Династия Цин - Википедия - Qing dynasty

Координаты: 39 ° 54′N 116 ° 23'E / 39.900 ° с. Ш. 116.383 ° в. / 39.900; 116.383

Эта статья содержит Маньчжурский текст. Без надлежащего оказание поддержкивы можете увидеть вопросительные знаки, квадраты или другие символы вместо Маньчжурский алфавит.

Великий Цин 大 清 Да Цзин ᡩᠠᡳ᠌ᠴᡳᠩ ᡤᡠᡵᡠᠨ
1636–1912
Флаг (1889–1912) Императорская печать
Гимн:《鞏 金 甌》 "Гонг Цзинь'оу " (Английский: "Чашка чистого золота") (1911–1912)
Династия Цин в 1889 году
Капитал	Мукден (1636–1644)[а] Пекин (1644–1912)[b]
Официальные языки	Мандарин, Маньчжурский, Монгольский, тибетский, Чагатай,[1] многочисленные региональные языки и разновидности китайскоголатинский (торговый язык)
Религия	Поклонение небесам, буддизм, Китайская народная религия, Конфуцианство, Даосизм, ислам, Шаманизм, христианство, другие
Правительство	[нужна цитата ] Абсолютная монархия
Император
• 1636–1643	Хун Тайцзи (основатель)
• 1644–1661	Фулин (сначала в Пекине)
• 1661–1722	Сюанье (самый длинный)
• 1723–1735	Иньчжэнь
• 1736–1796	Хунли
• 1796–1820	Yongyan
• 1821–1850	Миннинг
• 1851–1861	Ичжу
• 1862–1875	Zaichun
• 1875–1908	Заитян
• 1908–1912	Пуи (последний)
Регент
• 1643–1650	Доргон, Принц Руи
• 1908–1911	Zaifeng, Принц Чун
премьер-министр
• 1911	Икуан, Принц Цин
• 1911–1912	Юань Шикай
Историческая эпоха	Поздний модерн
• Позже Джин правило	1616–1636
• Основание династии	Апрель 1636 г.
• Завоевание Пекина	1644
• Инкорпорированный Джунгар	1687–1759
• 1-я опиумная война	1839–1842
• 2-я опиумная война	1856–1860
• Китайско-японская война	1894–1895
• Синьхайская революция	10 октября 1911 г.
• Императорская монархия упразднена	12 февраля 1912 г.
Площадь
1700[2]	8 800 000 км2 (3 400 000 квадратных миль)
1790[2]	14,700,000 км2 (5,700,000 кв. Миль)
1860[2]	13 400 000 км2 (5 200 000 кв. Миль)
Валюта	Наличные (Вен) Таэль (liǎng) Бумажные деньги
Предшествует Преемник Позже Джин Династия Шунь Южный Мин Джунгарское ханство Республика Китая

В Династия Цин, официально Великий Цин ([tɕʰíŋ]), был последним имперский династия Китая. Он был основан в 1636 году и правил Собственно Китай с 1644 по 1912 год. Ему предшествовал Династия Мин и ему удалось республика Китай. Многонациональная империя Цин просуществовала почти три столетия и стала территориальной базой современного Китая. Это было четвертая по величине империя в мировой истории по территориальному размеру.

Династия была основана Маньчжурский Айсин Гиоро клан в Маньчжурия. В конце шестнадцатого века Нурхачи, первоначально Мин вассал, начал организовывать "Баннеры "которые были военно-социальными формированиями, в состав которых входили Маньчжурский, Хан, и Монгол элементы. Нурхачи объединил маньчжурские кланы и официально провозгласил Позже Джин династии в 1616 году. Его сын Хун Тайцзи начал вытеснять силы Мин из Полуостров Ляодун и провозгласил новую династию Цин в 1636 году. Когда контроль Мин распался, крестьянские повстанцы во главе с Ли Цзычэн завоевал столицу Пекин в 1644 году. Генерал Мин У Санги отказался их обслуживать, но открыл Шанхайский перевал к Знаменским армиям во главе с принцем-регентом Доргон, ВОЗ победил повстанцев и захватили столицу. Доргон служил Принц-регент под Шунжи Император. Сопротивление со стороны Сторонники Мин на юге и Восстание трех феодаторий во главе с Ву Санги отложили полное завоевание до 1683 г. Канси Император (1661–1722). В Десять великих кампаний из Цяньлун Император с 1750 по 1790 годы расширенный контроль Цин в Внутренняя Азия. На пике правления династии Цин империя правила всем материковым Китаем, Хайнань, Тайвань, Монголия, Внешняя Маньчжурия и Внешний Северо-Западный Китай. Ранние правители Цин сохранили свои маньчжурские обычаи, они были покровителями Тибетский буддизм, и хотя их титул был Императором, использовали "Богд хаан "имея дело с монголами. Они управляли, используя конфуцианский стиль и бюрократические институты, сохраняя имперские экзамены нанимать китайцев-хань для работы под руководством маньчжурских правителей или параллельно с ними. Они также адаптировали идеалы Китайская приточная система в утверждении превосходства над периферийными странами, такими как Корея и Вьетнам, аннексируя соседние территории, такие как Тибет и Монголия.

Династия достигла своего высокая точка в конце 18 века, затем постепенно уменьшался перед лицом вызовов из-за рубежа, внутренних восстаний, роста населения, развала экономики, коррупции и нежелания правящих элит изменить свое мировоззрение. Население выросло примерно до 400 миллионов, но налоги и государственные доходы были зафиксированы на низком уровне, что привело к финансовому кризису. После Опиумные войны, Европейские державы во главе с Великобританией наложили "неравные договоры ", свободная торговля, экстерриториальность и договорные порты под иностранным контролем. В Восстание тайпинов (1850–1864) и Дунганское восстание (1862–1877) в Средней Азии привел к гибели около 20 миллионов человек из-за голода, болезней и войны. Несмотря на эти бедствия, в Реставрация Тончжи 1860-х годов ханьская китайская элита сплотилась на защиту конфуцианского порядка и маньчжурских правителей. Первоначальный прирост Самоусиливающееся движение были потеряны в Первая китайско-японская война 1895 г., когда Цин потерял влияние на Корею и владение Тайванем. Новые армии были организованы, но амбициозные Реформа Сто дней 1898 г. был возвращен переворот консервативными Вдовствующая императрица Цыси (1835–1908), который был доминирующим голосом в национальном правительстве (с одним перерывом) после 1861 года. Инцидент в Джуе иностранными державами спровоцировали яростные анти-иностранные и антиимпериалистические "Боксеры "в 1900 году, когда было убито много иностранцев и христиан, иностранные державы вторгся в Китай. Цыси встал на сторону боксеров и был решительно побежден восемью вторгшимися державами, что привело к бегству Имперского двора в Сиань.

Согласившись подписать Боксерский протокол, правительство инициировало беспрецедентный фискальные и административные реформы, включая выборы, новый правовой кодекс и отмену экзаменационной системы. Сун Ятсен и другие революционеры соревновались с конституционными монархистами, такими как Кан Ювэй и Лян Цичао превратить Империю Цин в современную нацию. После смерти Император Гуансю и Цыси в 1908 году, жесткий маньчжурский суд отчуждал как реформаторов, так и местные элиты, препятствуя социальным реформам. В Учанское восстание 11 октября 1911 г. Синьхайская революция. Общий Юань Шикай договорились об отречении от Пуи, последний император, 12 февраля 1912 года, положивший конец династии.

История Китая
ДРЕВНИЙ
Неолит c. 8500 - ок. 2070 г. до н.э.
Ся c. 2070 - ок. 1600 г. до н.э.
Шан c. 1600 - ок. 1046 г. до н.э.
Чжоу c. 1046 - 256 г. до н. Э.
Западная Чжоу
Восточная Чжоу
Весна и осень
Воюющие государства
ИМПЕРИАЛ
Цинь 221–207 гг. До н. Э.
Хан 202 г. до н.э. - 220 г. н.э.
Западная Хань
Синь
Восточная Хань
Три царства 220–280
Вэй, Шу и Ву
Джин 266–420
Вестерн Джин
Восточный Джин	Шестнадцать королевств
Северная и Южная династии 420–589
Sui 581–618
Тан 618–907
(У Чжоу 690–705)
Пять династий и Десять Королевств 907–979	Ляо 916–1125
Песня 960–1279
Северная песня		Западная Ся
Южная Песня	Джин		Западный Ляо
Юань 1271–1368
Мин 1368–1644
Цин 1636–1912
СОВРЕМЕННОЕ
республика Китай на материке 1912–1949 гг.
Китайская Народная Республика 1949 – настоящее время
республика Китай на Тайване с 1949 г. по настоящее время
Статьи по Теме Китайская историография Хронология китайской истории Династии в истории Китая Лингвистическая история История искусства Экономическая история История образования История науки и техники Юридическая история История СМИ Военная история Военно-морская история Женщины в древнем и императорском Китае
Посмотреть разговаривать редактировать

Имена

Глава Китай (中國) в учебнике по китайскому, маньчжурскому и монгольскому языкам (трехъязычный), изданному во времена династии Цин; приведенный выше отрывок гласит: "Наша страна, Китай, находится в Восточная Азия ... Более 5000 лет культура процветала (на земле Китая) ... Поскольку мы китайцы, как мы можем не любить Китай ».

Нурхачи объявил себя «Светлым ханом» Джин (букв. «золото»; известен в Китайская историография как "Позже Джин ") Государство в честь обоих XII – XIII веков. Чжурчжэнь -вел Династия Цзинь и его Айсин Гиоро клан (Айсин существование Маньчжурский для китайцев 金 (джин, "золото")).^[3] Его сын Хун Тайцзи переименовал династию Великий Цин в 1636 г.^[4] Существуют конкурирующие объяснения значения Цин (букв. «чистый» или «чистый»). Название могло быть выбрано в ответ на название династии Мин (明 ), который состоит из китайские иероглифы для "солнце" (日 ) и «луна» (月 ), оба связаны с элементом огня Китайская зодиакальная система. Характер Цин (清 ) состоит из «воды» (氵 ) и «лазурь» (青 ), оба связаны с элементом воды. Эта ассоциация оправдала бы завоевание Цин как поражение огня водой. Водные образы нового имени, возможно, также имели буддийский оттенок проницательности и просветления и связи с Бодхисаттвой. Манджушри.^[5] Маньчжурское имя милочка, что звучит как фонетическая обработка Да Цин или же Дай Чинг, на самом деле мог быть получен из Монгольский слово "ᠳᠠᠢᠢᠴᠢᠨ, дайчин », что означает« воин ». Daicing гурун поэтому могло означать «государство воинов» - каламбур, понятный только маньчжурам и монголам. Однако в более поздней части династии даже сами маньчжуры забыли это возможное значение.^[6]

После завоевания «собственно Китая» маньчжуры идентифицировали свое государство как «Китай» (中國, Чжунго; «Среднее царство») и называл его Дулимбай Гурун в Маньчжурии (Дулимбай означает «центральный» или «средний», гурун означает «нация» или «государство»). Императоры приравнивали земли государства Цин (включая современный Северо-Восточный Китай, Синьцзян, Монголию, Тибет и другие области) как «Китай» как на китайском, так и на маньчжурском языках, определяя Китай как многонациональное государство и отвергая идея, что «Китай» означает только районы Хань. Цинские императоры провозгласили, что как ханьские, так и неханьские народы являются частью «Китая». Они использовали как «Китай», так и «Цин» для обозначения своего государства в официальных документах, международных договорах (поскольку Цин на международном уровне был известен как «Китай»^[7] или "Китайская империя"^[8]) и иностранные дела, и «китайский язык» (маньчжурский: ᡩᡠᠯᡳᠮᠪᠠᡳ
ᡤᡠᡵᡠᠨ ‍ᡳ
ᠪᡝᡳᡨᡥᡝ Дулимбай гурун я битхе) включали китайский, маньчжурский и монгольский языки, а также «китайский народ» (中國 之 人 Чжунго чжи рен; Маньчжурский: Дулимбай гурун и ниялма) относились ко всем подданным империи.^[9] В версиях договоров и карт мира на китайском языке правительство Цин использовало слова «Цин» и «Китай» как синонимы.^[10]

История

Образование маньчжурского государства

Династия Цин была основана не Хань китайский, которые составляют большинство населения Китая, но Маньчжурский, потомки оседлых земледельцев, известных как Чжурчжэнь, а Тунгусские люди которые жили вокруг региона, который сейчас включает китайские провинции Цзилинь и Хэйлунцзян.^[11] Маньчжур иногда принимают за кочевой люди,^[12] чего они не были.^[13][14]

Нурхачи

То, что должно было стать маньчжурским государством, было основано Нурхачи, вождь второстепенного племени чжурчжэней - Айсин Гиоро - в Цзяньчжоу в начале 17 века. В юности Нурхачи, возможно, проводил время в китайской семье, свободно говорил как на китайском, так и на монгольском, а также читал китайские романы. Романс трех королевств и Запас воды.^[15][16][17] Первоначально вассал императоров династии Мин, Нурхачи вступил в междоусобную междоусобицу в 1582 году, которая переросла в кампанию по объединению соседних племен. К 1616 году он достаточно консолидировал Цзяньчжоу, чтобы провозгласить себя Хан из Великий Джин в отношении предыдущая династия чжурчжэней.^[18]

Итальянская карта с изображением "Королевства Nüzhen " или "Джин Татары ", которые" оккупировали и в настоящее время правят Китаем ", к северу от Ляодуна и Корея, опубликовано в 1682 году. Маньчжурия является родиной маньчжур, это название было введено в 1635 году для чжурчжэней.

Два года спустя Нурхачи объявил о "Семь жалоб "и открыто отказался от суверенитета господства Мин, чтобы завершить объединение тех племен чжурчжэней, которые все еще были союзниками императора Мин. После серии успешных сражений он перенес свою столицу из Хету Ала к последовательно большим захваченным городам Мин в Ляодуне: сначала Ляоян в 1621 г., затем Шэньян (Маньчжурский: Мукден) в 1625 г.^[18]

Когда чжурчжэни были реорганизованы Нурхачи в Восемь Знамен, многие маньчжурские кланы были искусственно созданы, когда группа не связанных между собой людей основала новый маньчжурский клан (Manchu: мукун) с использованием названия географического происхождения, такого как топоним для своих Хала (название клана).^[19] Неправильность происхождения чжурчжэней и маньчжурских кланов привела к тому, что Цин задокументировал и систематизировал создание историй маньчжурских кланов, включая создание целой легенды о происхождении клана Айсин Гьоро, заимствовав мифологию с северо-востока.^[20]

Перемещение его двора из Цзяньчжоу в Ляодун предоставило Нурхачи доступ к большему количеству ресурсов; это также привело его в тесный контакт с Хорчинский монгол домены на равнинах Монголии. Хотя к этому времени некогда объединенная монгольская нация уже давно раздробилась на отдельные враждебные племена, эти племена все еще представляли серьезную угрозу безопасности границ Мин. Политика Нурхачи по отношению к Хорчинам заключалась в том, чтобы искать их дружбы и сотрудничества против Мин, защищая свою западную границу от могущественного потенциального врага.^[21]

Кроме того, Хорчины оказались полезным союзником в войне, предоставив чжурчжэням свой опыт кавалерийских лучников. Чтобы гарантировать этот новый союз, Нурхачи инициировал политику смешанных браков между дворянством чжурчжэней и хорчинов, в то время как те, кто сопротивлялся, были встречены военными действиями. Это типичный пример инициатив Нурхачи, которые в конечном итоге стали официальной политикой правительства Цин. На протяжении большей части периода Цин монголы оказывали маньчжурам военную помощь.^[21]

В Маньчжурский кавалерия атакует пехоту Мин в битва при Сарху в 1619 г.

Некоторые другие важные вклады Нурхачи включают заказ на создание письменного Маньчжурский сценарий, на основе Монгольский сценарий, после более раннего Чжурчжэньский сценарий был забыт (он был получен из Кидань и Китайский ). Нурхачи также создал гражданскую и военную административную систему, которая в конечном итоге превратилась в Восемь баннеров, определяющий элемент маньчжурской идентичности и основа для преобразования слабо связанных чжурчжэньских племен в единую нацию.^{[нужна цитата ]}

Этнических маньчжур было слишком мало, чтобы завоевать сам Китай, поэтому они набрали силу, победив и поглотив монголов. Что еще более важно, они добавили китайцев хань к восьми знаменам.^[22] Маньчжурам пришлось создать целую «Цзю Хань цзюнь» (Армия древних ханьцев) из-за огромного количества китайских солдат-хань, которые были поглощены «Восьми знаменами» как в результате захвата, так и в результате отступничества. Артиллерия династии Мин была ответственна за многие победы над маньчжурами, поэтому в 1641 году маньчжуры создали артиллерийский корпус из солдат ханьских китайцев, а увеличение численности ханьских китайцев в восьми знаменах привело в 1642 году к созданию всех восьми ханьских знамен.^[23] Армии дезертировавших китайцев Мин-Хань завоевали южный Китай для Цин.^[24]

Хань китайцы сыграли огромную роль в цинском завоевании Китая. Ханьские китайские генералы, перешедшие на сторону маньчжуров, часто выданы замуж женщинам из императорской семьи Айсин Гьоро в то время как обычные солдаты, сдавшиеся в плен, часто получали в жены некоролевских маньчжурских женщин.^[25][26] Чжурчжэньские (маньчжурские) женщины вышли замуж за ханьского китайца в Ляодуне.^[27] Маньчжурские принцессы Айсин Гьоро также выдавались замуж за сыновей китайских чиновников хань.^[28]

Хун Тайцзи

Непрерывная серия военных успехов Нурхачи закончилась в январе 1626 года, когда он потерпел поражение от Юань Чунхуань при осаде Нинъюань. Он умер несколько месяцев спустя, и ему наследовал его восьмой сын, Хун Тайцзи, который стал новым ханом после непродолжительной политической борьбы среди других соперников. Хотя Хун Тайцзи был опытным лидером и командующим двух Знамен во время его преемственности, его правление не началось хорошо на военном фронте. В 1627 году чжурчжэни потерпели еще одно поражение от Юань Чунхуаня. Это поражение было также частично из-за недавно приобретенных Мином португальских пушек.

В Мукденский дворец

Чтобы устранить технологическое и численное неравенство, Хун Тайцзи создал в 1634 году собственный артиллерийский корпус. Уджен Коха (Китайский: 重軍 ) из его существующих ханьских войск, которые отлили свои собственные пушки европейского дизайна с помощью перебежчиков из Китая. Одним из определяющих событий правления Хун Тайцзи было официальное принятие названия «маньчжуры» для объединенного народа чжурчжэней в ноябре 1635 года. В 1635 году монгольские союзники маньчжуров были полностью включены в отдельную иерархию Знамени под прямым маньчжурским командованием. Хун Тайцзи завоевал территорию к северу от Шанхайский перевал династией Мин и Лигдан Хан во Внутренней Монголии. В апреле 1636 г. Монгольское дворянство Внутренней Монголии, маньчжурской знати и Ханьский мандарин провел Курултай в Шэньяне и рекомендовал хану Позже Цзинь стать императором Великой империи Цин. Один из Нефритовая печать династии Юань был также посвящен императору (Богд Сетсен-хану) знати.^[29][30] Когда ему подарили императорская печать династии Юань после поражения последней Каган монголов Хун Тайцзи переименовал свое государство из «Великого Цзинь» в «Великий Цин» и повысил свое положение с хана до Император, предполагая имперские амбиции, выходящие за рамки объединения маньчжурских территорий. Затем Хун Тайцзи приступил к вторгнуться в Корею снова в 1636 году.

Изменение названия с чжурчжэней на маньчжурское было сделано, чтобы скрыть тот факт, что предки маньчжур, чжурчжэнь Цзяньчжоу, находились под властью китайцев.^[31] Династия Цин тщательно скрывала оригинальные издания книг "Цин Тайцзу Ву Хуанди Шилу"и"Маньчжоу Шилу Ту«(Тайцзу Шилу Ту) во дворце Цин, запрещенные для всеобщего обозрения, потому что они показали, что маньчжурская семья Айсин Гьоро находилась под властью династии Мин и следовала многим маньчжурским обычаям, которые более поздним наблюдателям казались« нецивилизованными ».^[32] Цин также сознательно исключил ссылки и информацию, которые показывали чжурчжэней (маньчжур) как подчиненных династии Мин, из История Мин чтобы скрыть свои прежние раболепные отношения с Мин. В Истинные записи Мин из-за этого не использовались для источников контента на чжурчжэнях во время правления Мин в Истории Мин.^[33]

В период Мин корейцы Чосон относится к землям, населенным чжурчжэнями, к северу от Корейского полуострова, над реками Ялу и Тюмень быть частью Минского Китая, как «высшей страны» (сангук), которую они называли Минским Китаем.^[34] После Второе маньчжурское вторжение в Корею, Корея Чосон была вынуждена отдать нескольких своих королевских принцесс в наложницы царю-регенту Цин Маньчжурии. Доргон.^[35] В 1650 году Доргон вышла замуж за корейца. Принцесса ойсун.^[36]

За этим последовало создание первых двух ханьских знамен в 1637 году (число которых увеличилось до восьми в 1642 году). Вместе эти военные реформы позволили Хун Тайцзи сокрушительно разгромить силы Мин в серия сражений с 1640 по 1642 год для территорий Songshan и Цзиньчжоу. Эта окончательная победа привела к капитуляции многих из наиболее закаленных в боях войск династии Мин, смерти Юань Чунхуаня от рук правителей. Чунчжэньский император (который думал, что Юань предал его), и полный и окончательный вывод оставшихся сил Мин к северу от Великая стена.^{[нужна цитата ]}

Сура хан ни чиха (Монеты Тяньконг Хан ) в Маньчжурский алфавит

Тем временем Хун Тайцзи создал рудиментарную бюрократическую систему, основанную на модели Мин. В 1631 году он учредил шесть советов или министерств исполнительного уровня для надзора за финансами, персоналом, обрядами, вооруженными силами, наказаниями и общественными работами. Однако изначально эти административные органы играли очень небольшую роль, и только накануне завершения завоевания десять лет спустя они выполнили свои правительственные функции.^[37]

Бюрократия Хун Тайцзи состояла из многих китайцев хань, в том числе многих недавно сдавшихся чиновников Мин. Продолжающееся господство маньчжур было обеспечено этнической квотой на высшие бюрократические должности. Во время правления Хун Тайцзи также произошли фундаментальные изменения в политике по отношению к его подданным ханьского Китая. Нурхачи относились к Хань в Ляодуне по-разному, в зависимости от того, сколько у них было зерна: с теми, у кого меньше 5-7 грехов, обращались плохо, а с теми, у кого было больше этого количества, вознаграждали имуществом. Из-за восстания Хань в Ляодуне в 1623 году Нурхачи, который ранее делал уступки покоренным подданным Хань в Ляодуне, обратился против них и приказал больше не доверять им. Он проводил дискриминационную политику и совершал убийства против них, приказывая, чтобы с ханьцами, ассимилировавшимися с чжурчжэнями (в Цзилине) до 1619 года, обращались одинаково, как с чжурчжэнями, а не с покоренными ханьцами в Ляодуне. Хун Тайцзи признал, что маньчжурам необходимо привлечь китайцев хань, объяснив упрямым маньчжурам, почему ему нужно лечить перебежчика из династии Мин. Хун Чэнчжоу снисходительно.^[38] Вместо этого Хун Тайцзи включил их в «нацию» чжурчжэней как полноправных (если не первоклассных) граждан, обязанных нести военную службу. К 1648 году менее одной шестой знаменосцев были маньчжурскими корнями.^[39] Это изменение политики не только увеличило численность Хун Тайцзи и уменьшило его военную зависимость от знамен, не находящихся под его личным контролем, но и во многом побудило других китайских подданных хань из династии Мин сдаться и принять правление чжурчжэней, когда они потерпели военное поражение. Благодаря этим и другим мерам Хун Тайцзи смог централизовать власть в ведение хана, что в конечном итоге предотвратило фрагментацию федерации чжурчжэней после его смерти.

Получение мандата небес

Доргон (1612–1650)

Сосна, слива и журавли, 1759, Шэнь Цюань (1682–1760). Свиток, тушь, цвет на шелке. В Дворцовый музей, Пекин

Хун Тайцзи внезапно умер в сентябре 1643 года. Поскольку чжурчжэни традиционно «выбирали» своего лидера через совет знати, в государстве Цин не было четкой системы наследования. Главными претендентами на власть были старший сын Хун Тайцзи. Hooge и сводный брат Хун Тайцзи Доргон. Компромисс сделал пятилетнего сына Хун Тайцзи Фулинь Шунжи Император с Доргоном в качестве регента и фактического лидера маньчжурской нации.

Тем временем правительственные чиновники Мин боролись друг против друга, против финансового краха и против ряда крестьянские восстания. Они не смогли извлечь выгоду из спора о маньчжурском престолонаследии и присутствия несовершеннолетнего в качестве императора. В апреле 1644 г. столица, Пекин, был уволен коалицией повстанческих сил во главе с Ли Цзычэн, бывший несовершеннолетний чиновник Мин, который установил недолгое Династия Шунь. Последний правитель Мин, Чунчжэньский император, покончил жизнь самоубийством, когда город пал перед мятежниками, что ознаменовало официальный конец династии.

Ли Цзычэн тогда возглавил отряд повстанцев численностью около 200000 человек.^[40] противодействовать У Санги, генерал, командующий гарнизоном Мин в Шанхайский перевал, ключевой проход Великая стена, расположенный в пятидесяти милях к северо-востоку от Пекина, защищавшего столицу. У Санги, оказавшийся между армией повстанцев в два раза больше его и врагом, с которым он сражался годами, связал свою судьбу с иностранными, но знакомыми маньчжурами. На У Санги могло повлиять жестокое обращение Ли Цзычэна с богатыми и культурными чиновниками, включая семью Ли; было сказано, что Ли взял наложницу Ву Чэнь Юаньюань для него самого. Ву и Доргон объединились во имя мести за смерть Чунчжэньский император. Вместе два бывших врага встретились и победили повстанческие силы Ли Цзычэна в битва 27 мая 1644 г..^[41]

Новые союзные армии захватили Пекин 6 июня. В Шунжи Император был вложен как "Сын Неба "30 октября. Маньчжуры, которые позиционировали себя как политические наследники императора династии Мин, победив Ли Цзычэна, завершили символический переход, проведя официальные похороны императора Чунчжэня. Однако для завоевания остальной части Китая потребовалось еще семнадцать лет борьбы с лоялистами Мин, претенденты и повстанцы. Последний претендент Мин, Принц Ги, искал убежища у Короля Бирма, Пиндейл Мин, но был передан экспедиционной армии Цин под командованием Ву Санги, который приказал вернуть его в Юньнань провинции и казнен в начале 1662 года.

Цин проницательно воспользовались дискриминацией гражданских властей Мин против военных и побудили минских вооруженных сил дезертировать, распространив сообщение о том, что маньчжуры ценили свои навыки.^[42] Знамена, составленные ханьскими китайцами, дезертировавшими до 1644 года, были причислены к восьми знаменам, что давало им социальные и юридические привилегии в дополнение к приобщению к маньчжурским традициям. Перебежчики-ханьцы настолько пополнили ряды Восьми знамен, что этнические маньчжуры стали меньшинством - только 16% в 1648 году, при этом ханьские знаменосцы доминировали на уровне 75%, а монгольские знаменосцы составляли остальное.^[43] Китайские знамена носили пороховое оружие, такое как мушкеты и артиллерия.^[44] Обычно ханьские китайские перебежчики использовались в качестве авангарда, в то время как маньчжурские знаменосцы действовали в качестве резервных сил или в тылу и использовались преимущественно для быстрых ударов с максимальной отдачей, чтобы минимизировать этнические маньчжурские потери.^[45]

Эта многонациональная сила завоевала Китай для Цин,^[46] Три офицера Ляодун-Хань-знаменосца, сыгравшие ключевые роли в завоевании южного Китая, - это Шан Кэси, Гэн Чжунмин и Кун Юде, которые после завоевания автономно управляли южным Китаем в качестве наместников Цин.^[47] Ханьские китайские знаменосцы составляли большинство губернаторов в раннем Цин, и они управляли и управляли Китаем после завоевания, стабилизируя правление Цин.^[48] Хань Баннермен доминировал на посту генерал-губернатора во времена императоров Шуньчжи и Канси, а также на посту губернатора, в значительной степени исключая обычных ханьских гражданских лиц с этих постов.^[49]

Чтобы способствовать этнической гармонии, указ 1648 года разрешал гражданским мужчинам ханьских китайцев жениться на маньчжурских женщинах из Знамени с разрешения Совета по доходам, если они были зарегистрированными дочерьми чиновников или простолюдинов, или с разрешения капитана их знаменитой роты, если они были незарегистрированные простолюдины. Позже при династии была отменена политика, разрешающая смешанные браки.^[50]

Южное кадетское отделение Конфуций потомки, владевшие титулом Wujing boshi (Доктор пяти классиков) и потомок 65-го поколения в северной ветви, носивший титул Герцог Яншэн оба титула были подтверждены императором Шуньчжи после вступления Цин в Пекин 31 октября.^[51] Титул герцога Конга сохранялся и в более поздние времена.^[52]

Китайский гребное колесо корабль из Цин энциклопедия опубликовано в 1726 г.

Первые семь лет правления Императора Шунжи доминировал принц-регент Доргон. Из-за своей политической незащищенности Доргон последовал примеру Хун Тайцзи, правив от имени императора за счет соперничающих маньчжурских принцев, многих из которых он понижал в должности или заключал в тюрьму под тем или иным предлогом. Хотя период его регентства был относительно коротким, прецеденты и пример Доргона бросили тень на династию.

Во-первых, маньчжуры вошли «к югу от стены», потому что Доргон решительно откликнулся на призыв Ву Санги. Затем, после захвата Пекина, вместо того, чтобы разграбить город, как это сделали повстанцы, Доргон, несмотря на протесты других маньчжурских принцев, настоял на том, чтобы сделать его столицей династии и повторно назначить большинство чиновников Мин. Выбор Пекина в качестве столицы был непростым решением, поскольку ни одна крупная китайская династия не захватила напрямую столицу своего непосредственного предшественника. Сохранение столицы Мин и бюрократии в неприкосновенности помогло быстро стабилизировать режим и ускорить завоевание остальной части страны. Затем Доргон резко снизил влияние евнухов, главной силы бюрократии Мин, и приказал маньчжурским женщинам не связать им ноги в китайском стиле.^[53]

Однако не все политики Доргона были одинаково популярны и их легко реализовать. Спорный указ от июля 1645 года («приказ о стрижке») заставил взрослых китайских мужчин хань брить переднюю часть головы и зачесывать оставшиеся волосы очередь прическа, которую носили маньчжурские мужчины под страхом смерти.^[54] Популярное описание приказа гласило: «Чтобы сохранить волосы, вы теряете голову; чтобы сохранить голову, вы стригите волосы».^[53] Для маньчжур такая политика была проверкой на верность и средством отличить друга от врага. Однако для ханьцев это было унизительным напоминанием о том, что власть Цин бросила вызов традиционным конфуцианским ценностям. В Классика сыновней почтительности (Сяоцзин) постановил, что «тело и волосы человека, подаренные его родителями, не подлежат повреждению». При династии Мин взрослые мужчины не стригли волосы, а вместо этого носили их в виде завязок.^[55] Приказ вызвал сильное сопротивление правилу Цин в Цзяннань^[56] и массовое убийство китайцев хань. Перебежчики из ханьских китайцев устроили резню против людей, отказывающихся стоять в очереди. Ли Чэндун, ханьский китайский генерал, который служил Мин, но сдался Цин,^[57] приказал своим ханьским войскам провести три отдельных резни в городе Цзядин в течение месяца, в результате чего погибли десятки тысяч человек. В конце третьей бойни в этом городе почти не осталось живого человека.^[58] Jiangyin также продержался против около 10 000 ханьских китайских цинских войск в течение 83 дней. Когда 9 октября 1645 года городская стена была окончательно прорвана, ханьская армия китайского цинка во главе с перебежчиком из ханьского китайца Мин Лю Лянцзуо (劉良佐), которому было приказано «заполнить город трупами, прежде чем вы вложите в ножны свои мечи», вырезали все население, убив от 74 000 до 100 000 человек.^[59]

Китайцы хань не возражали против ношения косы на затылке, так как они традиционно носили длинные волосы, но яростно возражали против бритья лба, на чем сосредоточилось правительство Цин. Ханьские повстанцы в первой половине Цин носили косу, но игнорировали приказы брить переднюю часть головы. Одного человека казнили за отказ сбрить лоб, но он добровольно заплел волосы сзади. Позднее прозападные революционеры, под влиянием западной прически, начали рассматривать косу как отсталую и выступали за использование коротких стрижек в западных стилях.^[60] Ханьские повстанцы, такие как тайпин, даже сохранили свои косы в очереди, но отрастили волосы на передней части головы. Соответственно, правительство Цин считало основным признаком верности бритье передней части головы, а не косу на спине, против чего традиционные ханьцы не возражали.^[61] Коксинга оскорбил и раскритиковал прическу Цин, назвав бритую макушку похожей на муху.^[62] Коксинга и его люди возразили, когда Цин потребовал, чтобы они побрились в обмен на признание Коксинга феодалом.^[63] Цин потребовал, чтобы Чжэн Цзин и его люди на Тайване бреются, чтобы получить признание как вотчина. Его люди и принц Мин Чжу Шугуй яростно возражал против бритья.^[64]

31 декабря 1650 года Доргон внезапно скончался во время охотничьей экспедиции, ознаменовав официальное начало личного правления императора Шунжи. Поскольку в то время императору было всего 12 лет, большинство решений принимала его мать. Вдовствующая императрица Сяочжуан, который оказался опытным политическим оператором.

Хотя его поддержка была важна для восхождения Шунжи, Доргон сосредоточил в своих руках столько власти, что стал прямой угрозой трону. Настолько, что после его смерти он был удостоен чрезвычайного посмертного титула Императора И (кит. 義 皇帝), единственный случай в истории Цин, в котором маньчжурский "принц крови " (Китайский: 親王) был так удостоен чести. Однако через два месяца после начала личного правления Шунжи Доргон не только лишился своих титулов, но и его труп был извлечен и изуродован.^[65] искупить многочисленные «преступления», одним из которых было преследование до смерти старшего брата Шунжи по родству, Hooge. Что еще более важно, символическое падение Доргона от благодати также привело к чистке его семьи и соратников при дворе, тем самым вернув власть обратно личности императора. После многообещающего начала правление Шунжи было прервано его ранней смертью в 1661 году в возрасте 24 лет. оспа. Ему наследовал его третий сын Сюанье, который правил как Канси Император.

Маньчжуры послали ханьских знаменосцев сражаться против сторонников династии Мин Коксинга в провинции Фуцзянь.^[66] Они удалили население из прибрежных районов, чтобы лишить сторонников Мин Коксинга ресурсов. Это привело к неправильному пониманию того, что маньчжуры «боялись воды». Хан Баннермен вел сражения и убийства, что поставило под сомнение утверждение, что страх перед водой привел к прибрежной эвакуации и запрету на морскую деятельность.^[67] Несмотря на то, что в стихотворении солдаты, совершающие резню в Фуцзянь, называются «варварами», оба Хань Зеленая стандартная армия и Хан Баннермен были вовлечены и устроили самую ужасную бойню.^[68] 400 000 солдат Зеленой Стандартной Армии были использованы против Трех Феодаторий в дополнение к 200 000 Знаменосцев.^[69]

Правление и укрепление императора Канси

В Канси Император (годы правления 1662–1722)

Шестьдесят один год правления Канси Император был самым длинным из китайских императоров. Правление Канси также отмечается как начало эпохи, известной как "Высокая Цин ", во время которого династия достигла зенита своей социальной, экономической и военной мощи. Долгое правление Канси началось, когда ему было восемь лет после безвременной кончины его отца. Чтобы предотвратить повторение Доргон В условиях диктаторской монополии власти во время регентства император Шунжи на смертном одре поспешно назначил четырех старших министров кабинета министров, чтобы они управляли от имени своего маленького сына. Четыре министра - Сонин, Эбилун, Суксаха, и Обой - были выбраны за их долгую службу, но также и для противодействия влиянию друг друга. Самое главное, что эти четверо не были тесно связаны с императорской семьей и не претендовали на трон. Однако со временем, благодаря случайности и махинациям, Обой, самый младший из четырех, достиг такого политического господства, что стал потенциальной угрозой. Несмотря на то, что лояльность Обоя никогда не была проблемой, его личное высокомерие и политический консерватизм привели его к эскалации конфликта с молодым императором. В 1669 году Канси с помощью уловки разоружил и заключил в тюрьму Обоя - значительная победа пятнадцатилетнего императора над хитрым политиком и опытным полководцем.

Первые маньчжурские правители установили две основы легитимности, которые помогают объяснить стабильность их династии. Первым были бюрократические институты и неоконфуцианский культура, которую они переняли от более ранних династий.^[70] Правители маньчжур и ханьские китайцы ученый-чиновник элиты постепенно пришли к соглашению друг с другом. В система экзаменов предложили этническим ханьцам путь стать чиновниками. Императорское покровительство Kangxi Dictionary продемонстрировал уважение к конфуцианскому учению, в то время как Священный Указ 1670 г. эффективно превозносил конфуцианские семейные ценности. Его попытки отговорить китайских женщин от связывание ног Однако безуспешно.

Лагерь маньчжурской армии в Халха в 1688 г.

Вторым важным источником стабильности был центральноазиатский аспект их маньчжурской идентичности, который позволил им апеллировать к монгольским, тибетским и уйгурским избирателям. Пути легитимации Цин были разными для китайского, монгольского и тибетского народов. This contradicted traditional Chinese worldview requiring acculturation of "barbarians". Qing emperors, on the contrary, sought to prevent this in regard to Mongols and Tibetans.^[71] The Qing used the title of Emperor (Huangdi) in Chinese, while among Mongols the Qing monarch was referred to as Bogda khan (wise Khan), and referred to as Gong Ma in Tibet.^[72] В Цяньлун Император propagated the image of himself as a Buddhist sage ruler, покровитель Тибетский буддизм.^[73] в Маньчжурский язык, the Qing monarch was alternately referred to as either Huwangdi (Emperor) or Khan with no special distinction between the two usages. The Kangxi Emperor also welcomed to his court Иезуит missionaries, who had first come to China under the Ming. Missionaries including Tomás Pereira, Мартино Мартини, Иоганн Адам Шаль фон Белл, Фердинанд Вербист и Антуан Томас held significant positions as military weapons experts, mathematicians, cartographers, astronomers and advisers to the emperor. The relationship of trust was however lost in the later Противоречие китайских обрядов.

Yet controlling the "Мандат Неба " was a daunting task. The vastness of China's territory meant that there were only enough banner troops to garrison key cities forming the backbone of a defense network that relied heavily on surrendered Ming soldiers. In addition, three surrendered Ming generals were singled out for their contributions to the establishment of the Qing dynasty, ennobled as feudal princes (藩王), and given governorships over vast territories in Southern China. The chief of these was У Санги, who was given the provinces of Юньнань и Гуйчжоу, while generals Shang Kexi и Гэн Цзинчжун были даны Гуандун и Фуцзянь provinces respectively.

As the years went by, the three feudal lords and their extensive territories became increasingly autonomous. Finally, in 1673, Shang Kexi petitioned Kangxi for permission to retire to his hometown in Ляодун province and nominated his son as his successor. The young emperor granted his retirement, but denied the heredity of his fief. In reaction, the two other generals decided to petition for their own retirements to test Kangxi's resolve, thinking that he would not risk offending them. The move backfired as the young emperor called their bluff by accepting their requests and ordering that all three fiefdoms to be reverted to the crown.

Faced with the stripping of their powers, Wu Sangui, later joined by Geng Zhongming and by Shang Kexi's son Shang Zhixin, felt they had no choice but to revolt. The ensuing Восстание трех феодаторий lasted for eight years. Wu attempted, ultimately in vain, to fire the embers of south China Ming loyalty by restoring Ming customs but then declared himself emperor of a new dynasty instead of restoring the Ming. At the peak of the rebels' fortunes, they extended their control as far north as the Река Янцзы, nearly establishing a divided China. Wu hesitated to go further north, not being able to coordinate strategy with his allies, and Kangxi was able to unify his forces for a counterattack led by a new generation of Manchu generals. By 1681, the Qing government had established control over a ravaged southern China which took several decades to recover.^[74]

Баннеры 17 века

Manchu Generals and Bannermen were initially put to shame by the better performance of the Han Chinese Зеленая стандартная армия. Kangxi accordingly assigned generals Sun Sike, Wang Jinbao, and Zhao Liangdong to crush the rebels, since he thought that Han Chinese were superior to Bannermen at battling other Han people.^[75] Similarly, in north-western China against Wang Fuchen, the Qing used Han Chinese Green Standard Army soldiers and Han Chinese generals as the primary military forces. This choice was due to the rocky terrain, which favoured infantry troops over cavalry, to the desire to keep Bannermen in reserve, and, again, to the belief that Han troops were better at fighting other Han people. These Han generals achieved victory over the rebels.^[76] Also due to the mountainous terrain, Sichuan and southern Shaanxi were retaken by the Green Standard Army in 1680, with Manchus participating only in logistics and provisions.^[77] Во время войны на стороне Цин служили 400 000 солдат Зеленой стандартной армии и 150 000 знаменосцев.^[77] 213 ханьских рот китайских знамен и 527 рот монгольских и маньчжурских знамен были мобилизованы Цин во время восстания.^[44] 400,000 Green Standard Army soldiers were used against the Three Feudatories besides 200,000 Bannermen.^[69]

The Qing forces were crushed by Wu from 1673 to 1674.^[78] Цин пользовался поддержкой большинства китайских солдат и ханьской элиты против Трех Феодаторий, поскольку они отказались присоединиться к У Санги в восстании, в то время как Восемь Знамени и маньчжурские офицеры плохо справились с У Санги, поэтому Цин ответил, используя огромная армия из более чем 900 000 китайцев хань (не знаменосцев) вместо восьми знамен, чтобы сражаться и сокрушать три феодаториях.^[79] Силы У Санги были разгромлены Армией Зеленого Стандарта, состоящей из дезертировавших солдат Мин.^[80]

To extend and consolidate the dynasty's control in Central Asia, the Kangxi Emperor personally led a series of military campaigns against the Джунгары в Внешняя Монголия. The Kangxi Emperor was able to successfully expel Галдан 's invading forces from these regions, which were then incorporated into the empire. Galdan was eventually killed in the Джунгарско-цинская война.^[81] In 1683, Qing forces received the surrender of Formosa (Taiwan) from Чжэн Кешуан, внук Коксинга, who had conquered Taiwan from the нидерландский язык colonists as a base against the Qing. Zheng Keshuang was awarded the title "Duke Haicheng" (海澄公) and was inducted into the Han Chinese Plain Red Banner of the Eight Banners when he moved to Beijing. Several Ming princes had accompanied Коксинга в Тайвань в 1661–1662 гг., включая принца Нинцзина Zhu Shugui и принц Чжу Хунхуань (朱弘桓), сын Чжу Ихай, где они жили в Королевство Тунгнинг. The Qing sent the 17 Ming princes still living on Taiwan in 1683 back to mainland China where they spent the rest of their lives in exile since their lives were spared from execution.^[82] Winning Taiwan freed Kangxi's forces for series of battles over Албазин, the far eastern outpost of the Царство России. Zheng's former soldiers on Taiwan like the rattan shield troops were also inducted into the Eight Banners and used by the Qing against Russian Cossacks at Albazin. The 1689 Нерчинский мирный договор was China's first formal treaty with a European power and kept the border peaceful for the better part of two centuries. After Galdan's death, his followers, as adherents to Tibetan Buddhism, attempted to control the choice of the next Далай Лама. Kangxi dispatched two armies to Лхаса, the capital of Tibet, and installed a Dalai Lama sympathetic to the Qing.^[83]

By the end of the 17th century, China was at its greatest height of confidence and political control since the Ming dynasty.^{[нужна цитата ]}

Reigns of the Yongzheng and Qianlong emperors

A sign in Mongolian, Tibetan, Chinese and Manchu at the Юнхэ monastery in Beijing

В Храм Путо Цзунчэн из Чэндэ, built in the 18th century during the reign of the Цяньлун Император

The reigns of the Юнчжэн Император (r. 1723–1735) and his son, the Цяньлун Император (r. 1735–1796), marked the height of Qing power. During this period, the Qing Empire ruled over 13 million square kilometers of territory. Yet, as the historian Jonathan Spence puts it, the empire by the end of the Qianlong reign was "like the sun at midday". In the midst of "many glories", he writes, "signs of decay and even collapse were becoming apparent".^[84]

После смерти Канси Император in the winter of 1722, his fourth son, Prince Yong (雍親王), became the Yongzheng Emperor. In the later years of Kangxi's reign, Yongzheng and his brothers had fought, and there were rumours that he had usurped the throne – most of the rumours held that Yongzheng's brother Yingzhen (Kangxi's 14th son) was the real successor of the Kangxi Emperor, and that Yongzheng and his confidant Keduo Long had tampered with the Kangxi's testament on the night when Kangxi died, though there was little evidence for these charges. In fact, his father had trusted him with delicate political issues and discussed state policy with him. When Yongzheng came to power at the age of 45, he felt a sense of urgency about the problems that had accumulated in his father's later years, and he did not need instruction on how to exercise power.^[85] In the words of one recent historian, he was "severe, suspicious, and jealous, but extremely capable and resourceful",^[86] and in the words of another, he turned out to be an "early modern state-maker of the first order".^[87]

Yongzheng moved rapidly. First, he promoted Confucian orthodoxy and reversed what he saw as his father's laxness by cracking down on unorthodox sects and by decapitating an anti-Manchu writer his father had pardoned. In 1723 he outlawed Christianity and expelled Christian missionaries, though some were allowed to remain in the capital.^[88] Next, he moved to control the government. He expanded his father's system of Palace Memorials, which brought frank and detailed reports on local conditions directly to the throne without being intercepted by the bureaucracy, and he created a small Большой Совет of personal advisors, which eventually grew into the emperor's де-факто cabinet for the rest of the dynasty. He shrewdly filled key positions with Manchu and Han Chinese officials who depended on his patronage. When he began to realize that the financial crisis was even greater than he had thought, Yongzheng rejected his father's lenient approach to local landowning elites and mounted a campaign to enforce collection of the land tax. The increased revenues were to be used for "money to nourish honesty" among local officials and for local irrigation, schools, roads, and charity. Although these reforms were effective in the north, in the south and lower Yangzi valley, where Kangxi had wooed the elites, there were long established networks of officials and landowners. Yongzheng dispatched experienced Manchu commissioners to penetrate the thickets of falsified land registers and coded account books, but they were met with tricks, passivity, and even violence. The fiscal crisis persisted.^[89]

Кампания против Джунгары и Qing conquest of Xinjiang between 1755 and 1758

Yongzheng also inherited diplomatic and strategic problems. A team made up entirely of Manchus drew up the Кяхтинский мирный договор (1727 г.) to solidify the diplomatic understanding with Russia. In exchange for territory and trading rights, the Qing would have a free hand dealing with the situation in Mongolia. Yongzheng then turned to that situation, where the Zunghars threatened to re-emerge, and to the southwest, where local Мяо chieftains resisted Qing expansion. These campaigns drained the treasury but established the emperor's control of the military and military finance.^[90]

The Yongzheng Emperor died in 1735. His 24-year-old son, Prince Bao (寶親王), then became the Qianlong Emperor. Qianlong personally led military campaigns near Синьцзян и Монголия, putting down revolts and uprisings in Сычуань and parts of southern China while expanding control over Tibet.

Lord Macartney saluting the Цяньлун Император

The Qianlong Emperor launched several ambitious cultural projects, including the compilation of the Сику Цюаньшу, или же Complete Repository of the Four Branches of Literature. With a total of over 3,400 books, 79,000 chapters, and 36,304 volumes, the Сику Цюаньшу is the largest collection of books in Chinese history. Nevertheless, Qianlong used Literary Inquisition to silence opposition. The accusation of individuals began with the emperor's own interpretation of the true meaning of the corresponding words. If the emperor decided these were derogatory or cynical towards the dynasty, persecution would begin. Literary inquisition began with isolated cases at the time of Shunzhi and Kangxi, but became a pattern under Qianlong's rule, during which there were 53 cases of literary persecution.^[91]

Beneath outward prosperity and imperial confidence, the later years of Qianlong's reign were marked by rampant corruption and neglect. Хешен, the emperor's handsome young favorite, took advantage of the emperor's indulgence to become one of the most corrupt officials in the history of the dynasty.^[92] Qianlong's son, the Jiaqing Emperor (r. 1796–1820), eventually forced Heshen to commit suicide.

Commerce on the water, Prosperous Suzhou к Сюй Ян, 1759

China also began suffering from mounting overpopulation during this period. Population growth was stagnant for the first half of the 17th century due to civil wars and epidemics, but prosperity and internal stability gradually reversed this trend. The introduction of new crops from the Americas such as the картофель и арахис allowed an improved food supply as well, so that the total population of China during the 18th century ballooned from 100 million to 300 million people. Soon all available farmland was used up, forcing peasants to work ever-smaller and more intensely worked plots. The Qianlong Emperor once bemoaned the country's situation by remarking, "The population continues to grow, but the land does not." The only remaining part of the empire that had arable farmland was Маньчжурия, where the provinces of Цзилинь и Хэйлунцзян had been walled off as a Manchu homeland. The emperor decreed for the first time that Han Chinese civilians were forbidden to settle.^[93] Mongols were forbidden by the Qing from crossing the borders of their banners, even into other Mongol Banners, and from crossing into neidi (the Han Chinese 18 provinces) and were given serious punishments if they did in order to keep the Mongols divided against each other to benefit the Qing.^[94] Mongol pilgrims wanting to leave their banner's borders for religious reasons such as pilgrimage had to apply for passports to give them permission.^[95]

Избранные группы знаменосцев ханьских китайцев были массово переведены Цин в маньчжурские знамена, изменив их этническую принадлежность с ханьских китайцев на маньчжурские. Ханьские знаменосцы Тай Никан 台 尼堪 (сторожевой пост китайский) и Фуси Никан 抚顺 (китайский фушунь)^[96] фонов в маньчжурские знамена в 1740 году по приказу Цин Цяньлун император.^[97] Это было между 1618 и 1629 годами, когда ханьские китайцы из Ляодуна, которые позже стали Фушун Никан и Тай Никан, перешли на сторону чжурчжэней (маньчжур).^[98] Эти ханьские маньчжурские кланы китайского происхождения продолжают использовать свои оригинальные ханьские фамилии и отмечены как имеющие ханьское происхождение. Цинские списки маньчжурских кланов.^{[99][100][101][102]}

Despite officially prohibiting Han Chinese settlement on the Manchu and Mongol lands, by the 18th century the Qing decided to settle Han refugees from northern China who were suffering from famine, floods, and drought into Manchuria and Inner Mongolia.^[103] Han Chinese then streamed into Manchuria, both illegally and legally, over the Great Wall and Willow Palisade. As Manchu landlords desired Han Chinese to rent their land and grow grain, most Han Chinese migrants were not evicted. During the eighteenth century Han Chinese farmed 500,000 hectares of privately owned land in Manchuria and 203,583 hectares of lands that were part of courrier stations, noble estates, and Banner lands. In garrisons and towns in Manchuria Han Chinese made up 80% of the population.^[104]

In 1796, open rebellion broke out by the White Lotus Society against the Qing government. В Восстание Белого Лотоса continued for eight years, until 1804, and marked a turning point in the history of the Qing dynasty.^[105]

Rebellion, unrest and external pressure

British Steamship destroying Chinese war джонки (E. Duncan) (1843)

At the start of the dynasty, the Chinese empire continued to be the hegemonic power in East Asia. Although there was no formal ministry of foreign relations, the Лифан Юань was responsible for relations with the Mongol and Tibetans in Central Asia, while the tributary system, a loose set of institutions and customs taken over from the Ming, in theory governed relations with East and Southeast Asian countries. В Нерчинский мирный договор (1689) stabilized relations with Czarist Russia.

в Джахрийя восстание sectarian violence between two suborders of the Накшбанди Sufis, the Jahriyya Sufi Muslims and their rivals, the Khafiyya Sufi Muslims, led to a Jahriyya Sufi Muslim rebellion which the Qing dynasty in China crushed with the help of the Khafiyya Sufi Muslims.^[106] В Eight Trigrams uprising of 1813 broke out in 1813.

However, during the 18th century European empires gradually expanded across the world, as European states developed economies built on maritime trade. The dynasty was confronted with newly developing concepts of the international system and state to state relations. European trading posts expanded into territorial control in nearby Индия and on the islands that are now Индонезия. The Qing response, successful for a time, was to establish the Canton System in 1756, which restricted maritime trade to that city (modern-day Гуанчжоу ) and gave monopoly trading rights to private Chinese merchants. В Британская Ост-Индская компания и Голландская Ост-Индская компания had long before been granted similar monopoly rights by their governments.

In 1793, the British East India Company, with the support of the British government, sent a delegation to China under Лорд Джордж Макартни in order to open свободная торговля and put relations on a basis of equality. The imperial court viewed trade as of secondary interest, whereas the British saw maritime trade as the key to their economy. The Qianlong Emperor told Macartney "the kings of the myriad nations come by land and sea with all sorts of precious things", and "consequently there is nothing we lack ..."^[107]

View of the Canton River, showing the Тринадцать фабрик in the background, 1850–1855

Demand in Europe for Chinese goods such as silk, tea, and ceramics could only be met if European companies funneled their limited supplies of silver into China. In the late 1700s, the governments of Britain and France were deeply concerned about the imbalance of trade and the drain of silver. To meet the growing Chinese demand for opium, the British East India Company greatly expanded its production in Bengal. Since China's economy was essentially self-sufficient, the country had little need to import goods or raw materials from the Europeans, so the usual way of payment was through silver. В Император Даогуан, concerned both over the outflow of silver and the damage that opium smoking was causing to his subjects, ordered Линь Цзэсю to end the opium trade. Lin confiscated the stocks of opium without compensation in 1839, leading Britain to send a military expedition the following year.

In this political cartoon, Британия, Германия, Россия, Франция, и Япония are dividing China

В Первая опиумная война revealed the outdated state of the Chinese military. The Qing navy, composed entirely of wooden sailing джонки, was severely outclassed by the modern tactics and firepower of the Британский Королевский флот. British soldiers, using advanced muskets and artillery, easily outmanoeuvred and outgunned Qing forces in ground battles. The Qing surrender in 1842 marked a decisive, humiliating blow to China. В Нанкинский договор, первый из "неравные договоры ", demanded war reparations, forced China to open up the Договорные порты из Кантон, Сямэнь, Fuchow, Нингпо и Шанхай to Western trade and missionaries, and to cede Остров Гонконг to Britain. It revealed weaknesses in the Qing government and provoked rebellions against the regime. In 1842, the Qing dynasty fought a война с Сикхская Империя (the last independent kingdom of India), resulting in a negotiated peace and a return to the статус-кво анте беллум.

В Восстание тайпинов in the mid-19th century was the first major instance of антиманьчжурские настроения. Amid widespread social unrest and worsening famine, the rebellion not only posed the most serious threat towards Qing rulers, it has also been called the "bloodiest civil war of all time"; during its fourteen-year course from 1850 to 1864 between 20 and 30 million people died.^[108] Хун Сюцюань, a failed Гражданская служба candidate, in 1851 launched an uprising in Гуйчжоу province, and established the Тайпин Небесное Царство with Hong himself as king. Hong announced that he had visions of Бог and that he was the brother of Jesus Christ. Slavery, concubinage, arranged marriage, opium smoking, footbinding, judicial torture, and the worship of idols were all banned. However, success led to internal feuds, defections and corruption. In addition, British and French troops, equipped with modern weapons, had come to the assistance of the Qing imperial army. It was not until 1864 that Qing armies under Zeng Guofan succeeded in crushing the revolt. After the outbreak of this rebellion, there were also revolts by the Мусульмане и Люди мяо of China against the Qing dynasty, most notably in the Восстание мяо (1854–1873 гг.) в Гуйчжоу, то Panthay Rebellion (1856–1873) in Юньнань и Дунганское восстание (1862–77) на северо-западе.

A scene of the Taiping Rebellion, 1850–1864

The Western powers, largely unsatisfied with the Treaty of Nanjing, gave grudging support to the Qing government during the Тайпин и Nian Rebellions. China's income fell sharply during the wars as vast areas of farmland were destroyed, millions of lives were lost, and countless armies were raised and equipped to fight the rebels. In 1854, Britain tried to re-negotiate the Treaty of Nanjing, inserting clauses allowing British commercial access to Chinese rivers and the creation of a permanent British embassy at Beijing.

In 1856, Qing authorities, in searching for a pirate, boarded a ship, the Стрелка, which the British claimed had been flying the British flag, an incident which led to the Вторая опиумная война. In 1858, facing no other options, the Сяньфэн император согласился с Тяньцзиньский договор, which contained clauses deeply insulting to the Chinese, such as a demand that all official Chinese documents be written in English and a proviso granting British warships unlimited access to all navigable Chinese rivers.

Yixin, Prince Gong

Ratification of the treaty in the following year led to a resumption of hostilities. In 1860, with Anglo-French forces marching on Beijing, the emperor and his court fled the capital for the imperial hunting lodge at Rehe. Once in Beijing, the Anglo-French forces looted the Старый летний дворец and, in an act of revenge for the arrest of several Englishmen, burnt it to the ground. Принц гонг, a younger half-brother of the emperor, who had been left as his brother's proxy in the capital, was forced to sign the Конвенция Пекина. The humiliated emperor died the following year at Rehe.

Self-strengthening and the frustration of reforms

Yet the dynasty rallied. Chinese generals and officials such as Цзо Цзунтан led the suppression of rebellions and stood behind the Manchus. Когда Император Тунчжи came to the throne at the age of five in 1861, these officials rallied around him in what was called the Реставрация Тончжи. Their aim was to adopt Western military technology in order to preserve Confucian values. Zeng Guofan, in alliance with Prince Gong, sponsored the rise of younger officials such as Ли Хунчжан, who put the dynasty back on its feet financially and instituted the Самоусиливающееся движение. The reformers then proceeded with institutional reforms, including China's first unified ministry of foreign affairs, the Цзунли Ямен; allowing foreign diplomats to reside in the capital; establishment of the Императорская морская таможенная служба; the formation of modernized armies, such as the Армия Бэйян, as well as a navy; and the purchase from Europeans of armament factories.^[109][110]

Imperialism 1900: The bear represents Russia, the lion Britain, the frog France, the sun Japan, and the eagle the United States.

The dynasty lost control of peripheral territories bit by bit. In return for promises of support against the British and the French, the Российская империя took large chunks of territory in the Northeast in 1860. The period of cooperation between the reformers and the European powers ended with the Tientsin Massacre of 1870, which was incited by the murder of French nuns set off by the belligerence of local French diplomats. Начиная с Кочинчинская кампания in 1858, France expanded control of Indochina. By 1883, France was in full control of the region and had reached the Chinese border. В Китайско-французская война began with a surprise attack by the French on the Chinese southern fleet at Fuzhou. After that the Chinese declared war on the French. А French invasion of Taiwan was halted and the French were defeated on land in Tonkin at the Битва при Банг Бо. However Japan threatened to enter the war against China due to the Gapsin Coup and China chose to end the war with negotiations. The war ended in 1885 with the Тяньцзиньский договор (1885 г.) and the Chinese recognition of the French protectorate in Vietnam.^[111]

In 1884, pro-Japanese Koreans in Seoul led the Gapsin Coup. Tensions between China and Japan rose after China intervened to suppress the uprising. Премьер-министр Японии Ито Хиробуми and Li Hongzhang signed the Конвент Тяньцзинь, an agreement to withdraw troops simultaneously, but the Первая китайско-японская война of 1895 was a military humiliation. В Симоносекский договор recognized Korean independence and ceded Тайвань и Пескадорес в Японию. The terms might have been harsher, but when a Japanese citizen attacked and wounded Li Hongzhang, an international outcry shamed the Japanese into revising them. The original agreement stipulated the cession of Полуостров Ляодун to Japan, but Russia, with its own designs on the territory, along with Germany and France, in the Тройное вмешательство, successfully put pressure on the Japanese to abandon the peninsula.

Painting of Empress Dowager Cixi by Dutch American artist Hubert Vos circa 1905

These years saw an evolution in the participation of Empress Dowager Cixi (Уэйд – Джайлз: Tz'u-Hsi) in state affairs. She entered the imperial palace in the 1850s as a concubine to the Сяньфэн император (r. 1850–1861) and came to power in 1861 after her five-year-old son, the Tongzhi Emperor ascended the throne. She, the Вдовствующая императрица Циан (who had been Xianfeng's empress), and Prince Gong (a son of the Daoguang Emperor), staged a coup that ousted several regents for the boy emperor. Between 1861 and 1873, she and Ci'an served as regents, choosing the reign title "Tongzhi" (ruling together). Following the emperor's death in 1875, Cixi's nephew, the Император Гуансю, took the throne, in violation of the dynastic custom that the new emperor be of the next generation, and another regency began. In the spring of 1881, Ci'an suddenly died, aged only forty-three, leaving Cixi as sole regent.^[112]

From 1889, when Guangxu began to rule in his own right, to 1898, the Empress Dowager lived in semi-retirement, spending the majority of the year at the Летний дворец. On 1 November 1897, two German Roman Catholic missionaries were murdered in the southern part of Провинция Шаньдун (в Juye Incident ). Германия used the murders as a pretext for a naval occupation of Залив Цзяочжоу. The occupation prompted a "scramble for concessions" in 1898, which included the German lease of Jiazhou Bay, то Russian acquisition of Liaodong, а British lease of the New Territories of Hong Kong.

Foreign armies assemble inside the Запретный город after capturing Beijing, 28 November 1900

In the wake of these external defeats, the Guangxu Emperor initiated the Реформа Сто дней of 1898. Newer, more radical advisers such as Кан Ювэй were given positions of influence. The emperor issued a series of edicts and plans were made to reorganize the бюрократия, restructure the school system, and appoint new officials. Opposition from the bureaucracy was immediate and intense. Although she had been involved in the initial reforms, the Empress Dowager stepped in to call them off, arrested and executed several reformers, and took over day-to-day control of policy. Yet many of the plans stayed in place, and the goals of reform were implanted.^[113]

Widespread drought in North China, combined with the imperialist designs of European powers and the instability of the Qing government, created conditions that led to the emergence of the Righteous and Harmonious Fists, or "Боксеры." In 1900, local groups of Boxers proclaiming support for the Qing dynasty murdered foreign missionaries and large numbers of Chinese Christians, then converged on Beijing to besiege the Foreign Legation Quarter. A coalition of European, Japanese, and Russian armies (the Альянс восьми наций ) then entered China without diplomatic notice, much less permission. Cixi declared war on all of these nations, only to lose control of Beijing after a short, but hard-fought campaign. Она сбежала в Сиань. The victorious allies drew up scores of demands on the Qing government, including compensation for their expenses in invading China and execution of complicit officials.^[114]

Reform, revolution, collapse

Юань Шикай

By the early 20th century, mass civil disorder had begun in China, and it was growing continuously. To overcome such problems, Empress Dowager Cixi issued an imperial edict in 1901 calling for reform proposals from the governors-general and governors and initiated the era of the dynasty's "Новые правила ", also known as the "Late Qing Reform". The edict paved the way for the most far-reaching reforms in terms of their social consequences, including the creation of a national education system and the abolition of the имперские экзамены в 1905 г.^[115]

Цзайфэн, принц Чун

The Guangxu Emperor died on 14 November 1908, and on 15 November 1908, Cixi also died. Rumors held that she or Юань Шикай ordered trusted eunuchs to poison the Guangxu Emperor, and an autopsy conducted nearly a century later confirmed lethal levels of arsenic in his corpse.^[116] Пуи, старший сын Цзайфэн, принц Чун, and nephew to the childless Guangxu Emperor, was appointed successor at the age of two, leaving Zaifeng with the regency. This was followed by the dismissal of General Yuan Shikai from his former positions of power. In April 1911 Zaifeng created a cabinet in which there were two vice-premiers. Nonetheless, this cabinet was also known by contemporaries as "The Royal Cabinet" because among the thirteen cabinet members, five were members of the imperial family or Айсин Гиоро родственники.^[117] This brought a wide range of negative opinions from senior officials like Zhang Zhidong. Учанское восстание of 10 October 1911 was a success; by November, 14 of the 15 provinces had rejected Qing rule. This led to the creation of a new central government, the республика Китай, в Нанкин с Сун Ятсен as its provisional head. Many provinces soon began "separating" from Qing control. Seeing a desperate situation unfold, the Qing government brought Yuan Shikai back to military power. He took control of his Армия Бэйян to crush the revolution in Wuhan at the Battle of Yangxia. After taking the position of премьер-министр and creating his own cabinet, Yuan Shikai went as far as to ask for the removal of Zaifeng from the regency. This removal later proceeded with directions from Вдовствующая императрица Лунъюй. Yuan Shikai was now a dictator—the ruler of China and the Manchu dynasty had lost all power; it formally abdicated in early 1912.

A pitched battle between the imperial and revolutionary armies in 1911

Premier Yuan Shikai and his Beiyang commanders decided that going to war would be unreasonable and costly. Similarly, Sun Yat-sen wanted a republican constitutional reform, for the benefit of China's economy and populace. With permission from Empress Dowager Longyu, Yuan Shikai began negotiating with Sun Yat-sen, who decided that his goal had been achieved in forming a republic, and that therefore he could allow Yuan to step into the position of Президент Китайской Республики.

On 12 February 1912, after rounds of negotiations, Longyu issued an imperial edict bringing about the отречение of the child emperor Puyi. This brought an end to over 2,000 years of Императорский Китай and began an extended period of instability of warlord factionalism. The unorganized political and economic systems combined with a widespread criticism of китайская культура led to questioning and doubt about the future. Some Qing loyalists organized themselves as "Royalist Party ", and tried to use воинственный activism and open rebellions to restore the monarchy, but to no avail.^[118] In July 1917, there was an abortive attempt to restore the Qing dynasty led by Zhang Xun, which was quickly reversed by republican troops. В 1930-е гг. Японская империя вторгся Northeast China and founded Маньчжоу-Го in 1932, with Puyi as its император. После вторжение посредством Советский союз, Manchukuo fell in 1945.

Правительство

Эта секция нужны дополнительные цитаты для проверка. Пожалуйста помоги улучшить эту статью к добавление цитат в надежные источники. Материал, не полученный от источника, может быть оспорен и удален (Февраль 2014) (Узнайте, как и когда удалить этот шаблон сообщения)

A Qing dynasty mandarin

The early Qing emperors adopted the бюрократический structures and institutions from the preceding Династия Мин but split rule between Хань китайский и Маньчжуры, with some positions also given to Монголы.^[119] Like previous dynasties, the Qing recruited officials via the имперская экзаменационная система, until the system was abolished in 1905. The Qing divided the positions into civil and military positions, each having nine grades or ranks, each subdivided into a and b categories. Civil appointments ranged from an attendant to the emperor or a Grand Secretary in the Forbidden City (highest) to being a prefectural tax collector, deputy jail warden, deputy police commissioner, or tax examiner. Military appointments ranged from being a field marshal or chamberlain of the imperial bodyguard to a third class sergeant, corporal or a first or second class private.^[120]

Central government agencies

Формальная структура правительства Цин была сосредоточена на императоре как абсолютном правителе, который председательствовал на шести советах (министерствах).^[c]), каждый во главе с двумя президентами^[d] и помощь четырех вице-президентов.^[e] Однако в отличие от системы Мин, этническая политика Цин требовала, чтобы назначения были разделены между маньчжурскими дворянами и ханьскими чиновниками, прошедшими высшие уровни государственной власти. государственные экзамены. В Большой Секретариат,^[f] который был важным политическим органом при Мин, потерял свое значение во время Цин и превратился в имперскую канцелярия. Институты, унаследованные от династии Мин, составили ядро ​​Цин "Внешний суд ", который занимался рутинными делами и располагался в южной части Запретный город.

Император Китая из универсального путешественника

Чтобы не позволить рутинной администрации взять на себя управление империей, императоры Цин позаботились о том, чтобы все важные вопросы решались вВнутренний двор ", в котором доминировали императорская семья и маньчжурская знать и который располагался в северной части Запретного города. Основным учреждением внутреннего двора был Большой Совет.^[грамм] Возник в 1720-х годах во времена правления Юнчжэн Император как орган, отвечающий за ведение военных кампаний Цин против монголов, но вскоре взял на себя другие военные и административные обязанности, централизовав власть под короной.^[121] Великие советники^[час] служил своего рода тайный совет к императору.

В Шесть министерств и их соответствующие области ответственности были следующими:

Совет по гражданским назначениям^[я]

Управление персоналом всех гражданских служащих, включая аттестацию, продвижение по службе и увольнение. Он также вел «список наград».

Совет по доходам^[j]

Дословный перевод китайского слова ху (户) - «домашнее хозяйство». На протяжении большей части истории Цин основным источником доходов правительства были налоги на землевладение, дополненные налогом на землю. официальные монополии на соль, который был незаменимым предметом домашнего обихода, и чай. Таким образом, в преимущественно аграрной династии Цин «домашнее хозяйство» было основой имперских финансов. Департамент отвечал за сбор доходов и управление финансами правительства.

Правление обрядов^[k]

Этот совет отвечал за все вопросы, касающиеся судебного протокола. Он организовал периодическое поклонение предкам и различным богам императором, наладил отношения с данники, и курировал общенациональный система гражданской экспертизы.

Совет войны^[l]

В отличие от своего предшественника Мин, который полностью контролировал все военные вопросы, Военный совет Цин имел очень ограниченные полномочия. Во-первых, Восемь баннеров находились под прямым контролем императора и потомственных маньчжурских и монгольских князей, оставляя только Зеленая стандартная армия под контролем министерства. Кроме того, функции министерства были чисто административными. Кампании и передвижения войск контролировались и направлялись императором сначала через правящий совет Маньчжурии, а затем через Большой совет.

Совет наказаний^[м]

Совет по наказаниям занимается всеми юридическими вопросами, включая надзор за различными судами и тюрьмами. В Правовая база Цин был относительно слабым по сравнению с современными правовыми системами, поскольку не было разделения исполнительной и законодательной ветвей власти. Правовая система могла быть непоследовательной, а иногда и произвольной, потому что император правил указом и имел последнее слово по всем судебным решениям. Императоры могли (и делали) время от времени отменять решения судов низшей инстанции. Справедливость обращения также была проблемой в рамках системы контроля, осуществляемой маньчжурским правительством над большинством ханьских китайцев. Чтобы противостоять этим несоответствиям и держать население в подчинении, правительство Цин поддерживало очень суровый уголовный кодекс по отношению к ханьскому населению, но он был не более строгим, чем предыдущие китайские династии.

Совет работ^[n]

Совет по работам занимался всеми государственными строительными проектами, в том числе дворцами, храмами и ремонтом водных путей и паводковых каналов. Он также отвечал за чеканку монет.

2000–наличные Да-Цин Баочао банкнота 1859 г.

С самого начала Цин центральное правительство характеризовалось системой двойных назначений, в соответствии с которой на каждую должность в центральном правительстве были приписаны маньчжурские и ханьские китайцы. Назначенный из ханьцев китаец должен был выполнять основную работу, а маньчжуры - для обеспечения лояльности ханьцев правлению Цин.^[122]

В дополнение к шести доскам был Лифан Юань^[o] уникальный для правительства Цин. Это учреждение было создано для надзора за администрацией Тибета и монгольских земель. По мере расширения империи она взяла на себя административную ответственность за все этнические меньшинства, проживающие в империи и вокруг нее, включая ранние контакты с Россией, которая тогда рассматривалась как нация дани. Управление имело статус полноценного министерства и возглавлялось чиновниками равного ранга. Однако вначале назначенцы были ограничены только кандидатами маньчжурской и монгольской национальности, а затем стали доступны и для ханьцев.^{[нужна цитата ]}

Почтовая марка от Яньтай (Chefoo) в династии Цин

Несмотря на то, что Совет по обрядам и Lifan Yuan выполняли некоторые обязанности иностранного офиса, они не смогли развиться в профессиональную дипломатическую службу. Так продолжалось до 1861 года - через год после потери Вторая опиумная война англо-французской коалиции - что цинское правительство уступило иностранному давлению и создало надлежащее министерство иностранных дел, известное как Цзунли Ямен. Изначально предполагалось, что офис будет временным, и в нем работали чиновники, откомандированные из Великого совета. Однако по мере того, как дела с иностранцами становились все более сложными и частыми, офис рос в размерах и значении, чему способствовали поступления от таможенных пошлин, которые подпадали под его прямую юрисдикцию.

Было еще одно государственное учреждение под названием Императорский Дом Хозяйства который был уникальным для династии Цин. Он был основан до падения династии Мин, но стал зрелым только после 1661 года, после смерти императора. Шунжи Император и воцарение его сына, Канси Император.^[123] Первоначальной целью отдела было управление внутренними делами императорской семьи и деятельностью внутренний дворец (в каких задачах он в значительной степени заменил евнухи ), но он также играл важную роль в отношениях Цин с Тибет и Монголия, занималась торговой деятельностью (нефрит, женьшень, соль, меха и др.), управляла текстильными фабриками в Цзяннань области, и даже изданные книги.^[124] Отношения с смотрителями соли и торговцами солью, например, в Янчжоу, были особенно прибыльными, особенно потому, что они были прямыми и не проходили через абсорбирующие слои бюрократии. На кафедре работали буи,^[п] или "рабы" из Высшей тройки Баннеры.^[125] К 19 веку он управлял деятельностью как минимум 56 субагентств.^[123][126]

административные округи

Империя Цин ок. 1820 г.

Династия Цин в 1820 году, провинции - желтым, военные провинции и протектораты - светло-желтым, подчиненные государства - оранжевым.

Цинский Китай достиг наибольшего размаха в 18 веке, когда он правил Собственно Китай (восемнадцать провинций), а также районы современного Северо-Восточный Китай, Внутренняя Монголия, Внешняя Монголия, Синьцзян и Тибет, примерно на расстоянии 13 миллионов км² по размеру. Первоначально было 18 провинций, все из которых были в самом Китае, но позже это число было увеличено до 22, при этом Маньчжурия и Синьцзян были разделены или превращены в провинции. Тайвань, первоначально часть Фуцзянь провинция, стала отдельной провинцией в 19 веке, но была передана Японская империя после Первая китайско-японская война к концу века. Кроме того, многие соседние страны, такие как Корея (Династия Чосон ), Вьетнам часто отдать дань уважения в Китай в течение большей части этого периода. В Династия Катур Афганистана также отдавал дань династии Цин в Китае до середины 19 века.^{[127][требуется полная цитата ]} Во времена династии Цин китайцы утверждали сюзеренитет над Тагдумбаш Памир на юго-западе Такскорган Таджикский автономный округ но разрешил Мир Хунзы управлять регионом в обмен на дань уважения. До 1937 г. жители отдавали дань уважения Мир Хунзы, осуществлявший контроль над пастбищами.^[128] Кокандское ханство были вынуждены представить как протекторат и отдать дань уважения династии Цин в Китае между 1774 и 1798 годами.

1. Северный и южный контуры Тянь-Шань (позже стал Синьцзян провинция) - иногда небольшой полуавтономный Кумульское ханство и Турфанское ханство входят в «Восточный округ»
2. Внешняя Монголия – Халха, Лига Кобдо, Köbsgöl, Танну Урианья
3. Внутренняя Монголия - 6 лиг (Джирим, Джозоту, Джу Уда, Шилингол, Улан Чаб, Ихе Джу)
4. Другие монгольские лиги - Алшаа хошуу (хошуу уровня Лиги), Эдзине хошуу, Или хошуу (в Синьцзян ), Köke Nuur лига; непосредственно управляемые области: Дариганга (Особый регион, обозначенный как пастбище Императора), Гуйхуа Тюмед, Чахар, Hulunbuir
5. Тибет (Ü-Цанг и западный Кхам, примерно на площади современного Тибетский автономный район )
6. Маньчжурия (Северо-Восточный Китай, позже стал провинцией)

• Восемнадцать провинций (Собственно Китай провинции)

• Дополнительные провинции в конце династии Цин

Территориальное управление

Восемнадцать провинций Собственно Китай в 1875 г. - основные территории Китая, внутри Великая китайская стена, контролируемый большинством исторических династий Китая.

Цинская организация провинции был основан на пятнадцати административных единицах, созданных династией Мин, позже разделенных на восемнадцать провинций, например, Хугуан в провинции Хубэй и Хунань. Провинциальная бюрократия продолжала практику Юань и Мин трех параллельных линий: гражданской, военной и цензурировать, или наблюдение. Каждой провинцией управлял губернатор (巡撫, Xunfu) и провинциальный военачальник (提督, тиду). Ниже провинции были префектуры (府, фу) под префектом (知府, zhīfǔ), с последующим субпрефектуры под субпрефектом. Самая низкая единица была округ под надзором окружной магистрат. Восемнадцать провинций также известны как «собственно Китай». Положение наместник или генерал-губернатор (總督, цзунду) был высшим званием в администрации провинции. В самом Китае было восемь региональных наместников, каждый обычно управлял двумя или тремя провинциями. В Наместник Чжилийского, который отвечал за территорию вокруг столицы Пекин, обычно считается самым почетным и могущественным наместником из восьми.

1. Наместник Чжилийского - ответственный за Жили
2. Наместник Шаан-Гана - ответственный за Шэньси и Ганьсу
3. Наместник Лянцзяна - ответственный за Цзянсу, Цзянси, и Аньхой
4. Наместник Хугуана - ответственный за Хубэй и Хунань
5. Наместник Сычуани - ответственный за Сычуань
6. Наместник Минь Чжэ - ответственный за Фуцзянь, Тайвань, и Чжэцзян
7. Наместник Liangguang - ответственный за Гуандун и Гуанси
8. Наместник Юнь-Гуи - ответственный за Юньнань и Гуйчжоу

К середине 18 века Цин успешно разместил внешние регионы, такие как Внутренний и Внешняя Монголия, Тибет и Синьцзян под его контролем. Имперские комиссары и гарнизоны были отправлены в Монголию и Тибет для надзора за их делами. Эти территории также находились под контролем центрального правительственного учреждения, называемого Лифан Юань. Цинхай также был поставлен под прямой контроль двора Цин. Синьцзян, также известный как Китайский Туркестан, был разделен на области к северу и югу от Тянь-Шань горы, также известные сегодня как Джунгария и Таримский бассейн соответственно, но пост Илийского генерала был учрежден в 1762 году для осуществления единой военной и административной юрисдикции над обоими регионами. Джунгария была полностью открыта для ханьской миграции императором Цяньлун с самого начала. Ханьским мигрантам сначала было запрещено постоянно селиться в Таримском бассейне, но после вторжения запрет был снят. Джахангир Ходжа в 1820-е гг. Так же, Маньчжурия также управлялся военными генералами до его разделения на провинции, хотя некоторые области Синьцзяна и Северо-Восточного Китая были потеряны для Российская империя в середине 19 века. Первоначально Маньчжурия была отделена от собственно Китая Внутренним Willow Palisade, ров и насыпь, засаженные ивами, предназначенные для ограничения передвижения ханьцев, поскольку этот район был закрыт для гражданских ханьцев, пока правительство не начало колонизацию этого района, особенно с 1860-х годов.^[129]

Цин Китай в 1892 году

В отношении этих внешних регионов Цин сохранял имперский контроль, а император действовал как монгольский хан, покровитель Тибетский буддизм и защитник Мусульмане. Однако политика Цин изменилась с образованием провинции Синьцзян в 1884 году. Великая игра эпохи, воспользовавшись Дунганский бунт на северо-западе Китая, Якуб Бег вторгся в Синьцзян из Центральной Азии при поддержке Британской Империи и стал правителем королевства Кашгария. Цинский суд послал войска, чтобы победить Якуб-бека, и Синьцзян был отвоеван, а затем политическая система собственно Китая была официально применена к Синьцзяну. В Кумульское ханство, которая была включена в империю Цин в качестве вассала после того, как она помогла Цин победить цзунгаров в 1757 году, сохранила свой статус после того, как Синьцзян превратился в провинцию после окончания династии в Синьхайская революция до 1930 г.^[130] В начале 20 века Великобритания отправила экспедиция к Тибет и заставили тибетцев подписать договор. В ответ суд Цин заявил о суверенитете Китая над Тибетом.^[131] в результате Англо-китайская конвенция 1906 г. была подписана между Великобританией и Китаем. Британцы согласились не аннексировать тибетскую территорию и не вмешиваться в управление Тибетом, в то время как Китай обязался не разрешать никакому другому иностранному государству вмешиваться в территорию или внутреннее управление Тибета.^[132] Кроме того, подобно Синьцзяну, который ранее был преобразован в провинцию, правительство Цин также превратило Маньчжурию в три провинции в начале 20 века, официально известные как "Три северо-восточные провинции ", и учредил пост Наместник трех северо-восточных провинций контролировать эти провинции, доведя общее количество региональных наместников до девяти.

Военный

Начало и раннее развитие

В Цяньлун Император Южный обзорный тур, свиток двенадцать: возвращение во дворец (фрагмент), 1764 - 1770 гг., автор Сюй Ян

Первые военные силы Цин уходили корнями в Восемь баннеров впервые разработан Нурхачи организовывать Чжурчжэнь общество за пределами мелких кланов. Всего было восемь баннеров, различающихся по цвету. Желтые, желтые и белые знамена с окантовкой были известны как «три верхних знамени» и находились под прямым командованием императора. Только маньчжуры, принадлежащие к верхним трем знаменам, и избранные ханьцы, сдавшие высшие военные экзамены, могли служить личными телохранителями императора. Остальные знамена были известны как «пять нижних знамен». Им командовали потомственные маньчжурские князья, происходившие из ближайших родственников Нурхачи, известные неофициально как "Принцы железной шапки ". Вместе они сформировали правящий совет маньчжурской нации а также высшее командование армии. Сын Нурхачи Хун Тайцзи расширил систему, включив в нее зеркальные монгольские и ханьские знамена. После захвата Пекин в 1644 году относительно небольшие Знаменские армии были дополнены Зеленая стандартная армия, состоящий из тех войск Мин, которые сдались Цин, которые в конечном итоге превосходили войска Знамени в три раза. Они сохранили свою организацию эпохи Мин и возглавлялись офицерами Banner и Green Standard.

Ксилография в стиле позднего Цин, изображающая Резня в Янчжоу мая 1645 года. К концу 19 века резня использовалась антицинскими революционерами для возбуждения антиманьчжурские настроения среди населения.

Знаменные армии были организованы по этническому признаку, а именно маньчжурские и монгольские, но включали неманьчжурских рабов, зарегистрированных в домах своих маньчжурских хозяев. Годы, предшествовавшие завоеванию, увеличили количество Хань китайский под властью маньчжуров, что привело Хун Тайцзи к созданию Восемь ханьских знамен [ж ], и примерно в то время, когда Пекин захватил Цин, их число быстро росло.^[133] Ханьские знаменосцы обладали высоким статусом и властью, особенно сразу после завоевания во время правления Шуньчжи и Канси, когда они доминировали в генерал-губернаторских и губернаторских должностях за счет как маньчжурских знаменосцев, так и ханьских гражданских лиц. Хань численно доминировал над знаменами вплоть до середины 18 века. Европейские посетители в Пекине называли их «тартаризованными китайцами» или «тартаризованными китайцами».

Император Цяньлун, заботясь о сохранении маньчжурской идентичности, вновь подчеркнул маньчжурскую этническую принадлежность, родословную, язык и культуру в Восьми знаменах и начал массовое увольнение ханьских знаменосцев, либо прося их добровольно выйти из списков Знамени, либо вычеркивая их имена. . Это привело к переходу от ханьского большинства к маньчжурскому большинству в системе Баннера,^[134] и предыдущие гарнизоны ханьских знаменосцев на юге Китая, такие как Фучжоу, Чжэньцзян, Гуанчжоу, были заменены маньчжурскими знаменосцами в ходе чистки, которая началась в 1754 году. Оборот повлиял на гарнизоны в провинциях, в результате чего в Пекине осталась большая часть ханьских знаменосцев провинции.^[135] Статус ханьских знаменосцев снизился, маньчжурские знамена получили более высокий статус. Хань Баннермен составлял 75% в период правления Шуньчжи в 1648 году, 72% в период правления Юнчжэна 1723 года, но снизился до 43% в 1796 году в течение первого года правления Цзяцина после чистки Цяньлуна. Массовый разряд был известен как Распад ханьских знамен [ж ]. Цяньлун направил большую часть своего гнева на ханьских знаменосцев, происходивших от перебежчиков, присоединившихся к Цин после 1644 года, поскольку предатели династии Мин не заслуживали доверия, при этом он сохранил ханьских знаменосцев, которые произошли от перебежчиков, которые присоединились к Цин до 1644 года и прошли через перевал Шанхай. как те, кто «шёл за Драконом через перевал» (從 龍 入 關; конг длинный ру гуань).

Войска Manchu Banner в конце концов утратили боевое превосходство. До завоевания маньчжурское знамя было «гражданской» армией, членами которой были фермеры и пастухи, обязанные нести военную службу во время войны. Превращение знаменных войск в профессиональную силу, все нужды которой удовлетворялись государством, принесло богатство, коррупцию и упадок как боевой силы. Армия Зеленого Стандарта пришла в упадок аналогичным образом.

Восстание и модернизация

Общий Цзэн Гофань

Знакомство европейцев с новыми применяемыми технологиями в Опиумные войны (1839–1860) привел к существенным реформам в организации, финансах и вооружении. В начале Восстание тайпинов Силы Цин потерпели ряд катастрофических поражений, завершившихся потерей столицы региона Нанкин в 1853 году. Вскоре после этого Тайпин экспедиционный корпус проник на север до окраин Тяньцзинь, сердце империи. В отчаянии суд Цин приказал китайскому чиновнику: Цзэн Гофань, организовать районную и сельскую милицию в армию ЧС. Туаньлянь. Стратегия Цзэн Гофаня заключалась в том, чтобы полагаться на местных дворян, чтобы поднять новый тип военной организации из тех провинций, которым непосредственно угрожали повстанцы Тайпина. Эта новая сила стала известна как Армия Сян, названный в честь Хунань регион, где он был выращен. Армия Сян была гибридом местной милиции и постоянной армии. Он прошел профессиональную подготовку, но оплачивался из региональной казны и средств, которые могли собрать его командиры - в основном представители китайской знати. Армия Сян и ее преемник, Армия Хуай, созданный коллегой и протеже Цзэн Гофаня Ли Хунчжан, вместе назывались "Юн Инь "(Храбрый лагерь).^[136]

В 1894–1895 гг., Борясь за влияние в Корее, японские войска нанесли поражение силам Цин.

Цзэн Гофань не имел предыдущего военного опыта. Будучи чиновником с классическим образованием, он позаимствовал свой план армии Сян у генерала Мин Ци Цзигуан, который из-за слабости регулярных войск Мин решил сформировать свою собственную «частную» армию для отражения набегов Японские пираты в середине 16 века. Доктрина Ци Цзигуана была основана на неоконфуцианской идее привязки войск к их непосредственному начальству, а также к регионам, в которых они выросли. Первоначальное намерение Цзэн Гофаня для армии Сян было просто уничтожить повстанцев тайпинов. Однако успех системы Юнъин привел к тому, что она превратилась в постоянную региональную силу в составе вооруженных сил Цин, что в конечном итоге создало проблемы для осажденного центрального правительства.

Во-первых, система Юнъин ознаменовала конец маньчжурского господства в военном ведомстве Цин. Хотя армии Знамени и Зеленого Стандарта задерживались как истощение ресурсов, отныне корпус Юнъин стал де-факто войсками первой линии правительства Цин. Во-вторых, корпус Юнъин финансировался из провинциальной казны и возглавлялся региональными командирами, что ослабляло власть центрального правительства над всей страной. Наконец, характер командной структуры Юнъин способствовал кумовству и кумовству среди его командиров, которые заложили семена регионального военачальника в первой половине 20-го века.^[137]

В Новая армия в обучении

К концу 19 века самые консервативные элементы в суде Цин уже не могли игнорировать военную слабость Китая. В 1860 г. Вторая опиумная война столица Пекин была захвачена, а Летний дворец разграблен относительно небольшими силами англо-французской коалиции численностью 25 000 человек. Появление современного оружия в результате европейского Индустриальная революция сделали устаревшими китайскую армию и флот, традиционно обученную и оснащенную. Правительство пытается модернизироваться во время Самоусиливающееся движение изначально были успешными, но не принесли долгосрочных результатов из-за нехватки средств у центрального правительства, отсутствия политической воли и нежелания отступать от традиций.^[138]

Потерять Первая китайско-японская война 1894–1895 гг. был переломным. Япония страна, которую китайцы долгое время считали не более чем нацией выскочки пиратов, уничтожила модернизированное правительство Цин Флот Бэйян, который тогда считался сильнейшей военно-морской силой в Азии. Победа Японии произошла всего через три десятилетия после Реставрация Мэйдзи поставил феодальную Японию на путь подражания западным странам в их экономических и технологических достижениях. Наконец, в декабре 1894 года правительство Цин предприняло конкретные шаги по реформированию военных институтов и переобучению отдельных подразделений западным учениям, тактике и вооружению. Эти единицы собирательно назывались Новая армия. Самым успешным из них был Армия Бэйян под общим руководством и контролем бывшего командующего армией Хуай, генерала Юань Шикай, который использовал свое положение для создания сетей лояльных офицеров и в конечном итоге стал Президент Китайской Республики.^[139]

Общество

Эта секция нуждается в расширении. Вы можете помочь добавляя к этому. (Январь 2012 г.)

Вазы Цин, в Музей Галуста Гюльбенкяна, Лиссабон, Португалия

Рост и мобильность населения

Наиболее важными фактами ранней и средней социальной истории Цин были рост населения, плотность населения и мобильность. Население в 1700 году, по общепринятым оценкам, составляло примерно 150 миллионов человек, примерно столько же, сколько было в конце Мин за столетие до этого, затем увеличилось вдвое за следующее столетие и достигло 450 миллионов накануне Рождества Христова. Восстание тайпинов в 1850 г.^[140]

Одной из причин этого роста было распространение сельскохозяйственных культур Нового Света, таких как арахис, сладкий картофель и картофель, которые помогли выжить людям во время нехватки урожая таких культур, как рис или пшеница. Эти культуры можно было выращивать в более суровых условиях, и, следовательно, они были дешевле, что привело к тому, что они стали основным продуктом питания для более бедных фермеров, что снизило количество смертей от недоедания. Заболевания, такие как оспа, широко распространенные в семнадцатом веке, были взяты под контроль за счет увеличения количества прививок. Кроме того, значительно снизилась младенческая смертность благодаря усовершенствованию методов родовспоможения и ухода за детьми, осуществляемых врачами и акушерками, а также благодаря увеличению количества медицинских книг, доступных для населения.^[141] Правительственные кампании снизили заболеваемость детоубийство. В отличие от Европы, где рост населения в этот период был наибольшим в городах, в Китае рост в городах и нижнем Янцзы был низким. Наибольший рост наблюдался в приграничных и высокогорных районах, где фермеры могли расчищать большие участки болот и лесов.^[142]

Контейнер для кистей эпохи Цин

Население также было удивительно мобильным, возможно, более мобильным, чем когда-либо в истории Китая. Действительно, правительство Цин сделало гораздо больше для поощрения мобильности, чем для ее сдерживания. Миллионы ханьцев мигрировали в Юньнань и Гуйчжоу в 18 веке, а также на Тайвань. После завоеваний 1750-х и 1760-х годов двор организовал в Синьцзяне сельскохозяйственные колонии. Миграция может быть постоянной для переселения, или мигранты (по крайней мере теоретически) могут рассматривать переезд как временное пребывание. Последние включали все более крупную и мобильную рабочую силу. Торговые группы местного происхождения также свободно перемещались. Эта мобильность также включала организованное перемещение подданных Цин за границу, в основном в Юго-Восточная Азия, в поисках торговых и других экономических возможностей.^[142]

Статусы в обществе

Согласно статуту, цинское общество было разделено на относительно закрытые владения, которых в самом общем виде было пять. Если не считать сословия чиновников, сравнительно небольшая аристократия и обладатели степеней литераторы, среди обычных китайцев также существовало большое разделение на простых людей и людей с более низким статусом.^[143] Их разделили на две категории: одна из них - хорошие «простолюдины», другая - «злые» люди, которых считали низкими и раболепными. Большинство населения принадлежало к первой категории и были описаны как Лянминь, юридический термин, означающий хороших людей, в отличие от Цзяньминь имея в виду подлых (или неблагородных) людей. В законе Цин прямо говорится, что традиционный четыре профессиональные группы ученых, фермеров, ремесленников и торговцев были «хорошими» или имели статус простолюдинов. С другой стороны, рабы или слуги, артисты (включая проституток и актеров), татуированные преступники и те низшие должностные лица государственных чиновников были «подлыми людьми». По закону скупые люди считались ниже простолюдинов, с ними обращались неравно, им запрещали принимать имперский экзамен.^[144] Более того, таким людям обычно не разрешалось вступать в брак со свободными простолюдинами и даже часто требовалось признать свое унижение в обществе посредством таких действий, как поклон. Однако на протяжении всей династии Цин император и его двор, а также бюрократия работали над сокращением различий между низшим и свободным, но не смогли полностью объединить две классификации вместе даже в конце ее эпохи.^[145]

Цинское дворянство

Хотя с тех пор не существовало могущественной потомственной аристократии. Династия Сун, шляхта (Shenshi), как и их британские коллеги, пользовались имперскими привилегиями и управляли местными делами. Статус этого ученый-чиновник был определен путем сдачи по крайней мере первого уровня экзаменов на государственную службу и наличия степени, которая позволяла ему занимать императорский пост, хотя на самом деле он мог этого не делать. Член дворянства мог законно носить дворянские мантии и мог разговаривать с другими чиновниками на равных. Должностные лица, проработавшие один или два срока, затем могли уйти в отставку, чтобы насладиться славой своего статуса. Неформально дворяне затем председательствовали в местном обществе и могли использовать свои связи, чтобы влиять на магистрата, приобретать землю и содержать большие семьи. Таким образом, к дворянству относились не только мужчины, имеющие ученые степени, но и их жены, потомки, некоторые из их родственников.^[146]

Цинское дворянство определялось как своим утонченным образом жизни, так и своим юридическим статусом. Они жили более изысканной и комфортной жизнью, чем простые люди, и использовали кресла-седаны, чтобы преодолевать значительные расстояния. Обычно они были очень грамотными и часто хвастались своими знаниями. Обычно они собирали такие предметы, как камни ученых, фарфор или предметы искусства за их красоту, которые отличали их от менее образованных простолюдинов.^[147]

Цинское дворянство

Гендерные роли

Церемония бракосочетания, Процветающий Сучжоу к Сюй Ян, 1759

В обществе Цин женщины не пользовались теми же правами, что и мужчины. В Конфуцианский моральная система, которая была построена мужчинами и таким образом поддерживала их, ограничивала их права, и они часто рассматривались как тип "товар "это могло быть продано их семьей. После того, как женщина вышла замуж, она, по сути, стала собственностью семьи своего мужа и не могла развестись с мужем, за исключением особых обстоятельств, таких как причинение серьезного физического вреда или попытка продать ее для занятия проституцией. . С другой стороны, мужчины могли развестись со своими женами по пустякам, таким как чрезмерная болтливость. Кроме того, женщины были чрезвычайно ограничены в владении имуществом и наследством и были по существу привязаны к своим домам и лишены социального взаимодействия и мобильности. Часто матери связали ноги своим юным дочерям, практика, которая считалась эталоном женской красоты и необходимостью быть выдаваемой замуж, но также была способом ограничить физическое движение женщины в обществе.^[145]

К началу эпохи Цин романтизированные куртизанская культура, которые были гораздо более популярны в эпоху позднего Мин среди мужчин, искавших образец утонченности и грамотности, которых не хватало их брачным партнерам, по большей части исчезли. Такой упадок стал результатом усиленной защиты Цин фундаментальных конфуцианских семейных ценностей, а также попытки положить конец культурной революции, которая происходила в то время. Таким образом, суд начал пресекать такую ​​практику, как проституция, порнография, насилие, и гомосексуализм. К моменту Цяньлун император, тем не мение, кварталы красных фонарей снова стали столицей учтивости. В экономически разнообразных портовых городах, таких как Тяньцзинь, Чунцин, и Ханькоу, то секс-торговля превратилась в крупный бизнес, обеспечивающий прекрасную иерархию проституток для всех классов мужчин. Шанхай, который быстро рос в конце девятнадцатого века, стал городом, где покровители-мужчины подлизывались и сплетничали о проститутках разных рангов, некоторые из которых были признаны национальными сущностями женственности.^[145]

Еще одним восходящим явлением, особенно в восемнадцатом веке, был культ целомудрие вдовы. Тот факт, что многие молодые женщины были обручены в раннем подростковом возрасте, в сочетании с высоким уровнем ранней смертности привели к появлению значительного числа молодых вдов. Это привело к проблеме, поскольку большинство женщин уже перебрались в дом своих мужей, и после смерти мужа, по сути, превратились в бремя, которое никогда не могло выполнить свой первоначальный долг - произвести наследника мужского пола. Целомудрие вдовы стало рассматриваться как форма благочестия. сыновность для других отношений, включая верность императору, что привело к попытке двора Цин вознаградить те семьи, которые сопротивлялись распродаже своих ненужных невесток, чтобы подчеркнуть достоинства таких женщин. Однако эта система начала приходить в упадок, когда семьи, которые пытались "злоупотребить" системой, оказались для социальной конкуренции, и власти предположили, что некоторые семьи принуждали своих молодых вдов к самоубийству во время смерти их мужа, чтобы получить больше почестей. Такая коррупция свидетельствует о неуважении к человеческой жизни, и поэтому чиновники сильно не одобряют этого, которые затем решили вознаграждать семьи более экономно.^[145]

Одной из основных причин изменения гендерных ролей было беспрецедентно высокое число мужчин, покидающих свои дома в поездках, что, в свою очередь, дало женщинам больше свободы действий. Жены таких мужчин часто становились хозяевами домашнего хозяйства, особенно в финансовых вопросах. Элитные женщины также начали заниматься различными модными занятиями, такими как сочинение стихов, и возникло новое безумие женской общительности. Женщины начали покидать свои дома, чтобы посещать местные оперные представления и храмовые фестивали, а некоторые даже начали формировать небольшие общества, чтобы посещать известные священные места вместе с другими беспокойными женщинами, что помогло сформировать новый взгляд на общепринятые общественные нормы о том, как женщины должны себя вести.^[145]

Семья и родство

Зал предков клана Чэнь (陈家祠), построенный в 1894 году.

Патрилинейное родство имел убедительную силу в социальном и культурном плане; местные родословные стали строительными блоками общества. Люди полагали, что успех или неудача человека зависят от руководства отца, от которого также росли успех и процветание семьи. Структура родства по отцовской линии, то есть происхождение по мужской линии, в более ранних исследованиях часто переводилась как «клан». При Цине патрилинейность стала основным организационным устройством в обществе. Это изменение началось во времена династии Сун, когда экзамен на государственную службу стал средством получения статуса по сравнению с дворянством и наследованием статуса. Элитные семьи начали менять свои брачные практики, идентичность и лояльность. Вместо того, чтобы вступать в смешанные браки внутри аристократической элиты одного и того же социального статуса, они имели тенденцию формировать брачные союзы с соседними семьями того же или более высокого уровня благосостояния и устанавливали интересы местных жителей как в первую очередь, которые помогали формировать смешанные поселения. ^[148] Неоконфуцианская идеология, в частности, мышление Чэн-Чжу, принятое Цин, делала упор на отцовские семьи и генеалогию в обществе.^[149] Императоры призывали семьи составлять родословные, чтобы укрепить местное общество.^[150]

Внутренние монголы и халха-монголы в Цине редко знали своих предков старше четырех поколений, и монгольское племенное общество не было организовано среди патрилинейных кланов, вопреки общепринятому мнению, а включало в основную единицу организации неродственных людей.^[151] Цин пытался, но безуспешно, продвигать китайскую неоконфуцианскую идеологию организации общества по родовым кланам среди монголов.^[152]

Линия Цин утверждала, что основана на биологическом происхождении, но часто создавалась специально. Когда член рода получил должность или стал богатым, он мог оглянуться назад, чтобы определить «предка-основателя», иногда проявляя значительный творческий потенциал при выборе престижной местной фигуры. Как только такой человек был выбран, китайский символ был назначен для использования в данном имени каждого мужчины в каждом последующем поколении. Письменная генеалогия была составлена ​​для записи истории рода, биографий уважаемых предков, карты всех членов семьи каждого поколения, правил, которым должны следовать члены, а также часто копий договоров о праве собственности на коллективную собственность. Наконец, был построен родовой зал, служивший штаб-квартирой линии преемственности и местом ежегодного жертвоприношения предков. ^[153] Such worship was intended to ensure that the ancestors remain content and benevolent spirits (шен ) who would keep watch over and protect the family. Later observers felt that the ancestral cult focused on the family and lineage, rather than on more public matters such as community and nation.^[154]

Религия

Христианские миссии

Catholic missionaries—mostly Иезуиты —had arrived during the Ming dynasty. By 1701, there were 117 Catholic missionaries, and at most 300,000 converts in a population of hundreds of millions. There were many persecutions and reverses in the 18th century and by 1800 there was little help from the main supporters in France, Spain and Portugal. The impact on Chinese society was difficult to see, apart from some contributions to mathematics, astronomy and the calendar.^[155] By the 1840s, China was again becoming a major destination for Protestant and Catholic missionaries from Europe and the United States.^[156][157] They encountered significant opposition from local elites, who were committed to Confucianism. These elites resented Western ethical systems, which were seen as a threat to their power, and often viewed missionaries as a tool of Western imperialism. The mandarins claim to power lay in the knowledge of the Chinese classics—all government officials had to pass extremely difficult tests on Confucianism. The elite feared this might be replaced by the Bible, scientific training and Western education. In the early 20th century, the examination system was abolished by reformers who admired Western models of modernization.^[158] В соответствии с Пол Коэн, from 1860 to 1900:

Anti-missionary activity in China was extremely widespread. There were several hundred incidents important enough to need top-level diplomatic handling, while the number of cases that were settled locally probably ran into the thousands [...] [Incidents included] the burning down of churches, the destruction of missionary and convert homes, the killing and injuring of Christians both Chinese and foreign.^[159]

Catholic missionaries of the 19th century arrived primarily from France. While they arrived somewhat later than the Protestants, their congregations grew at a faster rate. By 1900, there were about 1,400 Catholic priests and nuns in China serving nearly 1 million Catholics. Over 3,000 Protestant missionaries were active among the 250,000 Protestant Christians in China. Missionaries, like all foreigners, enjoyed extraterritorial legal rights.^[160] The main goal was conversions, but they made relatively few. They were much more successful in setting up schools, hospitals and dispensaries. They usually avoided Chinese politics, but were opponents of foot-binding and opium.^[161] Western governments could protect them in the treaty ports, but outside those limited areas they were at the mercy of local government officials and threats were common. Chinese elites often associated missionary activity with the imperialistic exploitation of China, and with promoting "new technology and ideas that threatened their positions".^[162] Историк John K. Fairbank wrote, "To most Chinese, Christian missionaries seem to be the ideological arm of foreign aggression... To the scholar-gentry, missionaries were foreign subversives, whose immoral conduct and teachings were backed by gunboats. Conservative patriots hated and feared these alien, intruders."^[163] The missionaries and their converts were a prime target of attack and murder by Boxers in 1900.^[164][165]

Medical missions in China by the late 19th century laid the foundations for modern medicine in China. Western medical миссионеры established the first modern clinics and hospitals, and led medical training in China.^[166] By 1901, China was the most popular destination for medical missionaries. The 150 foreign physicians operated 128 hospitals and 245 dispensaries, treating 1.7 million patients. In 1894, male medical missionaries comprised 14% of all missionaries; female doctors were 4%. Modern medical education in China started in the early 20th century at hospitals run by international missionaries.^[167] They began establishing nurse training schools in China in the late 1880s, but nursing of sick men by women was rejected by local traditions, so the number of Chinese students was small until the practice became accepted in the 1930s.^[168] There was also a level of distrust on the part of traditional evangelical missionaries who thought hospitals were diverting resources away from the primary goal of conversions.^[169]

Протестантские христианские миссионеры

Назначен Лондонское миссионерское общество (LMS), Роберт Моррисон (1782–1834) is the pioneering Protestant missionary to China.^[170] Before his departure on January 31, 1807, he received missionary training from Дэвид Бог (1750–1825) at the Gosport Academy.^[171] Bogue's missionary strategy comprised three steps: mastering the native language after arriving at the mission locale, prioritizing the translation and publishing of the Bible above all, and establishing a local seminary to prepare the native Christians.^[172] Upon his arrival at Canton on September 6, 1807, Morrison followed Bogue's instruction, learned the language, and proceeded with translation and publication work on the Bible.^[173] Morrison, assisted by William Milne (1785–1822) who was sent by the LMS,^[174] finished the translation of the entire Bible in 1819.^[175] Meanwhile, they founded the first Asian Protestant seminary (the Anglo-Chinese College ) in Malacca in 1818, which adopted the Gosport curriculum.^[176] После этого Liang Afa (1789–1855), the Morrison-trained Chinese convert, succeeded and branched out the evangelization mission in inner China.^[177][178] In retrospect, Bogue's three-part strategy has been implemented through Morrison and Milne's mission to China.^[179]

Два Опиумные войны (1839–1860) marked the watershed of the Protestant Christian mission in China. From 1724 to 1858, it was the period of proscription.^[180] В 1724 г. Юнчжэн император (1678–1735) announced that Christianity was a "heterodox teaching" and hence proscribed.^[180] In 1811, Christian religious activities were further criminalized by the Jiaqing Emperor (1760–1820).^[181] It was in such a background that Morrison arrived at Canton in China, experienced not only the difficulty in proceeding the missionary work but also the high living cost.^[182] Meanwhile, for sustaining his living and securing his legal residence in Canton, Morrison got approval from the LMS and, thus, accepted the employment of the Ост-Индская компания and worked as a translator since 1809.^[183] However, his decision was challenged.^[184] In 1823, a newly arrived missionary refused to comply with Morrison's practice of accepting salary from a company which profited from the opium trade,^[184] and denounced that the opium trade contradicted the morality of Christianity.^[184] According to Platt's studies on the existing records, aside from this exceptional case, neither Morrison nor foreigners who benefited from selling opium mentioned anything but financial terms.^[185]

After the Opium Wars, a new world order arose between Qing China and the Western states.^[186] As Codified in the 1842 Treaty of Nanjing,^[187] the American treaty and the French treaty signed in 1844,^[186] and the 1858 Treaty of Tianjin,^[180] Christianity was distinguished from the local religions and protected.^[188] Subsequently, the Chinese popular cults, such as the белый лотос and the Eight Trigram, attached themselves to Christianity to share this protection.^[189] Meanwhile, the lifting of the proscription made room for the emergence of the Christian-inspired Taiping Movement в Дельта реки Янцзы.^[190] According to Reilly, the Chinese Bible translated by Morrison, as well as Liang Afa's evangelistic pamphlet, significantly impacted the formation of the Taiping movement and its religious thoughts.^[191]}

At the outset of the twentieth century, along with the Western states' attempt to justify their military invasions and plunders, the missionary publications served as a medium to shape the prevailing narrative of the Восстание боксеров that "continue to circulate into the present".^[192] The Boxer Uprising occurred in 1900, in which the Chinese people in northern China stormed certain areas that they were barred from entering, such as the missionary stations and the legation areas in Beijing.^[193] In 1901, shortly after the suppression of the uprising, a series of Protestant missionary accounts were published, pioneered by Артур Смит (1845–1932).^[194] The missionary discourse reiterates the "Chinese antiforeignism" underpinned by the Qing government, on the one hand; on the other hand, it highlights the missionaries' sacrifices for the preservation of Christian religion in facing "pagan barbarism".^[195] According to Hevia, despite the conflicting and inconsistent accounts given by the witnesses,^[196] these works help to make the Western military retaliation in responding to the "Chinese brutality" to be reasonable.^[197] The ongoing creation and circulation of such narratives and memory, therefore, solidified images of "Chinese savagery" and the victimized and heroized Western states.^[192]

Экономика

Эта секция нуждается в расширении. Вы можете помочь добавляя к этому. (Октябрь 2011 г.)

Xián Fēng Tōng Bǎo (咸豐通寶) 1850–1861 Qing dynasty cash coin. A copper (brass) cash coin from the Manchu Qing dynasty

By the end of the 17th century, the Chinese economy had recovered from the devastation caused by the wars in which the Династия Мин were overthrown, and the resulting breakdown of order.^[198] In the following century, markets continued to expand as in the late Ming period, but with more trade between regions, a greater dependence on overseas markets and a greatly increased population.^[199] By the end of the 18th century the population had risen to 300 million from approximately 150 million during the late Ming dynasty. The dramatic rise in population was due to several reasons, including the long period of peace and stability in the 18th century and the import of new crops China received from the Americas, including peanuts, sweet potatoes and maize. New species of rice from Юго-Восточная Азия led to a huge increase in production. Merchant guilds proliferated in all of the growing Chinese cities and often acquired great social and even political influence. Rich merchants with official connections built up huge fortunes and patronized literature, theater and the arts. Textile and handicraft production boomed.^[200]

The government broadened land ownership by returning land that had been sold to large landowners in the late Ming period by families unable to pay the land tax.^[201] To give people more incentives to participate in the market, they reduced the tax burden in comparison with the late Ming, and replaced the барщинный system with a head tax used to hire laborers.^[202] Администрация Гранд Канал was made more efficient, and transport opened to private merchants.^[203] A system of monitoring grain prices eliminated severe shortages, and enabled the price of rice to rise slowly and smoothly through the 18th century.^[204] Wary of the power of wealthy merchants, Qing rulers limited their trading licenses and usually refused them permission to open new mines, except in poor areas.^[205] These restrictions on domestic resource exploration, as well as on foreign trade, are held by some scholars as a cause of the Великая дивергенция, по которому западный мир overtook China economically.^{[нужна цитата ]}

During the Ming–Qing period (1368–1911) the biggest development in the Chinese economy was its transition from a command to a market economy, the latter becoming increasingly more pervasive throughout the Qing's rule.^[154] From roughly 1550 to 1800 China proper experienced a second commercial revolution, developing naturally from the first commercial revolution of the Песня period which saw the emergence of long-distance inter-regional trade of luxury goods. During the second commercial revolution, for the first time, a large percentage of farming households began producing crops for sale in the local and national markets rather than for their own consumption or barter in the traditional economy. Surplus crops were placed onto the national market for sale, integrating farmers into the commercial economy from the ground up. This naturally led to regions specializing in certain cash-crops for export as China's economy became increasingly reliant on inter-regional trade of bulk staple goods such as cotton, grain, beans, vegetable oils, forest products, animal products, and fertilizer.^[145]

Серебро

Фляга паломника, фарфор с подглазурным синим и железно-красным декором. Qing dynasty, Qianlong period in the 18th century

Perhaps the most important factor in the development of the second commercial revolution was the mass influx of silver that entered into the country from foreign trade. After the Spanish conquered the Philippines in the 1570s they mined for silver around the Новый мир, greatly expanding the circulating supply of silver. Foreign trade stimulated the ubiquity of the silver standard, after the re-opening of the southeast coast, which had been closed in the late 17th century, foreign trade was quickly re-established, and was expanding at 4% per annum throughout the latter part of the 18th century.^[206] China continued to export tea, silk and manufactures, creating a large, favorable торговый баланс с Западом.^[200] The resulting inflow of silver expanded the money supply, facilitating the growth of competitive and stable markets.^[207] During the mid-Ming China had gradually shifted to silver as the standard currency for large scale transactions and by the late Канси reign the assessment and collection of the land tax was done in silver. By standardizing the collection of the land tax in silver, landlords followed suit and began only accepting rent payments in silver rather than in crops themselves, which in turn incentivized farmers to produce crops for sale in local and national markets rather than for their own personal consumption or barter.^[145] Unlike the copper coins, qian or cash, used mainly for smaller peasant transactions, silver was not properly minted into a coin but rather was traded in designated units of weight: the liang или же tael, which equaled roughly 1.3 ounces of silver. Since it was never properly minted, a third-party had to be brought in to assess the weight and purity of the silver, resulting in an extra "meltage fee" added on to the price of transaction. Furthermore, since the "meltage fee" was unregulated until the reign of the Юнчжэн император it was the source of much corruption at each level of the bureaucracy. The Yongzheng emperor cracked down on the corrupt "meltage fees," legalizing and regulating them so that they could be collected as a tax, "returning meltage fees to the public coffer." From this newly increased public coffer, the Yongzheng emperor increased the salaries of the officials who collected them, further legitimizing silver as the standard currency of the Qing economy.^[154]

Урбанизация и распространение торговых городов

The second commercial revolution also had a profound effect on the dispersion of the Qing populace. Up until the late Ming there existed a stark contrast between the rural countryside and city metropoles and very few mid-sized cities existed. This was due to the fact that extraction of surplus crops from the countryside was traditionally done by the state and not commercial organizations. However, as commercialization expanded exponentially in the late-Ming and early-Qing, mid-sized cities began popping up to direct the flow of domestic, commercial trade. Some towns of this nature had such a large volume of trade and merchants flowing through them that they developed into full-fledged market-towns. Some of these more active market-towns even developed into small-cities and became home to the new rising merchant-class.^[145] The proliferation of these mid-sized cities was only made possible by advancements in long-distance transportation and methods of communication. As more and more Chinese-citizens were travelling the country conducting trade they increasingly found themselves in a far-away place needing a place to stay, in response the market saw the expansion of guild halls to house these merchants.^[154]

Возникновение залов гильдии

Puankhequa (Chinese: 潘启官; pinyin: Pān Qǐguān), also known as Pan Wenyan or Zhencheng (1714 – 10 January 1788), was a Chinese merchant and member of a Cohong family, which traded with the Europeans in Canton. This portrait from the 1700s is in the collections of the Gothenburg Museum.

A key distinguishing feature of the Qing economy was the emergence of guild halls around the nation. As inter-regional trade and travel became ever more common during the Qing, guild halls dedicated to facilitating commerce, huiguan, gained prominence around the urban landscape. The location where two merchants would meet to exchange commodities was usually mediated by a third-party broker who served a variety of roles for the market and local citizenry including bringing together buyers and sellers, guaranteeing the good faith of both parties, standardizing the weights, measurements, and procedures of the two parties, collecting tax for the government, and operating inns and warehouses.^[145] It was these broker's and their places of commerce that were expanded during the Qing into full-fledged trade guilds, which, among other things, issued regulatory codes and price schedules, and provided a place for travelling merchants to stay and conduct their business. The first recorded trade guild set up to facilitate inter-regional commerce was in Ханькоу in 1656. Along with the huiguan trade guilds, guild halls dedicated to more specific professions, gongsuo, began to appear and to control commercial craft or artisanal industries such as carpentry, weaving, banking, and medicine.^[154] By the nineteenth century guild halls had much more impact on the local communities than simply facilitating trade, they transformed urban areas into cosmopolitan, multi-cultural hubs, staged theatre performances open to general public, developed real estate by pooling funds together in the style of a trust, and some even facilitated the development of social services such as maintaining streets, water supply, and sewage facilities.^[145]

Торговля с Западом

In 1685 the Kangxi emperor legalized private maritime trade along the coast, establishing a series of customs stations in major port cities. The customs station at Кантон became by far the most active in foreign trade and by the late Kangxi reign more than forty mercantile houses specializing in trade with the West had appeared. The Yongzheng emperor made a parent corporation comprising those forty individual houses in 1725 known as the Cohong система. Firmly established by 1757, the Canton Cohong was an association of thirteen business firms that had been awarded exclusive rights to conduct trade with Western merchants in Canton. Until its abolition after the Opium War in 1842, the Canton Cohong system was the only permitted avenue of Western trade into China, and thus became a booming hub of international trade by the early eighteenth century.^[154] By the eighteenth century the most significant export China had was tea. British demand for tea increased exponentially up until they figured out how to grow it for themselves in the hills of northern India in the 1880s. By the end of the eighteenth century tea exports going through the Canton Cohong system amounted to one-tenth of the revenue from taxes collected from the British and nearly the entire revenue of the British East India Company and until the early nineteenth century tea comprised ninety percent of exports leaving Canton.^[154]

Наука и технология

Chinese scholars, court academies, and local officials carried on late Ming dynasty strengths in астрономия, математика, и география, as well as technologies in керамика, металлургия, водный транспорт, печать. Contrary to stereotypes in some Western writing, 16th and 17th century Qing dynasty officials and literati eagerly explored the technology and science introduced by Иезуитские миссионеры. Manchu leaders employed Jesuits to use cannon and gunpowder to great effect in the conquest of China, and the court sponsored their research in astronomy. The aim of these efforts, however, was to reform and improve inherited science and technology, not to replace it.^[208]

Scientific knowledge advanced during the Qing, but there was not a change in the way this knowledge was organized or the way scientific evidence was defined or its truth tested. The powerful official Ruan Yuan at the end of the eighteenth and early nineteenth centuries, for instance, supported a community of scientists and compiled the Chouren zhuan (畴人传; Biographies of mathematical scientists), a collection of biographies that eventually included nearly 700 Chinese and over 200 Western scientists. His attempt to reconcile Chinese and the Western science introduced by the Jesuits by arguing that both had originated in ancient China did not succeed, but he did show that science could be conceived and practiced separately from humanistic scholarship. Those who studied the physical universe shared their findings with each other and identified themselves as men of science, but they did not have a separate and independent professional role with its own training and advancement. They were still literati.^[209]

В Опиумные войны, however, demonstrated the power of steam engine and military technology that had only recently been put into practice in the West. Вовремя Самоусиливающееся движение of the 1860s and 1870s Confucian officials in several coastal provinces established an industrial base in military technology. Вступление к railroads into China raised questions that were more political than technological. A British company built the twelve-mile Shanghai—Woosung line in 1876, obtaining the land under false pretenses, and it was soon torn up. Court officials feared local public opinion and that railways would help invaders, harm farmlands, and obstruct Фэн Шуй.^[210] To keep development in Chinese hands, the Qing government borrowed 34 billion taels of silver from foreign lenders for railway construction between 1894 and 1911. As late as 1900, only 292 miles were in operation, with 4000 more miles in the planning stage. Finally, 5,200 miles of railway were completed. The British and French After 1905 were finally able to open lines to Burma and Vietnam.^[211]

Protestant missionaries by the 1830s translated and printed Western science and medical textbooks. The textbooks found homes in the rapidly enlarging network of missionary schools, and universities. The textbooks opened learning open possibilities for the small number of Chinese students interested in science, and a very small number interested in technology. After 1900, Japan had a greater role in bringing modern science and technology to Chinese audiences but even then they reached chiefly the children of the rich landowning gentry, who seldom engaged in industrial careers.^[212]

Искусство и культура

A painting showing the daily life of a family of the officials in the Qing Dynasty

Under the Qing, inherited forms of art flourished and innovations occurred at many levels and in many types. High levels of literacy, a successful publishing industry, prosperous cities, and the Confucian emphasis on cultivation all fed a lively and creative set of cultural fields.

By the end of the nineteenth century, national artistic and cultural worlds had begun to come to terms with the cosmopolitan culture of the West and Japan. The decision to stay within old forms or welcome Western models was now a conscious choice rather than an unchallenged acceptance of tradition. Classically trained Confucian scholars such as Лян Цичао и Ван Гоуэй read widely and broke aesthetic and critical ground later cultivated in the Движение новой культуры.

Изобразительное искусство

А Даогуан период Пекинское стекло ваза. The vase is colored in "Imperial Yellow", which was popular due to its association with the Qing imperial dynasty.

The Qing emperors were generally adept at poetry and often skilled in painting, and offered their patronage to Confucian culture. The Kangxi and Qianlong Emperors, for instance, embraced Chinese traditions both to control them and to proclaim their own legitimacy. The Kangxi Emperor sponsored the Пэйвэнь Юньфу, a rhyme dictionary published in 1711, and the Kangxi Dictionary published in 1716, which remains to this day an authoritative reference. The Qianlong Emperor sponsored the largest collection of writings in Chinese history, the Сику Цюаньшу, completed in 1782. Court painters made new versions of the Song masterpiece, Чжан Цзэдуань с Вдоль реки во время фестиваля Цинмин, whose depiction of a prosperous and happy realm demonstrated the beneficence of the emperor. The emperors undertook tours of the south and commissioned monumental scrolls to depict the grandeur of the occasion.^[213] Imperial patronage also encouraged the industrial production of керамика и Китайский экспортный фарфор. Peking glassware became popular after European glass making processes were introduced by Jesuits to Beijing.^[214][215]

Yet the most impressive aesthetic works were done among the scholars and urban elite. Каллиграфия и картина^[216] remained a central interest to both court painters and ученый-дворянин who considered the Четыре искусства part of their cultural identity and social standing.^[217] Картина early years of the dynasty included such painters as the orthodox Четыре Ванги and the individualists Бада Шанрен (1626–1705) and Ситао (1641–1707). The nineteenth century saw such innovations as the Shanghai School and the Lingnan School,^[218] which used the technical skills of tradition to set the stage for modern painting.

Традиционное обучение и литература

Traditional learning flourished, especially among Ming loyalists such as Дай Чжэнь и Гу Яньву, but scholars in the school of evidential learning made innovations in skeptical textual scholarship. Scholar-bureaucrats, including Линь Цзэсю и Wei Yuan, developed a school of practical statecraft which rooted bureaucratic reform and restructuring in classical philosophy.

Jade book of the Цяньлун period on display at the британский музей

Философия^[219] и литература grew to new heights in the Qing period. Поэзия continued as a mark of the cultivated gentleman, but women wrote in larger and larger numbers and поэты came from all walks of life. The poetry of the Qing dynasty is a lively field of research, being studied (along with the poetry of the Ming dynasty ) for its association with Китайская опера, developmental trends of Классическая китайская поэзия, the transition to a greater role for vernacular language, and for poetry by женщины. The Qing dynasty was a period of literary editing and criticism, and many of the modern popular versions of Classical Chinese poems were transmitted through Qing dynasty anthologies, such as the Цюань Танши и Триста стихотворений Тан. Although fiction did not have the prestige of poetry, novels flourished. Пу Сонглинг brought the short story to a new level in his Странные истории из китайской студии, published in the mid-18th century, and Shen Fu demonstrated the charm of the informal memoir in Six Chapters of a Floating Life, written in the early 19th century but published only in 1877. The art of the novel reached a pinnacle in Цао Сюэцинь с Сон о красной палате, but its combination of social commentary and psychological insight were echoed in highly skilled novels such as Wu Jingzi с Rulin waishi (1750) и Li Ruzhen с Цветы в зеркале (1827).^[220]

A scene of the "Qing Palace version" of the Вдоль реки во время фестиваля Цинмин, an 18th-century remake of the 12th century original

Landscape by Wang Gai, 1694

In drama, Kong Shangren с Kunqu опера Веер цветения персика, completed in 1699, portrayed the tragic downfall of the Ming dynasty in romantic terms. The most prestigious form became the so-called Пекинская опера, though local and folk opera were also widely popular.^{[нужна цитата ]}

Кухня

Кухня aroused a cultural pride in the richness of a long and varied past. The gentleman gourmet, such as Юань Мэй, applied aesthetic standards to the art of cooking, eating, and appreciation of чай в то время, когда New World crops and products entered everyday life. Yuan's Suiyuan Shidan expounded culinary aesthetics and theory, along with a range of recipes. В Manchu–Han Imperial Feast originated at the court. Although this banquet was probably never common, it reflected an appreciation of Manchu culinary customs.^[221] Nevertheless, culinary traditionalists such as Yuan Mei lambasted the opulence of the Manchu Han Feast. Yuan wrote that the feast was caused in part by the "vulgar habits of bad chefs" and that "displays this trite are useful only for welcoming new relations through one's gates or when the boss comes to visit". (皆惡廚陋習。只可用之於新親上門，上司入境)^[222]

История и память

Национализм

After 1912, writers, historians and scholars in China and abroad generally deprecated the failures of the late imperial system. However, in the 21st century, a favorable view has emerged in popular culture. Building pride in Chinese history, nationalists have portrayed Imperial China as benevolent, strong and more advanced than the West. They blame ugly wars and diplomatic controversies on imperialist exploitation by Western nations and Japan. Although officially still communist and Maoist, in practice China's rulers have used this grassroots settlement to proclaim that their current policies are restoring China's historical glory.^[223][224] Коммунистическая партия Китая Генеральный секретарь Си Цзиньпин has sought parity between Beijing and Washington and promised to restore China to its historical glory.^[225]

Новая история Цин

В Новая история Цин это ревизионист historiographical trend starting in the mid-1990s emphasizing the Manchu nature of the dynasty. Earlier historians had emphasized the power of Хань китайский к "китаизировать " their conquerors, that is, to assimilate and make them Chinese in their thought and institutions. In the 1980s and early 1990s, American scholars began to learn Manchu and took advantage of newly opened Chinese- and Manchu-language documents in the archives.^[226] This research found that the Manchu rulers manipulated their subjects and from the 1630s through at least the 18th century, emperors developed a sense of Manchu identity and used Среднеазиатский models of rule as much as they did Конфуцианский ед.^[227] According to the new school the Manchu ruling class regarded "China" as only a part, although a very important part, of a much wider empire that extended into то Внутренняя Азия территории Монголия, Tibet, the Маньчжурия и Синьцзян.^[226]

Ping-ti Ho criticized the new approach for exaggerating the Manchu character of the dynasty and argued for the sinification of its rule.^[228] Some scholars in China accused the American group of imposing American concerns with race and identity or even of imperialist misunderstanding to weaken China. Still others in China agree that this scholarship has opened new vistas for the study of Qing history.^[229]

The "New Qing History" is not related to the Новая история Цин, a multi-volume history of the Qing dynasty that was authorized by the Chinese State Council в 2003 г.^[230]

Смотрите также

Примечания

Рекомендации

Цитаты

Источники

дальнейшее чтение

Коллекции первичных источников и ссылки

Историография

внешняя ссылка

• Раздел о династиях Мин и Цин "Население Китая: чтения и карты."
• Сборник: «Маньчжурия, династия Цин» от Музей искусств Мичиганского университета
• Ресурсы династии Цин на Музей изящных искусств Вирджинии