Начальник торпедных катеров), с Z1 Leberecht Maass как его флагман, и был повышен до Контерадмирал в октябре 1937 г.^[15] Находясь во главе отдела кадров, он ничего не делал для обеспечения соблюдения Нюрнбергские законы на гонке в Кригсмарине.^[16] В ноябре 1938 года Лютьенс был одним из трех флагманов, включая Дёница, которые выразили письменный протест Рэдеру, главнокомандующему флотом, против антиеврейских настроений. Хрустальная ночь погромы.^[17]

Его преемник на Marinepersonalamt Конрад Патциг, описал Лютьенса как преданного военно-морского офицера, который поставил свою службу народу выше правящей партии. Он также описал его как человека, которого сложно узнать. Суровый, довольно непристойный, он говорил мало, а когда говорил, ограничивал свои замечания главным. Патциг сказал о нем «один из самых способных офицеров на службе, очень логичный и проницательный, неподкупный в своих взглядах и привлекательный человек, когда вы его узнаете».^[18] Немногие сделали. Приверженность Лютьенса своим офицерским принципам означала, что он не женился до 40 лет, придерживаясь кодекса, согласно которому офицер женился только тогда, когда он был в состоянии содержать жену.^[19]

Вторая Мировая Война

При вспышке Вторая Мировая Война Лютьенс был командующим разведывательными силами -Befehlshaber der Aufklärungsstreitkräfte (B.d.A.) - состоит из немецких эсминцев, торпедных катеров и крейсеров.^[20] 1 сентября 1939 г. Германия вторглась в Польшу а два дня спустя Лютьенс плыл на своем флагманском корабле Z1. Леберехт Маасс и Z9 Вольфганг Зенкер участвовал в нападении на польские корабли Gryf и Wicher в Гдыня гавань. Лютенс атаковал с расстояния 14 000 ярдов к юго-востоку от гавани. Поляки эффективно ответили и заставили немецкие эсминцы совершить уклончивые маневры и заложить дымовая завеса сбить цель польских артиллеристов. Леберехт Маасс попал в надстройку 152-миллиметровым (6,0 дюйма) снарядом из береговая оборона аккумулятор в Хель что убило четырех членов экипажа и ранило еще четырех человек. Лютенс приказал прекратить бой через 40 минут, так как огонь немцев был неэффективен. Лютьенс приказал группе Пиллау для дозаправки и Leberecht Maas отплыл в Свинемюнде на ремонт.^[21]

17 октября 1939 года Лютьенс предпринял рейд в Северное море. На борту его флагмана Z21 Вильгельм Хайдкамп Он возглавил шесть эсминцев с военно-морскими минами. Его собственный корабль не нес мин и служил прикрытием. Они достигли Устье Хамбера незамеченными и улетевшими незамеченными. Через несколько дней среди британских транспортов в этом районе стали возникать убытки. Лютьенс не стал повторять операцию. Его повысили до вице-адмирала и вместе со своим штабом перевели в крейсер Нюрнберг.^[22]

Операция Weserübung

Вице-адмирал Лютьенс в апреле 1940 г.

В апреле 1940 г. во время вторжения в Данию и Норвегию (Операция Weserübung ), он служил Визеадмирал (вице-адмирал), командующий силами дальнего прикрытия в Северном море, которые состояли из Шарнхорст и Гнейзенау. Его начальник, Визеадмирал Вильгельм Маршалл, заболел незадолго до операции, поэтому он принял на себя командование Нарвик и Тронхейм посадки.^[23]

Лютьенс должен был возглавить Шарнхорст и Гнейзенау, с его флагом в последнем, во время операции сопровождения отряда из 10 эсминцев под командованием Фюрер дер Церстёрер (Лидер Разрушителей) Фридрих Бонте. Флот был загружен солдатами, принадлежащими 3. Гебиргс-Дивизион под командованием Эдуард Дитль. Дивизия должна была захватить Нарвик. Лютьенс проинформировал своих офицеров на борту Гнейзенау 6 апреля в присутствии Редера. Лютьенс сомневался в целесообразности всей операции, но не выказывал своих чувств к подчиненным. Лютенс надеялся, что плохая погода защитит флот от самолетов союзников. Небо было чистым, и корабли дважды атаковали Прибрежное командование Королевских ВВС бомбардировщики безрезультатно. Британские летчики доложили о своей позиции, и удивление прошло. Тем не менее, Лютьенс не отставал от графика и доставил войска в Нарвик. Дважды моряка смыло за борт, но оперативный офицер Лютьенса, Генрих Герлах, отметил: «Никаких попыток спасения не предпринималось. Ни в коем случае не должно было прерываться расписание».^[24]

Задача Лютьенса заключалась в том, чтобы отвести британские части от Нарвика и облегчить высадку там и предотвратить Королевский флот от атак эсминцев и десантных кораблей. На этапе высадки к его войскам подошла оперативная группа Королевского флота во главе с линейный крейсер HMSИзвестность. Британский корабль вступил в бой в 05:05, и Лютьенс был вынужден драться. безрезультатная битва с Известность. Лютьенсу удалось извлечь немецкие суда, не нанеся серьезных боевых повреждений. Он считал свою операцию успешной.^[25][26] Лютьенс почти передумал во время битвы, полагая, что генеральный бой может принести облегчение силам немецких эсминцев в Нарвике - силам, от которых он был фактически вынужден отказаться перед лицом превосходства противника на море. Но перспектива столкнуться с HMSРодни, как теперь известно немецкой военно-морской разведке, находился поблизости, было слишком рискованно. В результате Битвы при Нарвике Было потоплено 10 немецких эсминцев, и кампания за порт продолжалась до июня. Бонте был убит, когда его командирский корабль, Вильгельм Хайдкамп взорвался.^[27]

Возможно, он мог включиться и утонуть Известность нападая с разных сторон, используя Шарнхорст и Гнейзенау, но сопровождающие его британские эсминцы были хорошо подготовлены, чтобы вступить в бой, если бы он это сделал. Его главнокомандующий Редер одобрил его действия, которые поставили бы его напротив чистого восточного горизонта, в отличие от врага, расположенного на затемненном западном горизонте. Действия в то время давали противнику более четкий силуэт, в который можно было бы прицелиться, и несколько затеняли британские корабли. Более того, если бы какой-либо немецкий корабль был остановлен Известность они были бы уязвимы для торпедной атаки британских эсминцев. При таких обстоятельствах Редер чувствовал, что у англичан было бы тактическое преимущество. Позже Лютьенс встретился с крейсером Адмирал Хиппер и достиг Вильгельмсхафен 12 апреля, избежав крупных боевых действий флота.^[25]

Лютенс косвенно участвовал в другом сражении. Войсками Тронхейма руководил тяжелый крейсер. Адмирал Хиппер кто отцепил немецкие эсминцы Z11 Бернд фон Арним и Z18 Ганс Людеманн искать человека, которого смыло за борт. В густом тумане они столкнулись HMSСветлячок. Светлячок превзошли более легкие немецкие суда^{[сомнительный – обсуждать]} и они отключились и позвали на помощь. Лютьенс заказал Хиппер помогать. Тяжелый крейсер потопил СветлячокНо не раньше, чем британский корабль протаранил ее более крупного нападавшего и причинил ей значительный ущерб.^[28] Когда Лютьенс сошел на берег у Вильгельмсхафена, его решение покинуть группу эсминцев Бонте в Нарвике сильно повлияло на него.^[29] После возвращения Лютьенса он узнал, что Маршалл выздоровел и принял командование.^[29]

Командующий флотом

В июне и июле 1940 года он стал командиром линкоров и третьего Flottenchef (Командующий флотом) Кригсмарине, положение, сопоставимое с британским главнокомандующим Домашний флот. Его предшественник -Визеадмирал Вильгельм Маршалл - неоднократно расходился с Редером по поводу Flottenchef должны соблюдать приказы при работе в море. Маршалл привел Шарнхорст и Гнейзенау для перехвата союзных военно-морских сил, уходящих из Норвегия против приказов. 8 июня 1940 г. он вступил в бой и потопил авианосец Славный и ее сопровождение разрушители Акаста и Пылкий. Во время боя Шарнхорст был сильно поврежден торпедой. Маршалл был уволен Редером, потому что главнокомандующий Кригсмарине сочла эпизод неприемлемым.^[30] Редер рассматривал потопление как «целевую тренировку» и повреждение Шарнхорст, и следовательно ГнейзенауПо его мнению, эта победа компенсируется.^[30]

Десять дней спустя Лютьенс получил командование флотом на временной основе. Редер считал Лютьенса отличным тактиком, отличным штабным офицером и лидером с важнейшим боевым и боевым опытом. После войны Редер откровенно высказался о своем решении повысить Лютьенса по служебной лестнице. Рэдер сказал о своем прогрессе: «У него также был опыт работы с персоналом, и в качестве моего начальника отдела кадров он заслужил особое доверие за годы тесного сотрудничества».^[31] Редер выразил уверенность, что Лютьенс проявил мудрое суждение и вряд ли будет действовать опрометчиво. Находясь в море, он позволял ему управлять ситуацией и принимать оперативные решения по своему усмотрению.^[32] Несмотря на то, что он описывался как сдержанный и недоступный по отношению к подчиненным, он был признан «непоколебимым и надежным».^[33] Гитлер поблагодарил Лютьенса за «подготовку и руководство флотом в действии» и наградил его Рыцарский крест Железного креста 14 июня 1940 г.^[34]

Шарнхорст был вынужден отправиться в Тронхейм после операции по аварийному ремонту. Под его флагом в Гнейзенау, Лютьенс взял на себя командование своим первым рейсом как Flottenchef на борту крупного корабля. 20 июня 1940 г. он отплыл в компании с Адмирал Хиппер, в сторону Северного моря в надежде отвлечь внимание от Шарнхорст пока он совершил опасный переход из Норвегии в Германию. Операция прошла успешно, но Гнейзенау был торпедирован подводной лодкой HMSКлайд и сильно повреждены.^[30]

План битвы для операции "Морской лев".

В июле 1940 года Гитлер приказал подготовить Операция Морской лев, вторжение в Соединенное Королевство после победы во Франции. В то время как Люфтваффе задействовал королевские воздушные силы (RAF) в том, что стало известно как Битва за Британию Чтобы очистить небо, немецкое военно-морское командование начало планировать штурм южной Англии. Лютьенс, как командующий флотом, отвечал за проведение морских операций на основе стратегии, разработанной его начальником Заалвехтером, который командовал военно-морской группой Запад. Заалвехтер ответил главнокомандующему Редеру.

Лютьенс должен был активно участвовать в планировании высадки на берег. Флот хотел высадиться на узком фронте из-за своих ограниченных ресурсов, и Лютенс планировал соответственно. Он обосновался в модном рыночном городке Трувиль возле Гавр. Огромные логистические усилия, которые потребовали от ВМФ переброски кадровых командных структур и персонала во Францию, означали, что его командный пункт не стал полностью функционировать до августа 1940 года. Фридрих Руге был назначен Лютенсом командиром мин для разминирования британских военно-морских минных полей и постановки немецких минных зон, чтобы помешать операциям Королевского флота. Тем временем Лютенс прочесал континент в поисках 1800 речных барж, 500 буксиров, 150 пароходов и 1200 моторных лодок, которые считались необходимыми для операции. Около 24 000 человек были прикомандированы из других служб и прошли подготовку в качестве членов экипажа десантных судов.^[35]

Лютьенсу мешала нехватка огневой мощи германского флота. Он уполномочил Руге организовать высадку. Передовые отряды (Vorausabteilungen) должны были штурмовать пляж в батальон -сила. Следующее судно должно разминировать мин, позволяя использовать артиллерийские подставки и буксиры, несущие Танковый единицы, чтобы беспрепятственно следовать. Моторные лодки меньшего размера выгружали инженеров, чтобы расчищать препятствия и действовать как челночные лодки между большими судами и пляжем. Они метались взад и вперед, доставляя армейские части на сушу, чтобы расширить плацдарм и позволить флотилии высадиться в полном составе. Лютенс рекомендовал использовать старые линкоры. Schlesien и Шлезвиг-Гольштейн в качестве огневой поддержки для защиты переправы. Лютенс предпочитал высаживать корабли на берег Варненский банк действовать как платформа для артиллерийского огня. Он думал, что они лучше всего могут выступить в качестве опорных пунктов, чтобы не допустить прохода через Дуврский пролив британцам. Редер согласился, но план был опровергнут техническими экспертами, которые утверждали, что старые корабли были слишком склонны к опрокидыванию, а их неподвижное положение было слишком уязвимым, а их вооружение было слишком слабым, чтобы эффективно выполнять работу.^[36]

Лютьенс продолжал планировать приготовления, пока бушевала Битва за Британию. К сентябрю он завершил планы по высадке всего Немецкая 16-я армия под Эрнст Буш между Иметь дело и Гастингс - сайт последнее успешное вторжение в Англию в 1066 г. - и 9-я немецкая армия между Гастингсом и Уортинг на запад. Мнение Лютьенса о шансах на успех не известно. Сражения в Норвегии оставили его без крупного капитального корабля. В действительности Лютьенс никогда не подвергался испытаниям. Воздушный бой над Британией был проигран, и к концу 1940 года планы вторжения были отложены, поскольку Гитлер повернул на восток для кампании против Советский союз. Немецкая военно-морская стратегия обратилась к мыслям о осада и разрушая британские морские пути, которые снабжали страну из-за океана и особенно Северная Америка.^[37]

Операция Берлин

Шарнхорст и Гнейзенау к зиме снова были готовы к действиям. Теперь их задачей было противостоять союзникам торговые суда привозит в Британию военные материалы. Как командующий флотом, это будет первая операция Лютьенса в битве за Атлантику. Он был назван Операция Берлин. 28 декабря 1940 г. Шарнхорст и Гнейзенау- на котором адмирал Лютьенс поднял свой флаг - покинул Германию для атлантического рейда. Однако из-за погоды Лютенс приказал вернуться в порт: Гнейзенау в Киль и Шарнхорст в Гдыню. Во время ремонта группа ВМФ «Запад» подчеркнула, что его основной целью являются торговые суда противника. Лютьенс повторил свой постоянный приказ своим капитанам: «Наша задача - погрузить как можно больше под воду».^[38]

22 января 1941 г. возобновленная миссия была отложена на несколько дней из-за того, что британские корабли были замечены у норвежского побережья и неспособны преследователи подводных лодок и эсминцы сопроводить их к берегу. Арктический океан.^[39] Лютьенс предпочел пройти между Исландия и Фарерские острова. Без ведома Лютьенса, его корабли были замечены проплывающими мимо Зеландия, Дания, британскими агентами. Британский главнокомандующий флотом метрополии, адмирал Джон Тови был предупрежден и направил три линкора, восемь крейсеров и 11 эсминцев на охоту за немецкими кораблями, соответственно, в надежде перехватить немцев у южной части Исландии. Крейсер Наяда 28 января ненадолго заметил немецкие корабли, когда Лютьенс готовился прорваться через разрыв Исландия-Фарерские острова, и сообщил об их позиции. Немецкий адмирал быстро решил отойти на север с намерением пройти через Датский пролив. 30 января Лютьенс решил дозаправиться с танкера. Шип выключенный Ян Майен остров перед попыткой прорыва. После дозаправки Лютенс отплыл и 4 февраля ускользнул в Атлантику. К счастью для Лютьенса, Тови отклонил наблюдение Наяда как иллюзия, и вернулся в порт.^[40]

Бесплатно в Атлантике

Капитан Хоффманн. Бывший ученик и компаньон Лютьенса на Берлин.

Теперь у Лютьенса была оперативная инициатива. У него был выбор из двух возможных мест убийства. К северу стояли конвои HX и SC, которые следовали между Великобританией и Канада. Южнее конвои SL и OG, курсировавшие между Великобританией, Гибралтар и Фритаун. Он решил сделать выбор в пользу операций на севере. Он использовал Адмирал Хиппер, в этот момент также потерялась в Атлантике, чтобы создать диверсию, приказав ей отправиться на юг. Оглядываясь назад, это была ошибка суждения. Приказ Лютьенса состоял в том, чтобы избегать боя на равных. Он не осознавал - и не должен был знать, - что южные конвои практически не защищены на этом этапе войны, но по приказу британцев Адмиралтейство, все северные конвои сопровождались хотя бы одним Столичный Корабль.^[41] Немецкая разведка предупредила его, что Ramillies и Месть были основаны в Галифакс, Новая Шотландия. Он подсчитал, что они могут сопровождать конвои всего в 1000 милях к востоку от своей базы, и поэтому начал поиск целей, помня об этом.^[42]

8 февраля B-Dienst предупредил немецкие военные корабли конвой HX 106 который приплыл из Галифакс, Новая Шотландия 31 января. Лютенс планировал движение клешней, сходящееся с севера и юга. Колонну сопровождали Ramillies вооруженный восемью 15 дюймов пистолеты. Когда линкор увидели, Лютьенс строго следил за Seekriegsleitung's директива не вступать в бой с крупными кораблями противника.^[43]

Курт-Цезарь Хоффманн, капитан Шарнхорст, попытался отвести британский линкор, так что Гнейзенау мог потопить торговые суда. Лютенс, однако, не понимал намерений Гофмана, которые Шарнхорст капитан не мог подробно общаться в такой короткий срок. Последовал жаркий разговор по радио, в котором Лютенс обвинил его в неподчинении приказам, поскольку он не отвернулся сразу. Вражеский корабль не покинул конвой, и теперь Лютьенс жаловался, что британцы будут предупреждены об их позиции, и, как следствие, успешные атаки теперь будет труднее выполнять. На самом деле опасения Лютьенса были необоснованными, и удача снова была на его стороне. Британцы заметили только один немецкий корабль. С Хиппер было известно, что она находится в море, предполагалось, что это немецкое судно, скрывающееся вокруг конвоя. Увольнение Тови Наяда отчет замаскировал присутствие немецких кораблей. Тови все еще считал, что они все еще в немецких портах.^[44] Разногласия не повредили хорошим отношениям двух мужчин.^[b]

Корабли встретились между Исландией и Канадой с танкерами Esso Hamburg и Schlettstadt 15 февраля. 22 февраля, после семи дней бесплодных поисков, примерно в 500 морских милях к востоку от Ньюфаундленд Немецкий радар зафиксировал пять пустых грузовых судов из конвоя, идущего на запад, без сопровождения в направлении Американец порты. Конвой опознал немецкие корабли, и вскоре радиоволны были заняты сигналами, посланными неистовыми британскими торговцами, которые пытались разойтись. Линкоры быстро закрылись и потопили четыре. Еще один корабль, 5500-тонный Harlesden, нес мощный беспроводной установлен, но временно уклонился от них. Намереваясь заставить его замолчать, Лютьенс послал Arado Ar 196 чтобы найти его. По возвращении пилот Arado сообщил, что нашел его, и заявил, что уничтожил антенну, но получил повреждения от ответного огня. Его положение теперь известно, немецкие корабли приблизились и затонули. Harlesden в 23:00. Дневной перевал составил около 25 000 тонн. С другой стороны, погоня и действие происходили на большом расстоянии, а расход боеприпасов был дорогим. Лютьенс впервые с 8 февраля включил свое радио и командовал кораблями снабжения. Esso Hamburg и Schlettstadt встретиться с ним у Азорских островов, чтобы он мог пополнить запасы.^[46] 26 февраля он выгрузил 180 военнопленные на танкеры Ermland и Фридрих Бреме. В бою 22 февраля только 11 моряков союзников пострадали.^[47]

Разочарованные отсутствием целей на севере, корабли Лютьенса затем отплыли к побережью Западная Африка. 3 марта 1941 г. они достигли Острова Зеленого Мыса. 5 марта он попытался отправить свой самолет на поиски кораблей противника, но обнаружил его через четыре часа после того, как у машины закончилось топливо. Настойчивость Лютьенса окупилась. В 23:00 5 марта он получил беспроводное сообщение из Германии, информирующее его U-124 заметил два больших корабля недалеко от их позиции. «Арадо» пролетел над подводной лодкой, которая была предупреждена о том, что в этом районе могут находиться немецкие коммерческие рейдеры. 7 марта конвой SL-67 в сопровождении линкора HMSМалая, был замечен. И снова Лютьенс повиновался его приказам, а не своим инстинктам. Он удалился, но следил за конвоем, направляя U-124 и U-105 на врага. Первый потопил пять, второй - один корабль. Лютьенс снова вбежал в конвой, когда сгустилась тьма, но немцы отвернулись, чтобы встретить свои корабли снабжения, едва избежав битвы с Малая. По дороге Греческий корабль Марафон (7926 тонн) было потоплено. Он нес каменный уголь к Александрия.^[48]

Бегство во Францию

11 марта он получил сообщение от Group West. Адмирал Шеер и Хиппер должны были действовать на севере, и немецкая разведка была предупреждена о возможности британских сил, состоящих из британских Средиземноморский флот были на западном курсе от Гибралтар. Лютьенс был обязан создать диверсию, чтобы позволить Scheer безопасный проход через Датский пролив. Он решил, что лучший способ привлечь внимание британцев - это отправиться в Брест, Франция, по маршруту конвоя HX. Лютьенс решил использовать все свои силы, в том числе корабли снабжения, для поиска жертв. Находясь в 30 милях в ряд, они плыли между 39 ° северной широты и 46 ° западной долготы. Лютьенс перехватил норвежский танкер Бьянка (5688 тонн), Поликарб (6500 тонн) и британский Сан-Касимиро (8000 тонн). Ему удалось захватить корабли, и его призовым командам было приказано Бордо. Только Поликарб сделай это. Остальные были затоплены их немецкими экипажами, когда к ним подошел HMS. Известность. Еще три были потоплены немецкими линкорами.^[49]

Суда снабжения Uckermark и Ermland сигнализировали, что они заметили другой конвой. Они действовали как пастыри, когда бросались на пораженных торговцев и гнали их к немецким линкорам. 15 марта Лютьенс начал атаку. Империя промышленности (ранее немецкий), Mangkai (ранее немецкий Scheer), Silverfix, Демертон, Гранди, Королевская корона, Сардинский принц и французы Мой сын были потоплены. Среди компании было Чилийский рефрижератор. Всего 1800 тонн, корабль задымил и вернулся Gniesenau'с огнем. Считая, что он, возможно, замаскирован под вражеский крейсер или разведчик, немцы отошли на безопасное расстояние и потопили его вместе с основными батареями. Это была небольшая цель, на поражение которой потребовалось 73 снаряда. HMS Родни появился через 15 минут и высветил вызов. По мнению Лютьенса, это подтвердило его подозрения о судне как о разведчике. Лютьенс идентифицировал Гнейзенау как "HMS Emerald", выиграв время, пока он работал, чтобы сбежать. Это сработало, и Родни остался, чтобы забрать выживших из Чилийский рефрижератор.^[50] Переведя 200 пленных, он взял курс на Брест, Франция. Заметил самолет из HMSАрк Ройал 20 марта адмиралу Лютьенсу удалось уклониться от британских военных кораблей и 22 марта в 07:00 он достиг Бреста. Путешествие 17 800 морских миль (20 500 миль; 33 000 км) за 59 дней стало рекордом для немецких крупных кораблей.^[51]

Редер остался доволен Лютьенсом. Он описал свою операцию в Атлантике как «безупречную. Он неизменно точно оценивал ситуацию и добился заслуженного успеха».^[52] Восторженная поддержка Редера, вероятно, была вызвана твердым соблюдением Лютьенса инструкций своего главнокомандующего. В Seekriegsleitung был более критичным. Он признал ограничения, наложенные на Лютьенса, но подумал, что Лютьенс мог бы попросить большей свободы действий после встречи с Ramillies. Офицеры штаба считали, что тактическая оценка ситуации Хоффманом была правильной.^[53]

Операция Rheinübung

Бисмарк's кормовая верхняя палуба, за башней «Цезарь». Здесь располагались жилые и рабочие помещения адмиральского штаба.^[54]

Затем были составлены планы для Лютьенса командовать Операция Rheinübung, взяв все четыре современных немецких линкора и линейных крейсера -Бисмарк, Тирпиц, Шарнхорст и Гнейзенау- о рейде в Атлантику. По разным причинам Тирпиц и два линейных крейсера не могли быть подготовлены к операции, поэтому продолжалось только Бисмарк и тяжелый крейсер Prinz Eugen под командованием Хельмут Бринкманн. Директивы по подготовке и эксплуатации были подготовлены Марингруппенкоманда Западпод командованием Генерал-адмирал Заальвехтер и Марингруппенкоманда Остпод командованием Генерал-адмирал Рольф Карлс. On 8 April 1941, Lütjens met with Admiral Dönitz in Париж. Dönitz made the following assessment of the plan:

I met Admiral Lütjens, the Admiral commanding the fleet, in Paris. I knew Lütjens well and held him in high esteem. During the same years we had been in command of the cruisers Карлсруэ и Эмден соответственно. At the end of our overseas tours of duty we had returned to Germany in company. In the years immediately before the war, while I was senior Officer, submarines, Lütjens had been officer commanding Torpedo Boats. We were often together, both socially and on duty, we held the same views on naval matters and saw eye to eye in most things. At our conference in Paris we defined the support to be given to the Бисмарк к Подводные лодки in the following terms:

1. The U-Boats would carry on as usual in their normal positions
2. If while the surface ships were at sea any opportunity arose for joint action with U-Boats, every effort should be made to exploit it to the full. For this purpose an experienced U-Boat Officer would be appointed for duty to the Бисмарк.

3. On the radio frequency used by the U-Boats, the Admiral commanding the fleet would be kept constantly informed of the dispositions of the boats and the intentions of the U-Boat Command.^[55]

Lütjens' view

Raeder was anxious to begin the operation during the Новолуние 26 апреля. His wishes were frustrated by a series of mishaps. Prinz Eugen was repeatedly delayed from becoming fully operational. королевские воздушные силы (RAF) bombing, a practice torpedo, and a mine detonation delayed her from mid-April until mid-May.^[56] Raeder used this time to consult with his fleet commander. Lütjens travelled to Берлин on 26 April 1941 to meet with him. For a time, Lütjens tried without success to change Raeder's mind, and to wait until Тирпиц, Шарнхорст и Гнейзенау were ready. He argued that the German fleet should not be fed "чайная ложка by teaspoon" into battle with the enemy.^[57]

Lütjens was, however, encouraged by his commander-in-chief to proceed and he eventually decided that an operation should begin as soon as possible to prevent the enemy's gaining any respite.^[58] He accepted that the current situation meant that German capital ships must be present in the Atlantic.^[57] Although Raeder insisted on the operation, he advised Lütjens to act thoughtfully and carefully without taking too high a risk.^[59] Raeder did, however, admonish his subordinate to one end: if he were brought to battle despite his best efforts, it should be conducted with full force, to the end. He gave Lütjens full свобода действий, since only he was in a position to judge the immediate situation while at sea.^[57] Raeder later wrote, "It does Lütjens great credit that he did not hesitate to express this view to me so frankly. I then sought to convince him of the cogency of my arguments....Although Lütjens was perhaps not entirely convinced by my views, our discussion ended in complete understanding."^[60]

Lütjens sought advice from several colleagues and friends. First, he spoke with Курт Фрике, Raeder's chief of operations. When Fricke inquired as to what he would do if approached by overwhelming force: Lütjens replied he would run for home. As far as the Naval Command was concerned, this was his policy. He sought out his friend, Patzig, who had commanded Адмирал Граф Шпее, and a man he had known since 1907. Patzig argued he should remain in port. He remarked that it was folly to risk the chief of the fleet in a limited operation with a single capital ship. Lütjens agreed, but feared being labelled a coward if he turned down the command.^[61] His parting words to Patzig were fatalistic:

Given the uneven relation of forces I am of the opinion that I should have to sacrifice myself sooner or later. I have closed out my private life and am determined to carry out the assignment given to me honourably, one way or another.^[61]

Following this meeting, Lütjens confided to Визеадмирал Ханс-Эрих Фосс, then working at Raeder's headquarters, that "survival was improbable", and bade him farewell.^[61][c]

Lastly he met with his former commanding officer in Norway, Marschall. He advised Lütjens not to follow Raeder's orders too closely since the situation in the Atlantic could change at any moment. Lütjens would not hear of it. He refused to diverge from his standing orders. He reminded Marschall that two fleet commanders had already been removed from command—Marschall being one of them—and that he would follow the orders given him.^[62] What depressed Lütjens's already darkened mood was Ernst Lindemann, Бисмарка captain, had been told by Karl Topp из Marineamt, that several военные игры were run to see if Тирпиц could reach the Atlantic undetected and that at every turn and under every circumstance, the ship was discovered. Lindemann certainly would have passed this information to Lütjens.^[63]

Lütjens' staff for Operation Rheinübung was made up of the following officers:^[64]

Operational decisions

Ernst Lindemann, капитан Бисмарк

On 18 May the operation began. Lütjens had informed Lindemann and Brinkmann on 18 May that he intended to sail for the arctic and refuel at sea.^[65] Three days later, in Norwegian waters, Lütjens ordered a fuel stop in a Grimstadfjord возле Берген. He did not inform either Lindemann or Brinkmann about the decision to drop anchor and refuel. As was his custom, he offered no explanation for changing his mind.^[66]

Пока Prinz Eugen was refuelled, Lütjens declined to top up the Бисмарк. A rupture in one of the fuel lines had allowed only an initial influx of 6,000 tons. A further 2,000 tons was to be accepted at sea.^[65] The ship had left the Baltic 200 tons short, and had since burned 1,000 tons reaching Norway. Lütjens knew that the German tanker Weissenberg was waiting for him in the Arctic, only an additional day's sailing away, but farther from prying British eyes.^[67] It was perhaps his intention to replenish there. In the event he did not refuel during the operation.^[65]

The following day, on 22 May, he received a report that four British battleships, perhaps an авианосец, and a strong escort of destroyers were still anchored at Скапа Флоу. Although mistaken, it appears to have influenced Lütjens' decision not to loiter and wait for events to unfold, but to proceed with a breakout immediately which would not permit time for refueling prior to reaching the Atlantic.^[68][69] This faulty intelligence report likely dispelled any doubts Lütjens had about his chosen route.^[70] The move would bring about the first of several disagreements with Captain Lindemann. Lindemann preferred the route south of Iceland, but once again Lütjens and his terse style had prevailed.^[71]

He also declined Генерал-адмирал Carls' desire for a breakout through the more southerly Faroe Islands-Iceland gap. As usual, he gave no explanation for any change in operational direction. While the ice-flooded regions of northern Iceland and the Датский пролив could be easily patrolled by the enemy, as believed by Carls, it offered lower-visibility conditions, giving him much needed cover. Nevertheless, he continued to frustrate his junior officers. Meteorologist Heinz Externbrink suggested increasing speed to keep up with the fast-moving cloud affording him cover. Lütjens declined without comment, and Externbrink vented his anger to Burkard von Müllenheim-Rechberg, the most senior officer to survive the operation. Despite his intentions, the British were alerted to the task force's operation by the Шведы, Норвежское сопротивление и воздушная разведка.^[72][73]

Lindemann remained on edge. As captain, he was privy to the B-Dienst naval intelligence now reaching him on enemy movements. A large contingent of enemy capital ships was congregating at Scapa Flow. His senior medical officer, Dr. Otto Schneider, observed that Lindemann fully understood the dangers his ship faced. But Admiral Lütjens alone could call off the operation. He showed no desire to discuss his intentions with either Captain Lindemann or Brinkmann, which put both of them on edge. Lütjens offered no hint of intentions either to his destroyer escort, which he dismissed near Тронхейм, или в Генерал-адмирал Carls. Carls openly displayed his displeasure at the lack of communication, believing Lütjens to be hesitant. Not until the evening of 22 May did he share his intention to breach the Denmark Strait with his captains; perhaps encouraged in the knowledge that the British Сила H would now be engaged in the beginning Битва за Крит. The foul weather gave him the cover he needed. Foregoing the chance of a refuel, he headed due west, north of Iceland.^[74]

Lütjens remained unaware that the British were tracking him until 23 May, when his ships encountered heavy cruisers HMSНорфолк и Саффолк, среди Гренландия ice pack. Lütjens received the identity of the first ship as the latter vessel. He gave the code JOTDORA: permission to fire. Although shots were fired, no serious damage resulted to either side, and the outgunned British cruisers quickly withdrew, though they remained within radar range and continued to shadow the German ships. The shock from the firing of Бисмарк's heavy guns disabled her search radar, so Lütjens ordered Prinz Eugen взять на себя инициативу. As they passed each other Бисмарк's electric push-button wheel jammed and it veered toward the German cruiser. The quick thinking of Brinkmann avoided a collision. During a raining squall Lütjens attempted a 180-degree turn to surprise his attackers, but the British radar detected the manoeuvre and withdrew. Lütjens could not shake his pursuers. He believed they possessed a new type of radar as yet unknown to the Germans.^[75][76]

Tactical command in battle

Бисмарк's ​³⁄₄ clockwise turn on 25 May. Lütjens' tactic was highly successful, shaking free of his pursuers.

In the early hours of 24 May 1941, Prinz Eugen's hydrophones detected two large ships approaching. Вице-адмирал Lancelot Holland in his flagship battlecruiser HMSкапот and battleship HMSпринц Уэльский were heading towards them. Это начало Битва за Датский пролив. Lütjens was soon informed that the two ships were enemy heavy units by the size of their superstructure, but remained unaware of their identity until they adjusted their attitude. Confronted with enemy combat vessels, Lütjens turned away, to gain time to think and plan a response to his opponents who were clearly attempting to engage him.^[77]

Lütjens' first instinct was to attempt to outrun the British ships, scrupulously obeying his orders. He became even more reluctant to accept battle once the lead enemy vessel was identified as капот. Даже после капот began to fire on the two ships and it became obvious that an engagement was inevitable, Lütjens was reluctant to return fire. He ordered his chief йомен сигнализировать Prinz Eugen to open fire on the lead enemy ship, but not Бисмарк, much to the exasperation of Captain Lindemann, who had the prospect of suffering another disagreement with the Admiral.^[78]

First Gunnery Officer Adalbert Schneider, made multiple inquiries to return fire; methodically reporting enemy salvos and asking permission to fire. Lütjens, himself an artillery specialist, waited until the range fell. Moreover, the position of the British placed them at the outer limit of traverse for his main batteries, which were now inclined astern of the ship. Lütjens was also wary of using up heavy shells which were required for raiding operations and a possible future engagement. He could not afford to use up ammunition to register his guns, instead, preferring a closer-range battle. He waited for the optimum moment to fire back.^[78]

Some witnesses testify Captain Lindeman muttered, "I will not allow my ship to be shot out from under my arse. Open fire!".^[79] Finally Lütjens gave the order to return fire. Lütjens then ordered a turn to port, and crossed Holland's T, as his opponent turned to bring all the British guns to bear. Shortly before firing, Бисмарк was hit in the forecastle, though Prinz Eugen had registered hits on капот which had started a large series of fires making it easier for the Germans to home in on her position. Бисмарк then targeted капот.^[78]

Lütjens did not observe the German tactical regulations of the time, to place his weaker cruiser to his battleship's unengaged side and out of range. Instead, he kept her in the line to maximise his firepower even though both German ships were now firing salvos across each other's line-of-fire.^[80] Once the odds were reduced, he then ordered her to drop back and use her radar to keep a vigil on the British cruisers, still chasing the German force.^[80] Schneider observed the fifth salvo strike капот from a range of 17,500 ярды.^[81] Two splashes were seen. Apparently one or more shells "bit into" капот, seemingly without effect, leading the gunnery officers to believe it was a dud. Мгновения спустя капот blew up, which caused much excitement on the German ships. Lütjens remained unmoved. The Germans then turned their fire to принц Уэльский, causing seven damaging hits and Captain Джон Лич to retreat to a safe distance.^[80][81][82]

Lindemann, guided by the tactical situation, wanted to destroy the damaged ship. He estimated a two- to three-hour chase would be enough.^[83] Lütjens, mindful of the fleet order to avoid unnecessary fighting with enemy capital ships, rejected his protests without discussion. Lütjens was suspicious of the intelligence he was receiving, which days earlier had told him капот was standing off the coast of Западная Африка.^[84] He could no longer be sure of how many more enemy capital ships could be in the area. A time-consuming battle with принц Уэльский was out of the question, and he proceeded into the vast expanses of the Atlantic, where he could lose his pursuers and have the necessary room to manoeuvre.^[83][85]

Lütjens' tactics proved useful in two respects. После капот battle, he steamed directly at his pursuers, forcing them away, while his heavy cruiser escaped out of radar range. On 25 May, his 52nd birthday, despite constant action and exhaustion, he ordered a clever manoeuvre. He ordered full speed and then a three-quarter clockwise turn once his pursuers had reached the extremis of their radar range. The British cruisers had been performing zigzags to avoid German U-boats they believed to be in the vicinity. At the outer edge of their port turn, they would be at the limit of their radar's range. This allowed him to escape the enemy radar, steam in the opposite direction, and then once behind them steam across their wake and avoid enemy attempts to regain contact.^[86]

The move worked and he evaded the British for a short time. Lütjens then broke radio silence, allowing the British a rough idea of his широта but not his долгота. He continued to believe he was being tracked. Naval Group West informed him to send only tactical radio signals and not risk broadcasting long radio messages to Париж since they were sure he had broken contact. Lütjens, already distrustful of B-Dienst, disregarded the warnings. Fortunately, not until late evening on 25 May, did the British realise he was heading for Франция. By this time Lütjens was well ahead of his pursuers. It proved, however, to be a grave error. Although the British made a number of mistakes in locating her, the intercepted message allowed them to send to air strikes against the ship over the next two days.^[87][88][89]

Leadership in crisis

Lütjens radioed Вильгельмсхафен и Берлин and all the naval commands concerning the sinking of капот continually until his message was acknowledged. It was received only at 14:40 in Berlin. На борту Prinz Eugen Captain Brinkmann noted that such actions were dangerous. He recorded in the ships' war diary that Lütjens' insistence on radioing every change of course to the shore commands; then confirmed by a final "Execute!" order, was unnecessary and risky. In the morning of the 25 May, his 52nd birthday, Lütjens persisted by sending a long message on the капот действие. It was apparent that he mistakenly believed he was still under surveillance by the British and thus any message could do no harm since his position was known to the enemy.^[90][91]

The enemy, Brinkmann thought, could and would glean important intelligence from the most seemingly innocuous messages and consequently his fleet commander was foolish to issue them. At 08:01, once again without consulting Lindemann or Brinkmann, he radioed the Naval High Command his intent to sail to Сен-Назер and detach his heavy cruiser for commerce operations. No mention of the extent of the damage incurred by Бисмарк was relayed to Germany. The ship was down by the bow, having been hit. The shell had severed the fuel lines to forward fuel tanks by allowing sea water to pour in through the hole located just above the waterline. In Germany, Raeder and his staff felt unable to issue Lütjens with any orders since they had no information on the state of the task force.^[92]

Lütjens' final message, informing the German command of his intention to fight to the last against the enemy.

Meanwhile, Lütjens took stock of his predicament. Firstly, he believed that he was shadowed by a force of ships with superior radar. Secondly, the element of surprise had been lost. Thirdly, the battleship was running low of fuel; his decision not to refuel in Norway or the Норвежское море now became relevant. Fourthly, he thought the force was led by the efficient battleship HMSКороль Георг V, which he thought was leading him into a trap with an enemy fleet alerted to капот'судьба. Fifthly, sea water had slowed him by two knots. His ship had lost some electrical power and salt water was threatening to enter fuel lines and shut down two boilers.^[93][94] Lindemann argued for a return via the Denmark Strait to Norway. In his view the ship was too fine a vessel to be risked in another unequal struggle. Lütjens rejected his suggestion. It would take him too close to the Британские острова and expose him to the greatest concentration of enemy sea, air and coastal forces. According to survivors, the animosity between Lindemann and Lütjens was now beginning to extend to their respective staffs.^[95]

The reasons for Lütjens' decision to make for France instead of making the shorter journey to Norway remain unknown. It can be surmised he thought the ship would be repaired quickly and a French port was closer to his hunting ground which also precluded another tricky break out via the Denmark Strait. Furthermore, he had asked for a concentration of U-boats south of Гренландия to attack his shadowers. The vast ocean also offered an opportunity to lose his pursuers. However, the perilous fuel situation forced him to abandon the U-Boat option and steam directly for France.^[96] In light of these developments, Lütjens addressed the crew as follows:

Seamen of the battleship Бисмарк! You have covered yourself with glory! The sinking of the battle cruiser капот has not only military, but psychological value, for she was the pride of Великобритания. Henceforth the enemy will try to concentrate his forces and bring them into action against us. I therefore released Prinz Eugen at noon yesterday so that she could conduct commerce warfare on her own. She has managed to evade the enemy. We, on the other hand, because of the hits we have received, have been ordered to proceed to a French port. On our way there the enemy will gather and give us battle. The German people are with you, and we will fight until our gun barrels glow red-hot and the last shell has left the barrels. For us, seamen, the question is victory or death.^[97]

Surviving crewmembers of Бисмарк state that they received this message in shock. Rather than harden the resolve of the German crew, the tone of Lütjens' speech implied the ship was in some difficulty and that they may not reach a friendly port. It depressed the mood about the battleship and created uncertainty among all ranks. They interpreted Lütjens' words to mean the Адмирал did not believe they would survive. Lindemann recognised the damage it caused and tried to present a more optimistic view of the situation. He spoke of the U-boats and Люфтваффе that were gathering to help them home. The speech, an hour later, only partially succeeded in restoring morale. That afternoon Lütjens received messages of best wishes from Hitler and Raeder. The former was short and curt. Lütjens purportedly stuffed the paper into his pocket without comment.^[98]

A British reconnaissance aircraft sighted Бисмарк in the early morning hours of 26 May by following its масляное пятно. At dusk on 26 May, Фейри-меч-рыба torpedo aircraft from HMS Арк Ройал атаковали. Although much of the damage was superficial, one torpedo jammed Бисмарк's rudders and steering gear. Lindemann was sure the damage could be repaired, but Lütjens apparently was quick to accept the worst. As Lindemann and his engineering officers discussed ways to repair the damage Lütjens compiled a note to the German command and people just 30 minutes after the torpedo struck and before the full extent of the damage was known. Divers were put over the side, but reported they could not clear the damage, as the sea was then too rough. The officers also considered using the aircraft hangar doors on board the ship as makeshift rudders but the proposals came to nothing. The crew was still able to steer Бисмарк somewhat by adjusting the revolution speed of her propellers, but it reduced the ship's top speed to 7 кн (13 km/h; 8.1 mph) and effectively left it circling in the water.^[99]

Throughout the night, she was the target of incessant torpedo attacks by HMSКазак, Сикх, маори, Зулусский, и ORPПиорун designed to wear down the crew. At this point, the Home Fleet and Норфолк following from the north were joined by HMS Родни, while Force H and heavy cruiser HMSДорсетшир approached from the south, and light cruiser HMSЭдинбург с запада. Бисмарк's low speed and southeasterly heading away from its known pursuers made it very easy for the force to the south to catch up.

Смерть

Lütjens recognised the gravity of the situation. At 23:58 on 26 May, Lütjens transmitted to Группа Запад, the Naval HQ "To the Фюрер немецкого Рейх, Adolf Hitler. We will fight to the end thinking of you confident as in a rock in the victory of Germany"^[100] Hitler replied at 01:53 on 27 May: "I thank you in the name of the whole German nation – Adolf Hitler." Later another message was sent, "To the crew of the battleship Бисмарк: all Germany is with you. What can be done will be done. Your devotion to your duty will strengthen our people in the struggle for their existence – Adolf Hitler."^[100]

The mood aboard Бисмарк был смешанным. Seaman Adolf Eich was off duty for some fresh air. He climbed up to the bridge for as long as nobody stopped him. When he got there he found the atmosphere pleasant. Lindemann was shaking the hand of Adalbert Schneider for his Knight's Cross award bestowed upon him for the destruction of капот. Lütjens also looked pleased. As the morning wore on the atmosphere changed. Müllenheim-Rechberg saw Lindemann wearing a life jacket and watched as the captain ate his breakfast in silence. He did not return Müllenheim-Rechberg's salute. Müllenheim-Rechberg also met Lütjens as the Admiral made his way to the bridge. Lütjens returned his salute as he brushed past but said nothing. To Müllenheim-Rechberg it seemed as if the two men most responsible for Бисмарк had retreated into their own private worlds.^[101] That morning, on the 27 May 1941, Lütjens sent a request for a U-Boat to pick up the ship's war diary. In this last transmission, Lütjens included: "Ship no longer manoeuvrable. We fight to the last shell. Long live the Фюрер".^[102] Lütjens did not hide their fate from his crew. He ordered the ships stores to be opened and allowed the crew to help themselves. It was a sign to all onboard Бисмарк was doomed.^[103]

Lütjens had been open to criticism for his sycophantic messages to Hitler and his vow to fight to the last against hopeless odds. Авторы German official history have commented it would be unjust to criticise him for being sympathetic to the National Socialist cause or to mark him as an Admiral who saw operations through to the end regardless of the outcome. Lütjens had remained notably aloof from the regime. This aside, he was also steeped in the German officer traditions in which it was inconceivable to abandon a fully battle-ready ship. After the scuttling of the Граф Шпее, Raeder had ordered all capital ships to fight to the last round if crippled. His messages, according to these historians, should be seen in the context of Lütjens fulfilling his duty. It is unknown whether he or Lindemann considered scuttling the ship to save the crew before the last battle.^[104]

Бисмарк's alarm sounded for the last time at 08:00 on the morning of 27 May 1941. Норфолк заметил Бисмарк at 08:15, and the battleship Родни opened fire at 08:48. Бисмарк началось her last stand and returned fire at 08:49 against Родни. Король Георг V fired at Бисмарк soon after and the cruisers Норфолк и Дорсетшир engaged with their main armament. Бисмарк's forward command position was hit at 08:53, and both forward gun turrets were put out of action at 09:02, killing Adalbert Schneider in the main gun director. The after command position was destroyed at 09:18 and turret Дора was disabled at 09:24. Бисмарк received further heavy hits at 09:40, resulting in a fire amidships, and turret Цезарь went out of action after a hit at 09:50. Some secondary positions and weapons survived and battled on. All weapons fell silent at 10:00. Short of fuel, Родни и Король Георг V had to disengage prior to Бисмарк's sinking.

Бисмарк затонул

The Germans were preparing to трясти Бисмарк when three torpedoes fired by Дорсетшир hit the ship's side armour. Бисмарк sank at 10:36 at position 48 ° 10′N 16 ° 12 ′ з.д. / 48,167 ° с. Ш. 16,200 ° з. / 48.167; -16.200, roughly 300 nmi (560 km; 350 mi) west of Ouessant (Ушант ). The cruiser Дорсетшир saved 85 men, and the British destroyer маори saved another 25. Five sailors were saved by Немецкая подводная лодкаU-74, under the command of Captain Lieutenant Эйтель-Фридрих Кентрат, and the weather observation ship Sachsenwald. В Befehlshaber der U-Boote (U-boat Commander-in-Chief) Dönitz had ordered U-556, under the command of Captain Lieutenant Herbert Wohlfarth, to pick up Бисмарк's дневник войны. Out of torpedoes and low on fuel, Wohlfarth requested that the mission be transferred to U-74. U-74 failed to reach Bismarck in time, and the war diary was never retrieved.^[105] Lütjens was among those who lost their lives – probably killed when a 16 in (410 mm) salvo fired by Родни destroyed the bridge, killing many senior officers.

Личная жизнь

Lütjens married Margarete Backenköhler, daughter of the Geheimen Санитатсрат ("Privy Counselor on Hygiene", honorary title given to a distinguished doctor) Dr. Gerhard Backenköhler, in the summer of 1929.^[9] She was 27 at the time of the wedding and the sister of Otto Backenköhler. Admiral Otto Backenköhler was Lütjens' chief of staff at the Fleet-Command (24 October 1939 – 31 July 1940). A year later, their first son, Gerhard, was born on 31 August 1930 in Свинемюнде. В браке 28 августа 1932 года в Берлине родился второй сын, названный в честь отца Гюнтером. Их дочь Аннемари родилась 27 августа 1939 года, незадолго до начала Второй мировой войны. Менее чем через месяц после смерти Лютьенса его жена родила четвертого ребенка, Питера.^{[106][64][107]}

В популярной культуре

В фильме 1960 года Потопите Бисмарк!, Лютьенс (играет Карел Штепанек ) изображается как стереотипный Нацистский, приверженный нацизму и обезумевший от своей неустрашимой веры в то, что Бисмарк непотопляем. На самом деле Лютьенс не был согласен с нацистской политикой; вместе с двумя другими командующими ВМС он публично протестовал против жестокости антисемитских преступлений во время Хрустальная ночь. Он был одним из немногих офицеров, которые отказались дать нацистский салют во время визита Гитлера. Бисмарк перед своей первой и последней миссией, намеренно используя вместо этого традиционный военно-морской салют.^[108] Он пессимистично оценивал шансы на успех Бисмарк'миссия и понял, что это будет непростая задача.^[109]

Поминовение

Lütjens (D185).

В Бундесмарин (флот Федеральная Республика Германии ) назвал управляемый ракетный эсминец Lütjens после Гюнтера Лютьенса. Корабль окрестила Герда Лютьенс, жена старшего сына Лютьенса Герхарда, в Бат, Мэн 11 августа 1967 г., выведен из эксплуатации в 2003 г.^[110] В своей крестительной речи тогдашний государственный секретарь на Министерство обороны, Карл Карстенс, заявил, что Лютьенс показал пример «непоколебимого чувства ответственности и искренней верности долгу».^[111]

Выбор названия "Lütjens" для нового эсминца не обошелся без споров, но министр обороны Герхард Шредер хотел нарушить табу вокруг героев Второй мировой войны, которые не были нацистами, но не были связаны с 20 июля сюжет, неудавшееся убийство Адольфа Гитлера. Бывший инспектор военно-морского флота Руге опасался, что Лютьенс недостаточно известен, и предложил имена Аденауэр, Берлин и Роммель вместо. Шредер, однако, хотел преодолеть разрыв с прежними традициями и хотел назвать разрушителей в честь бывших героев трех ветвей Вермахт (Heer, Кригсмарине и Люфтваффе).^[111] Имя Лютьенса ранее было очищено Бюро исследований военной истории Вооруженных сил Германии (Militärgeschichtliches Forschungsamt или MGFA), ранее во Фрайбурге-им-Брайсгау. В заключение Шредер сказал: «Мы должны обладать смелостью, как любой другой народ, чтобы чтить людей, которые храбро и верно служили своей стране».^[111]

После крещения американский рабочий на Баня Утюг Завод подошел и спросил присутствовавших немецких журналистов: "У вас дома в Германии только нацистские герои?" Американские газеты представляли этого тезку как бывшего нацистского морского героя. На крестинах присутствовал вертолет Бундесвера, который использовался для перевозки официальных гостей из правительства Германии, и на нем был знак Бундесвера, вариант Железного креста. Когда американские радиожурналисты заметили вертолет, они ошибочно назвали знак различия Железного креста знаком. свастика в их отчетах, что еще больше усугубляет противоречие.^[111]

Lütjens был первым из трех Lütjens-учебный класс разрушители. Два других были Mölders, названный в честь Люфтваффе Летчик-истребитель Второй мировой войны Вернер Мёльдерс, и Роммель имени фельдмаршала Эрвин Роммель.^[111]

Резюме карьеры

Награды

• Железный крест (1914)
  • 2-й класс (6 октября 1915 г.)^[11]
  • 1-й класс (17 августа 1916 г.)^[11]
• Рыцарский крест Дома ордена Гогенцоллернов с мечами (24 ноября 1917 г.)^[11]
• Фридрих Август Кросс, 2-й и 1-й классы (Ольденбург)^[11]
• Рыцарский крест 2-й степени ордена Церингерского льва^[11]
• Ганзейский крест Гамбург (18 июня 1917 г.)^[11]
• Почетный крест мировой войны 1914/1918 г. (12 сентября 1934 г.)^[11]
• Награда Вермахта за выслугу лет 1-4 классы (2 октября 1936 г.)
• Командорский Крест со Звездой Орден За заслуги перед Венгерской Республикой (20 августа 1938 г.)^[7]
• Украшение Красного Креста Германии 1-й класс (17 сентября 1938 г.)
• Медаль Мемеля (26 октября 1939 г.)^[7]
• Судетская медаль (20 декабря 1939 г.)^[7]
• Застежка на Железный крест
  • 2-й класс (4 сентября 1939 г.)^[11]
  • 1-й класс (25 октября 1939 г.)^[11]
• Значок раны (1939) в черном (20 февраля 1940)
• Рыцарский крест Железного креста 14 июня 1940 г. Визеадмирал и Befehlshaber der Aufklärenden Streitkräfte (Главнокомандующий разведывательными войсками)^[112][113]
• Военный знак эсминца (11 ноября 1940 г.)^[7]
• Значок открытого моря (9 мая 1942 г.)^[7]

Акции

• Документы
• 

  Повышение до Контерадмирала

• 

  Повышение до Визеадмирала

• 

  Повышение до адмирала

• 

  Временное свидетельство на Рыцарский крест Железного креста

• 

  Последнее сообщение Гитлеру

Примечания к переводу

Примечания

Рекомендации

Цитаты

Библиография

внешняя ссылка

• Вырезки из газет о Гюнтере Лютьенсе в Архив прессы ХХ века из ZBW